Белая королева для Наследника костей - читать онлайн книгу. Автор: Айя Субботина cтр.№ 52

— Что с тобой произошло? — Логвар отступает и отступает. Он кажется таким потерянным и разбитым, словно не было недавней вырванной зубами победы.

Я улыбаюсь ему вслед, зная, что, когда мы увидимся в следующий раз, он больше не будет для меня солнцем и луной, тенью и светом, теплом и тоской.

— Я исцелилась болью, брат.

Тот день был снежным.

Я сижу за столом в позе полного подчинения: лицо вниз, плечи опущены, спина согнута горбом. Артур сидит рядом и как бы между прочим поглаживает мясистыми пальцами костяную резную ручку ножа. В плоской серебристой поверхности я вижу отражение его взгляда, направленного в мою сторону. Быстро прикрываю глаза и что есть силы сжимаю лежащие на коленях под столом кулаки. Приятная прохлада проникает даже сквозь ткань. Холод согревает меня, отрезвляет, наполняет силами. Мне непонятна его природа, но, кажется, голос как-то причастен к этому. Иначе, почему он теперь почти все время рядом: шепчет, бормочет, говорит такие вещи, о которых я боюсь и помыслить. То, что он придумал, идеально просто и безупречно коварно. Но… мы договорились ничем не выдать наш секрет. И до сегодняшнего дня хранили молчание, лишь изредка перешептываясь по ночам, когда рядом не было никого, и даже «другая Мьёль» не могла нас слышать.

Но сегодня…

Сегодня все случится.

Я жду возмездия с нетерпением ребенка, которых весь год вел себя прилежно, чтобы найти под Высоким деревом заветный подарок. Я жажду справедливости сильнее, чем умирающий от жажды путник мечтает о глотке воды посреди пустынного оазиса Теплых земель. Я напряжена и расслабленна одновременно. Я… жду.

Мать против обыкновения не сидит по правую руку отца, а напротив нас. Отец о чем-то беседует с Артуром — я даже не пытаюсь вникнуть. Теперь в этом нет никакого смысла. Все, что способно вызвать мой интерес в данный момент — взгляд Белой королевы. Она смотрит пристально, буравит взглядом, как будто что-то подозревает. Но ведь она не может, уговариваю я себя. Мы были предельно осторожны.

«Ты могла думать слишком громко», — недовольно ворчит голос.

«Замолчи, ты отвлекаешь», — мысленно отвечаю я и посильнее вжимаю голову в плечи.

Вот так. Идеально.

Через пару минуту в зал начинают стекаться гости: родня мужа, его верные воины и друзья. Те скоты, что измывались надо мной в ночь первой крови и во все последующие. Мать мила с ними, приветлива и даже позволяет вольность изобразить кокетство. Она знает, что они делали со мной. Она все-все знает. Белая королева разыграла партию почти безупречно. Почему почти? Потому что она может спрятать свой замысел от моего отца, может обвести Логвара вокруг пальца, внушив ему мысль, будто я добровольно и от большой любви вышла замуж за толстого Артура, может даже всегда и во всем быть на шаг меня. Но ей никогда не перехитрить голос. Потому что он читает ее мысли, словно открытую книгу. А что знает голос — знаю и я.

Постепенно в зале становится негде дышать. Людей так много, что воздух стремительно наполняется запахом прогорклого вина и вчерашнего пива, человеческим и лошадиным потом, грязными волосами и засаленными неухоженными бородами. Я едва держусь, чтобы не залепить нос ладонью. Гости собираются покидать гостеприимную обитель короля Северных просторов и увезти молодую так далеко, чтобы отсюда было не слышно ее криков о помощи. Хорошо, что в моих силах положить конец всему этому, потому что иначе от юной северной принцессы осталась бы лишь истерзанная плоть.

Я все-таки поднимаю голову, осматриваю зал скользящим взглядом, мысленно моля богов сделать так, чтобы Логвара среди них не было. После нашего разговора он взял за привычку избегать меня. И, кажется, с тех пор не прошло и ночи, чтобы его кровать не трещала по швам от девок. Сейчас-то я знаю, что та любовь была ненастоящей. Что из нас двоих лишь я видела в ней свое спасение и надежду. Поверила бы я, скажи мать, что Логвар променял меня на какую-то породистую девку? Нет.

Моего брата среди гостей нет. Он, вероятно, точно так же, как и другие, заслуживает возмездия. Но не от моей руки. Голос требует расправиться со всеми, но в этом мы с ним так и не нашли согласия. Я выторговла лишь двоих.

Артур заливается хвалебной речью в адрес гостеприимства моего отца. Его слова до противного сладкие, растворяются в дружном гуле его родни и сотоварищей. Убедившись, что никто на меня не смотрит — даже мать уставилась на своего зятя — я зло улыбаюсь и кладу ладони на стол. Большим пальцем делаю росчерк — и по дереву растекается ледяной шрам. Колючий и острый даже на вид, но я знаю — это не просто лед. Это — древние чары. Те, что была даны мне от рождения. Наверное, сейчас матери было бы приятно узнать, что она не ошибалась на мой счет — я действительно никогда не была такой, как все. Мне почти хочется сделать паузу в предстоящем спектакле, где буду играть главную роль, хочется посмотреть в глаза Белой королеве и сказать: «Твоя главная ошибка была лишь в том, что ты вовремя не избавилась от меня, не убила в своем животе испорченный плод».

Но теперь уже слишком поздно.

Я жду лишь одного — когда выйдет отец. Он мне дорог, хоть за все время не сделал ровным счетом ничего, чтобы отгородить меня от зла. Но он — король, ему ли видеть, что творится под носом, когда вся страна в очередной раз канет в пучину новой войны.

Король принимает щедрую похвалу, находит меня среди толпы и идет навстречу. Берет за плечи, пожимает, улыбается ласково. Я почти не слышу, что он говорит, прячу ладони за спину и мысленно желаю себе еще немного терпения.

«Уходи уже!» — умоляю этого немолодого мужчину, в котором сейчас едва узнаю своего отца. Я вообще перестаю различать лица. Они сливаются в безликий лес черных вытянутых болванок, без глаз и ртов. Так правильно. Вот их настоящие лица.

Отец выходит, и мать важно идет за ним следом.

Но не успевает.

Дверь захлопывается перед ее носом. Она с минуту смотрит на створки, по которым, словно смея, ползет ледяная корка, а потом начинает пятиться.

Не могу отказать себе в удовольствии пройти к ней и заглянуть в лицо. Жаль, что в нарастающей панике, терзаемой лишь треском замерзающих окон, никто не обращает на меня внимания. Впрочем, это временно.

Час моего триумфа настал.

Мать смотрит на меня и странно кривит рот, из которого вырываются густые облака пара. Она пытается что-то сказать, но я сковываю ее губы взглядом, вскидываю брови, посмеиваясь над ее немотой. Белая королева хватается за горло, выпучивает глаза, ведь каждый вздох вливает в ее легкие жидкий лед.

— Мамочка, — ласково поправляя ее покрытые инеем волосы, шепчу я, — ты так немногословна сегодня. Так невероятно молчалива. Ничего не хочешь мне сказать? Обозвать потаскухой? Нет?

Она еще пытается сопротивляться, но я прикладываю палец к ее губам — и те стремительно синеют. В голубых глазах Белой королевы дикое отчаяние. Она еще вращает ими, но вряд ли в состоянии пошевелиться или оторвать ногу от пола. Я оставляю ей несколько минут жизни. Мне есть, что сказать родившей меня женщине прежде, чем сохраню ее для Вечности.