Время перемен - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Уразов cтр.№ 96

Страница

Сложный диалог с арабскими националистами, позиции которых в этот период укреплялись и на юге Аравийского полуострова, вкупе с инертностью архаических режимов этого некогда спокойного сектора поставили Лондон перед системной проблемой – невозможностью эффективно преобразовать принципы своего присутствия в этом регионе. Окончательно ясно это стало в сентябре 1962 г., когда в королевстве Йемен произошла революция, за которой последовала продолжительная гражданская война. Для Великобритании события в Йемене оказались еще одним знаком необратимости дальнейшего «ухода к Востоку от Суэца». К 1967 г. Лондон потерял еще один сектор своей колониальной империи – Федерацию Юга Аравии, а вместе с ней важнейшую со стратегической точки зрения военную базу в Адене.

США были вынуждены «вписывать» в свой внешнеполитический аппарат новые региональные явления. Эта задача легла на плечи администрации демократов во главе с Дж. Кеннеди. В 1961–1963 гг. Соединенные Штаты пытаются развивать более гибкий курс, отличный от прежнего, основывавшегося на принципе двуединой опоры на Израиль и классические монархии Аравийского полуострова. Администрация Кеннеди стремится «навести мосты» в отношениях с Г. А. Насером. Главная цель нового курса – стимулирование любых разночтений в диалоге Москвы и Каира с целью подрыва базы их отношений. Однако внезапная революция 1962 г. в Йемене сделала невозможными эти попытки.

Конфликт двух противоборствующих лагерей – йеменских монархистов и республиканцев сам по себе не нес критического потенциала для регионального баланса сил. Но, противоборство насеровской ОАР и монархических режимов Саудовской Аравии и Иордании, послужило толчком к началу глубокого обновления региона.

Для США война в Йемене стала «тревожным звонком», потребовавшим четко определить шкалу приоритетов их региональной политики. Двухлетний «медовый месяц» в отношениях с режимом Насера к 1963 г. исчерпал себя. Налаживание долгосрочных отношений с Г. А. Насером на практике оказалось принципиально невозможным. Осенью 1963 г. Соединенные Штаты возвращаются к традиционному для себя курсу опоры на классические монархические режимы Саудовской Аравии и Иордании, с одной стороны, и неарабского союзника на Ближнем Востоке – Израиль – с другой ^[926].

Но даже на фоне качественно разнонаправленных региональных векторов в политике США и Великобритании война в Йемене вернула к жизни модель «особых» англо-американских отношений. Бывшая стержнем политики Лондона и Вашингтона на Ближнем Востоке в 1950-е гг., эта модель получает «второе дыхание» при Кеннеди и Макмиллане. Йеменская революция 1962 г. поставила окончательную точку во временном разладе англо-американской политики и способствовала консолидации позиций Вашингтона и Лондона в зоне Ближнего Востока и Аравийского полуострова.

Карибский кризис октября 1962 г., хронологически совпавший с бурными событиями на юге Аравийского полуострова, стал важнейшим водоразделом для политики сверхдержав на периферии биполярной системы. Вполне реальная перспектива начала ядерной войны заставила политиков в Москве и в Вашингтоне понять, что идти дальше по пути лобовой конфронтации мир не может. Последствия кризиса наложили отпечаток не только на магистральный конфликт «холодной войны».

Как писал в ноябре 1962 г. авторитетный американский журнал Time, «после Кубинского кризиса “холодная война” уже никогда не будет прежней» ^[927]. Значимость влияния последствий Карибского кризиса на ход «холодной войны» понимали в правительственных кругах Москвы и Вашингтона.

Как писал в одной из аналитических записок в марте 1963 г. председатель КГБ СССР В.Е. Семичастный, «в результате Кубинского кризиса сомнения, выражавшиеся, в частности, в Западной Европе, по поводу способностей США, в значительной мере уменьшились, а в нейтральных странах стали возникать некоторые сомнения в отношении «надежности советских гарантий или целей, ради которых они даются» ^[928].

Председатель КГБ обращал особое внимание на то, что на волне посткубинских событий американцы намерены значительно активизировать свою политику в «третьем мире». Так, Семичастный писал: «Кеннеди дал указание ОКНШ принять энергичные меры по усилению способов ведения войны необычными средствами – увеличить специальные войска с 5000 до 10000 чел. к концу 1963 г. В соответствии с указанием президента специальная группа, возглавляемая одним из авторов стратегии гибкого реагирования М. Тейлором, разработала вопросы тактики и методов ведения такой войны. В этих условиях главная функция по сдерживанию коммунизма ложилась бы на плечи подразделений специального назначения» ^[929].

В Москве ощущали и другую тревожную тенденцию. В конкретных исторических условиях осени 1962 г. решение Москвы вывезти с Кубы ядерные боеголовки сильно ударило по престижу СССР как лидера антизападного блока ^[930].

Карибский кризис 1962 г. больше, чем любой другой из многочисленных кризисов 1960-х гг., заставил Белый дом задуматься о дальнейших путях развития американской внешней политики.

Анализируя события 1962 г., Ю. Ю. Мельников писал: «Карибский кризис стал, по сути, отправным пунктом для переоценки и переориентации внешней политики США, ее третьего и наиболее важного этапа развития при Дж. Ф. Кеннеди» ^[931].

Действительно, американские аналитики бурно реагировали на события Карибского кризиса. Они понимали, что на уровне стратегической безопасности после Карибского кризиса сверхдержавы должны выработать четкое понимание, что есть статус-кво в их взаимоотношениях. Однако уровня взаимоотношения двух сверхдержав на периферии системы международных отношений и локальных конфликтов с применением обычных вооружений последствия Карибского кризиса, по крайней мере на первых порах, не затронули. Касалось это и Большого Ближнего Востока.

Страница