Городская Ромашка - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Кай cтр.№ 20

На нее смотрели. Она чувствовала это кожей. Короткое легкое платьице открывало коленки, и от этого девушка ощущала себя еще более беззащитной, проклиная в душе летнюю жару, из-за которой сегодня была так непрактично одета. Люди вокруг ходили, шептались, и Ромашка силилась расслышать, что они говорят, но тут негромкий, но отчетливый голос обратился прямо к ней:

- Открой глаза.

Девушка исполнила прозвучавший приказ с трудом. Перед ее слезившимися глазами чья-то рука, вынырнувшая из темноты, держала фотографию Мирослава.

- Ты знаешь этого человека?

Ромашка не колебалась:

- Нет.

И тут же пощечина обожгла ей щеку, и голова мотнулась в сторону.

- Врешь!

Чьи-то пальцы больно впились в подбородок и заставили повернуть голову.

- Смотри сюда!

Девушка вновь приоткрыла глаза и, несмотря на страх, почувствовала в первую очередь удивление - ей показывали ее рисунок. Два черных дома, в просвете между ними - черная стена, над стеной - разноцветное небо заката. Это был один из давних ее рисунков, и девушка не поняла, чем простые картинки могли кого-то заинтересовать. Она хотела снова закрыть глаза - они все еще болели, но удовольствовалась тем, что прикрыла правый глаз, глядя перед собой прищуренным левым. Лампа все еще светила ей в правую щеку, и вместе с ярким светом источала тепло, вернее, жар, ощутимо обжигающий кожу.

Рисунок перед ее глазами поменяли, но он был почти такой же, как предыдущий - разве что небо в других оттенках. Потом - следующий рисунок, на котором, движимая непонятным порывом, Ромашка запечатлела трещину в оконном стекле. Ромашка смотрела на него недолго - всего несколько секунд, но когда лист перед нею пропал в темноте, чтобы смениться другим, она вдруг все поняла, и в отчаянии подумала, что очень зря не выкинула краски и кисточку еще в детстве… Перед нею возник тот самый рисунок, где Ромашка впервые не нарисовала стену.

- Что это значит?

Пришлось отвечать, правда, ей не пришлось что-нибудь придумывать или врать.

- Это просто… фантазии, - произнесла она, прекрасно зная, что, когда ей покажут следующий рисунок, так просто она уже не отговорится.

Но ее похитителей почему-то не устроил такой ответ.

- Почему ты не нарисовала стену?

- Я… я просто подумала, что может быть там, за стеной, - пролепетала девушка. - Просто придумала и нарисовала.

- Но почему ты не нарисовала стену? Ты представляла, что ее нет?

Отнекиваться было бесполезно, и Ромашка лихорадочно соображая, что еще может сказать в свое оправдание, решила прикинуться дурочкой:

- Но ведь когда-нибудь стены не будет! Когда там, снаружи, станет безопасно, то, наверное, стена будет уже не нужна…

Некоторое время вокруг было тихо, и девушка поспешила порадоваться, что ее уловка удалась, но не тут-то было.

- Значит, ты хочешь, чтобы стены не было.

Еще одна пощечина, не такая сильная, как предыдущая - ей просто давали понять, что ответом недовольны. Зажмурившаяся было Ромашка совсем не спешила открывать глаза, потому что знала, что увидит, а вот что будет говорить - не придумала. Но приказ прозвучал:

- Смотри!

И Ромашка посмотрела. Теперь она проклинала себя за то, что, под впечатлением от рассказанного Мирославом, взялась за кисть.

- Откуда ты знаешь, что находится за стеной?

- Я просто придумала.

Снова пощечина. На этот раз Ромашка ощутила привкус крови из разбитой губы. Вопрос повторили:

- Откуда ты знаешь, что находится за стеной?

- Все знают, что там ядовитая пустыня, - проговорила она, - а ров я придумала. Раньше, в древности, города окружила не только стенами, но и рвами, вот я и нарисовала…

- Врешь!

Из темноты вынырнула еще одна рука, и Ромашка даже различила силуэт человека. Этот человек взял ее за подбородок и приподнял лицо, как если бы собирался заглянуть ей в глаза. Но поединка взглядов не состоялось: мало того, что Ромашка не видела даже лица неизвестного, но и не могла гордо глядеть в темноту, потому как свет от лампы все еще слепил глаза, и они слезились и болели, и просто-таки не желали полностью открываться.

- Тебе рассказал об этом чужак, не так ли? - раздался голос из тени.

- Я не знаю никакого чужака!

- Врешь!

Девушка снова ожидала удара, но пальцы отпустили ее подбородок, а удара не последовало. Безликий снова заговорил:

- После того, как вы с подругой зашили чужака, мы провели обыск и у тебя и у нее в квартире. У твоей подруги ничего интересного не обнаружилось, но твои рисунки нам не понравились, и мы решили держать тебя на примете. Ты знаешь, как была убита твоя подруга?

Ромашка отрицательно качнула головой, продолжая сидеть с зажмуренными глазами:

- Нет.

- А ты знаешь, что возле ее тела нашли еще пять трупов?

- Нет.

На этот раз ее схватили за горло, и на какое-то время Ромашка потеряла не только способность дышать, но и соображать.

- Ты понимаешь, кого выгораживаешь? Чужака, зверски убившего пятерых человек!

Ромашка ничего не смогла ответить, и пальцы разжались. Девушка с трудом перевела дух. "Зверски, значит, убившего? - пронеслась в ее голове мысль. - А Дельфина? Ее, значит, не зверски?" Мысль была какая-то злая и бесполезная, и вскоре злость уступила место более здравым рассуждениям, тоже, в принципе, бесполезным. "Они разговаривают со мной так, словно уверены, что я все знаю про Мирослава. И не упомянули всех тех преступлений, которые ему приписывали в уголовной хронике и новостях. Значит… Значит, тех преступлений и правда не было."

- Нам нужна вся информация о чужаке.

Ромашка промолчала. Что она могла ответить? Ей не верили, да и не поверят.

- Я повторяю, - прогремел голос почти над самым ее ухом, - нам нужна вся информация о чужаке. И будет лучше, если ты дашь ее добровольно. Ты будешь говорить?

Она упрямо молчала. Следующая пощечина вновь заставила ее голову дернуться в сторону, и девушка больно ударилась о спинку стула. Ей было плохо, голова гудела, яркий свет немилосердно жег глаза, а крови во рту стало больше. Ромашка глотнула, но это стало последней каплей, и тошнота тут же подступила к горлу. Силясь справиться с дурнотой, Ромашка попыталась успокоиться, выровнять дыхание, но отчего-то к тошноте прибавилось еще противное чувство, будто голова ее поплыла куда-то отдельно от тела. Девушка тихо застонала. Головокружение не проходило, и было плохо так, что хотелось плакать. Голос, показавшийся ей очень громким вначале, теперь доносился словно из глубокого колодца, и Ромашка даже успела со стыдом подумать, что теряет сознание, причем не от боли, нет, - от самого обыкновенного страха. А еще решила, что это, возможно, и к лучшему…