Чернобыль. История катастрофы - читать онлайн книгу. Автор: Адам Хиггинботам cтр.№ 114

Посещения Припяти продолжались ровно четыре месяца и прекратились 25 октября 1986 года ^[1316]. К этому времени 29 496 человек посетили свои квартиры. Некоторые приезжали не один раз, другие не появились ни разу, их вещи остались невостребованными. Городской совет планировал поездки на осень следующего года, но правительственная комиссия не дала на это разрешения ^[1317]. Был установлен размер компенсации за утраченное имущество: 4000 рублей на одного и 7000 на семью из двух человек. В то время новая машина – для тех, кому повезет купить, – стоила 5000 рублей. Исполком получал сотни заявлений на компенсацию каждый день в течение лета, и к концу года сумма компенсаций за имущество, утерянное жителями из-за разбушевавшегося мирного атома, исключая машины, гаражи, дачи и лодки, достигла 130 млн рублей. Осенью 1986 года мебельные магазины в Киеве переживали бум продаж – эвакуированные пытались заново выстроить свою жизнь, начав со сложной задачи возместить почти все крупное имущество, которое у них когда-либо было.

Поначалу бедственное положение тех, кто был изгнан из своих домов радиоактивными выпадениями из 4-го энергоблока, вызывало широкое сочувствие в СССР. В конце апреля государство учредило фонд помощи в Госбанке, названный с привычной советской суровостью «счет № 904»: на него благожелатели могли перечислять пожертвования в поддержку пострадавших. В мае состоялся первый в Советском Союзе благотворительный рок-концерт – в Москве перед 30 000 зрителей в комплексе «Олимпийский» и с прямым телемостом со студией в Киеве. В ней собрались шахтеры и операторы станции, ликвидаторы и пожарные, которые зачитывали имена своих товарищей, скончавшихся в палатах больницы № 6 ^[1318]. В начале августа Госбанк СССР сообщил, что на счет № 904 поступили почти 500 млн рублей, пожертвованных частными лицами и коллективами из зарплат, пенсий и премий, были и валютные переводы из-за рубежа ^[1319].

Но переселение 116 000 человек, эвакуированных из Припяти, жителей Чернобыля и десятков сел, которые оказались в 30-километровой зоне отчуждения и которым теперь была нужна новая работа, школы и дома, было более сложной задачей. В июне Политбюро приняло резолюцию, признавшую судьбу эвакуированных политическим приоритетом, и поручило властям Украины и Белоруссии построить десятки тысяч новых квартир до наступления зимы ^[1320]. 50 000 мужчин и женщин съехались со всей Украины, и ударная стройка началась сразу же ^[1321]. Первый поселок из 150 кирпичных домов возле огромного колхоза им. Горького, в сотне километров к югу от Чернобыля, был открыт на пышной церемонии в августе ^[1322]. Сообщалось, что каждый дом обставили мебелью, было подведено электричество и завезены газовые баллоны, полотенца и белье, а в подвал засыпали запас картошки ^[1323]. Только УССР предприняла строительство 11 500 новых домов на одну семью с намерением завершить к 1 октября ^[1324].

Но оперативная группа Политбюро дополнительно реквизировала 13 000 новых квартир в Киеве и других городах Украины, выхватив из-под носа семей, годами стоявших в очереди, и отдала ключи эвакуированным из Припяти ^[1325]. Специалисты с Чернобыльской станции и их семьи были переведены на три украинские АЭС – Южно-Украинскую, Запорожскую и Ровенскую. Им дали рабочие места и поселили в новых квартирах. Не все новые коллеги встретили их тепло, некоторые считали несправедливым, что честно заработанные места в очереди на жилье достались специалистам, очевидно изгнанным из своих домов собственной некомпетентностью. В Киеве строительство нескольких больших жилых комплексов, которые могли быть заняты эвакуированными, таинственным образом замерло ^[1326]. В итоге многие жители Припяти нашли пристанище в тех же многочисленных высотках Троещины, отдаленной окраины на северо-востоке столицы.

Там их избегали новые соседи, недовольные беженцами и опасавшиеся заражения радиоактивностью ^[1327]. Родители запрещали детям садиться в школе за одну парту с учениками, эвакуированными из Припяти, – и не без причины ^[1328]. Замеры радиации на лестницах и в коридорах новых жилых домов в Троещине вскоре показали уровни, в сотни раз превышающие значения в других местах Киева ^[1329].

В Чернобыле правительственная комиссия с прежним упорством намеревалась преодолеть трудности эксплуатации атомной электростанции в сердце радиоактивной зоны. Запустив первый реактор в начале октября, новый директор станции объявил о планах продолжить выработку электричества и на втором ^[1330]. 3-й энергоблок оставался настолько загрязненным ^[1331], что главный инженер ЧАЭС и специалисты из Курчатовского института говорили, что его возвращение в строй обойдется слишком дорого и отразится на здоровье слишком многих операторов. Но их возражения были преодолены, и на второй квартал 1987 года было запланировано подключение к электросетям 3-го чернобыльского реактора. Комиссия даже отдала распоряжение возобновить строительство реакторов № 5 и 6, которое было полностью остановлено в ночь аварии ^[1332].