Честно о нечестности - читать онлайн книгу. Автор: Дэн Ариели cтр.№ 32

Что, если бы на втором этапе мы заплатили участникам за точность их прогнозов? С появлением материальной заинтересованности участники, вероятно, не смогли бы столь явно игнорировать факт мошенничества. Мы повторили эксперимент с новой группой участников, на этот раз пообещав им по 20 долларов за верный прогноз результатов второго этапа. Даже при наличии финансового стимула, требовавшего большей аккуратности в прогнозах, участники продолжали переоценивать свои способности и стремились завысить результаты. Даже в условиях сильной мотивации самообольщение правит бал.

Давным-давно, в начале 1990-х гг., знаменитый кинорежиссер Стэнли Кубрик услышал от своего ассистента историю о человеке, притворявшемся самим Кубриком. Псевдо-Кубрик (его звали Алан Конуэй, и он совсем не был похож на чернобородого режиссера) бродил по Лондону и рассказывал всем, кто он такой (точнее, кем он в действительности не был). Поскольку настоящий Стэнли Кубрик был довольно замкнутым человеком и сторонился папарацци, лишь немногие знали, как он выглядит. Доверчивые обыватели, приходящие в трепет от перспективы лично познакомиться со знаменитым режиссером, с готовностью попадались на удочку Конуэя. Представители студии Warner Bros., финансировавшей работы Кубрика и занимавшейся прокатом его фильмов, начали звонить в его офис едва ли не каждый день с жалобами от людей, которые никак не могли понять, «почему Стэнли не выходит с ними на связь». Они же поили и кормили его, оплачивали его поездки на такси, и вообще — Кубрик обещал им роль в своем следующем фильме!

Как-то раз Фрэнк Рич (бывший театральный критик и автор колонки в The New York Times) обедал в одном из лондонских ресторанов в обществе своей жены и другой семейной пары. Оказалось, что в это же время за соседним столом сидел «поддельный» Кубрик — в компании с известным парламентарием (обладателем рыцарского титула) и несколькими молодыми людьми, которых он потчевал историями о тонкостях кинематографического процесса. Заметив Рича, Конуэй подошел к нему и сообщил, что собирается подать судебный иск против The New York Times: в одном из выпусков газеты его назвали «пребывающим в состоянии творческой спячки». Рич, восхищенный встречей с «затворником» Кубриком, попросил разрешения взять у него интервью. Конуэй дал согласие, предложил Ричу перезвонить ему на днях, назвал номер своего домашнего телефона и… исчез.

Вскоре после этого инцидента в жизни Конуэя началась черная полоса: Рич и все остальные поняли, что стали жертвами мошенника. Окончательно все детали этой аферы стали известны, когда Конуэй решил продать свою историю журналистам. Он заявил, что стал жертвой психического расстройства, но теперь потихоньку выздоравливает («Это необъяснимо. Кубрик завладел мной. Я действительно верил в то, что я — это он!»). В конце концов Конуэй спился, обнищал и умер всего за три месяца до смерти Кубрика ^[26].

Хотя эта история и является исключительной по своей сути, возможно, Конуэй, щеголяя своим «звездным» обличьем, действительно верил, что он — Кубрик. Это заставляет задаться вопросом: что, если некоторые склонны верить своим фантазиям в большей степени, чем остальные? Чтобы изучить такую возможность, мы провели эксперимент, напоминавший наш базовый тест на самообман. Однако на этот раз мы решили измерить склонность испытуемых закрывать глаза на собственные ошибки. Для этого мы попросили участников теста согласиться или не согласиться с несколькими утверждениями, например такими: «Мое первое впечатление о людях обычно верное» и «Я никогда не скрываю свои ошибки». Мы хотели узнать, обладают ли те, кто чаще отвечал «да» на такие вопросы, большей склонностью к самообману.

Мы вновь убедились в том, что люди, имеющие доступ к правильным ответам, мошенничают и получают более высокие результаты. Как и прежде, они предположили, что в следующем тесте дадут правильные ответы на большее количество вопросов. Они опять предсказуемо заработали меньше, чем могли бы, поскольку преувеличили свои возможности. Но вернемся к тем, кто чаще отвечал «да» на заявления о собственных склонностях. Таких было много, и именно они утверждали, что смогут добиться более высоких результатов во второй фазе эксперимента.