Обольстительница в бархате - читать онлайн книгу. Автор: Лоретта Чейз cтр.№ 12

В восемнадцать,

Перестанут очаровывать

В двадцать восемь.

Миссис Эбди. ^[8] «Мужчина, готовый жениться», 1835 г.

Леони резко обернулась. Так как Лисберн не двинулся с места, она натолкнулась на него, прикоснувшись при этом грудью к его жилету на один восхитительный миг. От нее тоже пахло великолепно.

Она подняла руку и оттолкнула его не так, как толкаются маленькие девочки, или когда флиртуют. Нет, это было очень решительно. Правда, недостаточно сильно, чтобы Саймон потерял равновесие, но намек был очевиден — ей не хочется играть в кокетку.

Лорд Лисберн понял намек и сделал шаг назад.

— Цирк? — Она произнесла это так, словно речь шла о полете на Луну.

— Да, в цирк Астли, — подтвердил он. — Будет весело. ^[9]

— Весело…

— Во-первых, там не будет никаких заунывных стихов, — начал перечислять Лисберн. — Во-вторых, там не будет никаких заунывных стихов, и в-третьих…

— Это же на другом берегу! — Теперь фраза действительно прозвучала так, как будто Леони говорила о Луне.

— Да, — подтвердил он. — И тогда широкая Темза ляжет между нами и заунывными стихами.

— Нами!

— Вы уже подходяще одеты, — продолжал Саймон. — Это будет бесполезная трата усилий, если вы не пойдете поразвлечься.

— Цирк!

— Зрелище на самом деле увлекательное, — сказал Лисберн. — Обещаю. Актеров, акробатов и клоунов. Но самое интересное — искусство наездников. Дюкруа — управляющий — сам прекрасный наездник.

Несмотря на внешнюю легкомысленность, Лисберн никогда не пускал дел на самотек. Он уже провел небольшое расследование в отношении мисс Нуаро. Ее действительно звали Леони, и она правда вела дела «Модного дома Нуаро». Одна ее сестра замужем за герцогом, вторая — за наследником маркиза. Однако мисс Леони ходит на работу в ателье каждый день, как будто переход в высший класс аристократии не имеет для нее никакого значения. Что было странно и говорило о многом.

Портнихи, как стало ему известно, работали шесть дней в неделю с девяти утра до девяти вечера. Она проводила на работе столько же времени, если не больше. Как ему казалось, это многократно увеличивало вероятность того, что мисс Нуаро откажется провести время в цирке Астли или развлечься в каком-нибудь другом месте.

Леони покачала головой, а потом сделала восхитительный жест рукой, величественно отодвигая лорда со своего пути.

Он понимал, что стоит слишком близко, чуть ли не наступая на подол ее платья. А женщины чрезвычайно бережно относятся к своему личному пространству. Ему же хотелось узнать, какую границу установит она. Тем более что у Лисберна имелся большой и успешный опыт общения с женщинами.

Однако пришлось подчиниться и занять место сбоку.

— Вот как мы поступим, — заговорил он на ходу. — Мы наймем карету до Астли, побудем там час или немного больше, а потом вернемся сюда до окончания панихиды. К тому времени толпа разойдется. У всех девушек есть сопровождающие. Большую часть девиц — я обещаю! — развезут по домам раньше, чем им захочется, потому что, знаете ли, существует предел, до которого братья согласятся дойти в своих жертвах ради сестер. То же самое относится к папашам, мамашам и двоюродной бабушке Филомине.

Они пересекли фойе и подошли к дверям вестибюля. Лисберн открыл их перед мисс Нуаро.

Леони проплыла мимо, загадочно прошуршав платьем.

— Я понимаю, что там вы не найдете тех клиенток, на которых рассчитываете, — сказал он. — Но думаю, вам понравятся костюмы у женщин.

— Вполовину меньше, чем вам, осмелюсь заметить, — откликнулась Леони. — Они ведь будут едва одеты?

— Ну, конечно. И балерины, и нимфы, или кого там будет изображать мисс Вулфорд, — согласился маркиз. — Она — сплошное очарование. И все представление прекрасное. Участники, стоя на лошадиных спинах, наворачивают круги по арене. Лошади выделывают разные интересные штуки. И акробаты тоже!

Она подняла глаза и внимательно посмотрела на него.

Лисберн легко выдержал ее взгляд. Мальчики, красивые от рождения, часто становятся мишенью для других мальчиков, а в школах, которые он посещал, было полно задир. Ему пришлось очень рано научиться скрывать и держать при себе эмоции, если только не возникала необходимость в них.

«Ты как бриллиант, — сказала ему одна из его любовниц. — Такой роскошный, блестящий, полный огня. Но когда кто-нибудь попытается рассмотреть человека внутри, увидит лишь отражение и сверкающую поверхность».

А зачем кому-то нужно видеть большее?

По правде говоря, в нем ничего не осталось от того убитого горем юноши, каким он был почти шесть лет назад, когда умер отец. Потеря опустошила сплоченных членов маленькой семьи, в которую входили не только Лисберн с матерью, но и ее сестра — мать Суонтона, а также сам Суонтон, и они уехали из Лондона. Долгое время провели вдали от столицы и от мира комфорта, пока полностью не пришли в себя.

Мало кто, включая людей, любивших и уважавших отца, осознавал масштаб его потери. Но Саймону не требовалось их понимания. Что он переживал, не касалось никого, кроме него самого.

Он очень хорошо понял, что такое горе на самом деле. В ответ на слащавые выражения чувств частенько хотелось двинуть по физиономии тому, кто приставал с разговорами.

Вот Суонтона или его поклонников он не смог бы ударить.

С точки зрения чувств ему показалась многообещающей рискованная игра — соблазнить обворожительную рыжеволосую француженку.

— Вам понравится, — убеждал он ее. — Обещаю. И привезу вас назад до окончания лекции.

Она отвела взгляд.

— Никогда не видела вольтижеров.

У него вдруг замерло сердце, что очень удивило Саймона.

* * *

Цирк Астли как всегда был забит под завязку. Но такое количество людей, судя по всему, не очень беспокоило мисс Нуаро. Не то что толпа на выступлении Суонтона. Может, из-за величины и открытости помещения. В любом случае Лисберн провел ее в отдельную ложу, где она была избавлена от толкотни и давки. Кроме того, отсюда открывался прекрасный вид на сцену и арену.

Они, к сожалению, опоздали на спектакль, в котором обычно участвовали прекрасные лошади и наездники, устраивавшие настоящие сражения. Но впереди еще было представление на арене. Когда они заняли свои места, команда работников цирка как раз рыхлила опилки.