Любовь, созидающая дом - читать онлайн книгу. Автор: Джанет Оак cтр.№ 38

Когда коровы и телята были собраны, ковбои насчитали сто девяносто восемь голов взрослых животных и сто шесть — молодняка.

— Даже с вычетом зимних потерь у нас больше скота, чем было сначала, — подытожил Вилли.

Для весеннего клеймения животных в каньон отправили несколько фургонов. Один фургончик отвели под кухню и столовую, другой служил складом для провизии, а еще один был даже кузнечной мастерской.

Животные быстро привыкли к ограниченному пространству каньона, вели себя спокойно, почти непрерывно жевали траву и, насытившись, тут же улеглись на ночь.

Разделившись на пары, ковбои решили вести наблюдение за скотом круглосуточно. Первыми на дежурство отправились Вилли и Сэнди. После полуночи их сменили Генри и Клем, а Вилли и Сэнди пристроились у разведенного возле кухни огня и пили горячий кофе, стараясь согреться перед сном. На сон у них было всего несколько часов, утром с первыми лучами солнца нужно продолжать клеймить коров и телят.

Незадолго до захода солнца Генри и Клем вдруг заметили, что животные ведут себя беспокойно, громко мычат, беспорядочно перемещаются, но ковбои не сразу догадались, в чем дело. А когда поняли, что в стаде орудует банда угонщиков скота, было поздно — дельцы, их было как минимум пятеро, уже уводили добрую часть животных. Не прозвучало ни одного выстрела. Генри и Клем бросились вдогонку, но им удалось отрезать лишь отставших животных. Вилли, Сэнди и повар, спавшие в фургоне, выскочили, как только услышали шум и гвалт, но было уже поздно.

Наутро удрученные ковбои отправились поискать животных, которые могли в сутолоке затеряться. Когда собрали остатки стада, потрясенный Вилли насчитал пятьдесят четыре коровы и тридцать два теленка. Это был разгром его дела. Вилли заранее был готов к потерям из-за непогоды и угонщиков, но он надеялся, что эти потери не будут такие огромные и не случатся так скоро. «Почему, — спрашивал он себя, — я считал, что меня обойдет это зло — угонщики, когда многие ранчо были полностью разорены ими? Мне еще повезло, что не весь скот угнали».

Вилли пытался держаться бодро, но душа ныла и ныла от боли. Сможет ли он снова встать на ноги? Сколько времени для этого понадобится? «Если бы у меня хватило терпения поработать еще годик дома, если бы я не спешил так на ранчо, — корил он себя, — сейчас у меня были бы деньги, чтобы покрыть зловещие неудачи».

Ныне же у него оставались деньги лишь на дом для Мисси. Как он скажет ей об этом? Вилли с невольным стоном представил широко распахнутые доверчивые глаза жены, исполненные болью, страхом и разочарованием.

И сказать жене о случившемся невыносимо трудно, и не сказать нельзя. Мисси должна знать о серьезности их положения. Но что Вилли решил для себя твердо: он всеми способами будет стараться сохранить спокойствие своей жены.

Разговор наконец состоялся. Вилли, осторожно заведя речь о неизбежности некоторых потерь скота, как бы между делом сообщил и о случившемся. Мисси отнеслась к страшной новости мужественно и внешне спокойно, хотя, конечно, ей было очень горько за мужа. «Если бы я могла хоть чем-то помочь Вилли!» — сокрушалась она.

В сердце Мисси меж тем закралась надежда: вдруг Вилли, испытав свою мечту, удовлетворился и захочет вернуться домой? Однако у Вилли, вопреки ее чаяниям, были совсем другие намерения — очень скоро он объявил своим работникам, что приступает к строительству постоянного дома.

Теперь уже Мисси решилась на разговор.

— Милый, я слышала, вы обсуждали строительство дома.

— Да, если мы хотим въехать в свой дом к осени, нужно начинать строить уже сейчас.

— Но, Вилли, — мягко пыталась возразить жена, — разве мы можем сейчас позволить себе такой расход?

— О чем ты?

— Ну, — вздохнула Мисси, — о потере скота, например.

— Это ничего не меняет. Деньги на дом были отложены заранее.

— А на что же мы будем восстанавливать стадо?

— Придется подождать.

— Но, Вилли, если у нас не будет стада и мы не сможем продавать коров, то…

— Я обещал тебе дом, и это самое главное. Мы не можем позволить себе сейчас и то и другое, потому давай я сдержу обещание.

— Вилли, дорогой мой, я помню о твоем обещании, — начала говорить Мисси, где-то в глубине понимая, что позже пожалеет о своих словах, и одновременно сознавая, что обязана эти слова сказать. — Я знаю, что ты его выполнишь. Но, мне кажется, можно немного повременить. Давай пока останемся в этом доме и отложенные деньги используем на восстановление стада, наладим продажу скота. А на следующий год уже построим настоящий дом.

Мисси видела, как тяжело мужу дается не отступать от своего решения. Борясь со своими чувствами, он только крепко сжимал челюсти. А Мисси продолжала уговаривать:

— Вилли, поверь, я действительно считаю, что стадо для нас сейчас важнее дома.

— Но ты не можешь жить в этой хижине еще целый год!

— А почему? — искренне удивилась Мисси. — Я уже привыкла. Комната небольшая, но теплая. Сейчас весна, мы с Натаном будем в основном на воздухе, а к осени он уже подрастет, проблем станет меньше. Мы справимся, уверяю тебя.

Муж с женой долго молчали, глядя друг на друга, — точно кто-то взвешивал на весах все «за» и «против». Конечно, дом маленький и неудобный. Но если оставаться на ранчо, то надо в первую очередь восстанавливать стадо, без коров здесь не прожить, это ясно. А сомневаться в том, что Вилли не сдастся и не покинет горячо полюбившиеся холмы и долины, не приходилось.

«Боже! — молилась молодая женщина. — Не оставь нас в эту трудную минуту жизни! Мне нужно сейчас поддержать мужа, а я слаба. Пошли мне силы, Господи». И умиротворение снизошло на нее.

Вилли крепко обнял жену, и она поняла: муж принял ее жертву. Тихонько вытянув руку, Мисси коснулась щеки мужа. По его лицу бежала скупая мужская слеза. Слезы ручьем текли и по щекам Мисси. В этот момент они стали еще ближе друг другу.

С наступлением долгожданной весны хлопот у Мисси прибавилось.

Натан подрастал, четырех стен для освоения мира ему было явно мало, и маме приходилось ломать голову, как устроить его на воздухе. Мальчик стал столь шустрый, что Мисси уже не осмеливалась оставлять малыша одного в комнате надолго. Только на минутку она выбегала из дома за топливом или зачерпнуть ведро снега, чтобы тут же вернуться обратно.

Воды требовалось немало, соответственно Мисси казалось, что она бесконечно растапливает снег. Пойти бы за водой к весеннему, звонко журчащему ручью! Но нести в одной руке ведро с водой, а в другой ребенка, которого нельзя же оставить без присмотра, — это слишком тяжело. А так хотелось не просто слышать, но увидеть своими глазами живую бегущую струящуюся воду — паспорт пришедшей весны.

«Не могу я больше сидеть дома. Не могу, — тяжко вздыхала Мисси. — Нужно скорее сменить обстановку, заняться чем-нибудь новым». Вязанье и шитье долгими зимними вечерами утомили молодую женщину, она была сыта по горло и домашней работой.