Золотая середина ослика Иа - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 13

Перешерстили все население, допросили каждого жителя окрестных сел, кроме маленьких детей. Расследование топталось на месте, потом к Ивану Никифоровичу обратился его старый приятель, который и занимался поиском маньяка. Мой муж с командой тайно подключился к работе. Иван изучил допросы местных жителей и решил, что исключать ребят в возрасте от шести до десяти неправильно. Они много видят и слышат. Димон, Гри и еще пара сотрудников запаслись шоколадом, игрушками и начали разговоры с малышами. Наиболее результативной оказалась беседа с восьмилетним Жорой Ефимовым. Он рассказал, что получил в четверти два по математике, положил дневник на стол в кухне, а сам удрал в лес. Жора надеялся, что, когда он вернется домой, мама слегка остынет, решил зайти поглубже в чащу и заблудился. Когда стемнело, мальчик залез на дерево, ему пришло в голову, что с высоты хорошо видно окрестности, и он поймет, в какой стороне деревня. Но вскарабкаться на вершину не удалось, сил малышу хватило лишь на преодоление нескольких нижних пышных ветвей. Жорик, сидя на дереве, перевел дух, хотел спускаться, и тут из-под земли показался луч света. Ребенок чуть не умер со страха. Бабушка часто рассказывала ему сказки про леших, Бабу-Ягу. А кто еще может в темное время суток вылезать из-под земли? Уж не светлый ангел.

Жора прижался к стволу, затаил дыхание, но глаз не закрыл. Он увидел, как из-под земли вышел высокий дядя. Лица его ребенок не рассмотрел, а вот кроссовки разглядел в деталях. Нечисть светила фонарем на землю, луч захватывал обувь, которая восхитила паренька: оранжевые кроссовки с зелеными фосфоресцирующими вставками и шнурками того же цвета. Такую обувь носил его одноклассник, сын владельца магазинов в деревне, на станции и даже в самой Москве. Почти весь класс мечтал о таких же спортивных ботинках, но они стоили больше, чем родители большинства ребятишек зарабатывали за месяц. Жорик тоже мечтал о таких, однако понимал, что не видать ему кроссовок, как своего затылка.

Имея только сведения об обуви, члены особой бригады еще раз допросили местных. И Татьяна Николаевна Валуева, жительница села Горелое, сообщила, что вот уже много лет сдает дачу Никитиным, у них есть взрослый сын Борис. У него вроде такие кроссовки.

Димон и Гри не стали медлить, они отправились к Боре, тот удивился вопросу.

– Кроссовки? Да, были. Только я их Валерке отдал. Кругликов живет в десяти минутах езды отсюда, у его матери дача в Соловьях, она певица. Мы с Валериком с детства друзья. Он ко мне пришел, распсиховался. По дороге наступил в коровье дерьмо, кеды уделал. А мне папаня подарил кроссы, он с мамой в разводе, алименты он не платит, пару раз в году вещи мне покупает, но всегда в размере ошибается. Мала обувь. Да и не надел бы я ее никогда, даже если впору. У Валерки нога меньше, он эти ботасы забрал.

Вот так вышли на Кругликова, а дальше все оказалось примитивно просто. Отпечатки пальцев со всех сторон прекрасного молодого человека обнаружились по всей землянке, переделанной в камеру пыток. Адвокат нашел этому объяснение:

– Валерий случайно обнаружил схрон, спустился туда, походил, посмотрел, потрогал инструменты, вылез, хотел идти заявлять, и тут вы сами приехали.

– Хорошая попытка, – одобрил законника Димон, – но пальчики вашего клиента обнаружились и на внутренней поверхности мешка, в который был упакован один из изуродованных трупов. Валерий случайно нашел «кладбище» маньяка, отрыл одного покойника, заглянул в мешок, потом привел захоронение в первозданный вид и решил пойти к следователю, а тут мы сами приехали. Да?

Адвокат на пару секунд растерялся, потом открыл рот, но тут у Валерия, который по его указке ничего не говорил, сдали нервы.

– Да, – заорал он, – да! Я ненавижу старух! Таких, как мать! Она всю жизнь мне поломала!

– Немедленно врача, – потребовал адвокат, – вы довели моего клиента до нервного срыва.

А потом пропал Заикин и вместе с ним испарились улики. Вещдоки лежали на складе, выдаются они по запросу следователя, который расписывается в книге. В журнале зафиксировано, когда Петр взял коробку. И все! Вещественные доказательства испарились без следа. Останки Заикина потом случайно нашли, а вот все, что можно использовать для обвинения Кругликова, пропало навсегда. Отправить Валерия под суд было невозможно.

Коробков щелкнул пультом, включился большой экран на стене, на нем появились фото.

– Это снимки жертв, которым, по заключению эксперта, было от сорока до пятидесяти пяти лет. Думаю, точного возраста Валерий, выбирая жертву, не знал. Сомневаюсь, что он у них спрашивал паспорт, и не в возрасте дело. Видишь, как они похожи.

– М-м-м, – протянула я, – карие глаза, шатенки, прически такие, волосы на бигуди завиты и слегка начесаны.

– И у всех безумный макияж, – перебил меня Димон, – голубые перламутровые тени, розовые щеки, красные губы. Прямо матрешки.

– Они просто хотели выглядеть модными, – встала я на защиту тетушек, – молодость женщин пришлась на то время, когда не было в изобилии декоративной доступной косметики и одежды масс-маркет, когда за сравнительно небольшие деньги можно модно одеться. Вот они и решили приукрасить себя, когда появилась возможность. Но ты прав, жертвы словно причесывались и красились в одном салоне. И у них одежда очень похожая.

– Одежда? Что ты имеешь в виду? – задал странный, на мой взгляд, вопрос Иван.

Я удивилась.

– Что можно иметь в виду, когда говоришь, что у них почти одинаковая одежда? Только то, что дамы носили идентичные блузки.

– И как ты это поняла? – спросил мой муж.

Я пустилась в объяснения.

– Фото расположены последовательно, одно за другим, хорошо видно, что кофточки у них просто клоны.

– Мне так не кажется, – возразил Коробков, – первая женщина слева в красной, та, что рядом с ней, в синей блузке. И где совпадения?

– На мужской взгляд, наверное, его нет, – согласилась я, – а вот как дело обстоит, когда снимки рассматривает женщина, сейчас объясню. Да, цвет не совпадает. Но! Воротник, мелкие пуговички, рисунок вязки трикотажа, рукав, чуть присборенный вверху. Фасон один, только цвет разнится. Обратите внимание, у всех трикотажные блузки!

Иван вскинул брови.

– Фото, которые ты видишь, сделал убийца. Он их вставлял в альбом. Посмотри, во что одеты другие.

На экране ноутбука Коробкова появились новые изображения.

– У этих двух блузки вроде шелковые, – прищурилась я, – снова один и тот же…

– Понял, – перебил меня Иван Никифорович, – у них воротник-стойка, жабо такое кудрявое.

– Гофрированное, – улыбнулась я, – плюс кокетка, что немного странно для жабо. Перегруженная вещь.

– Кокетка? Вас ист дас? – жалобно спросил Коробков.

– Отрезная часть платья, юбки, которая, как правило, пришивается сзади, но может располагаться и спереди, – объяснила я. – У блузок этих женщин очень странный крой. Какой-то театральный, вычурный, маскарадный. Не знаю, как его правильно назвать.