Nordic Dads - читать онлайн книгу. Автор: Александр Фельдберг, Роман Лошманов cтр.№ 16

Йоханнесу 37 лет, по специальности он фотограф, а компания, основанная им вместе с другом в Хельсинки, занимается еще и визуальным сторителлингом. Недавно они завершили большой проект для Kela — финского государственного агентства по социальной защите населения. «Чтобы проиллюстрировать разные направления их работы, мы сделали фотоистории про реальных людей», — рассказывает Йоханнес. Кроме того, он пять лет является ведущим CreativeMornings — серии утренних лекций с завтраками, которые ежемесячно проводятся в 180 городах мира: «Всякий раз выбирается новая тема из одного слова: риск, секс, цвет, климат и так далее, но каждый город интерпретирует ее по-своему. Основная моя задача — найти интересного спикера». А еще у Йоханнеса есть подкаст Love is in the air. В нем он говорит с разными людьми о любви.

— На каком языке? — интересуюсь я.

— В основном на финском, но и на шведском тоже. А в прошлом году я был несколько дней в Нью-Йорке и записал десять эпизодов по-английски.

— Десять эпизодов? Где же вы нашли столько собеседников за несколько дней?

— С кем-то списался заранее по интернету, кого-то посоветовали мои американские друзья, а одного парня встретил на улице: мы разговорились, он показался мне интересным, и я его тоже записал.

И этого человека еще называли «замкнутым финном»! Пытаюсь переварить полученную информацию и понять, что связывает фотографию, визуальный сторителлинг, модерирование лекций и подкаст о любви. «В центре того, чем я занимаюсь, всегда стоит человек, — говорит Йоханнес. — Мне интересны разные люди, то, как они общаются, как возникают связи между ними. Об этом хочется рассказывать истории — самыми разными средствами».

Рассказывает Йоханнес и о своих детях: когда он был в отцовском отпуске со старшим сыном Эмилем, то снимал его каждый день в течение месяца и сделал из этого фотопроект. «Я очень хотел детей, но, честно говоря, не думал, что рождение ребенка так сильно на меня повлияет. Я даже какое-то время на добровольных началах вел группу для будущих отцов — это часть семейного тренинга, предоставляемого городом молодым родителям. Было интересно, но продержался я недолго: занятия отнимали время, которое я хотел проводить с сыном». С Эмилем он полностью использовал отцовскую долю отпуска: был дома вместе с Ниной несколько недель после его рождения, а потом брал еще месяц до того, как сыну исполнился год. С Каспером история повторилась, благо Йоханнес сам себе начальник и мог строить свое расписание так, чтобы больше бывать с детьми. «Мой отец много работал и мало мной занимался, а я решил, что хочу для своих детей другого — и все для этого сделаю. Никаких сложностей, даже когда оставался с ребенком один, у меня не возникало. Помню только ощущение счастья от того, что принимаешь участие в жизни любимых людей». А в 2013-м, когда Эмилю было пять, а Касперу три, появилась Лилья. Из-за множественных нарушений развития, в том числе острой формы ДЦП и эпилепсии, девочка не может обходиться без посторонней помощи, и вот уже пять лет жизнь семьи Ромппаненов строится прежде всего вокруг нее.

Мы подъезжаем к их дому на окраине Эспоо: он стоит на лужайке, окруженной лесом. Йоханнес жалуется, что зимой здесь тяжело убирать снег, — хорошо, что рядом есть сосед, который помогает. «Природа, лес — тут прекрасно, но в окру́ге только еще один дом, поэтому детям практически не с кем поиграть, и это, конечно, минус», — говорит он. Зато не надо платить за жилье: дом достался в наследство родителям жены, которые сначала использовали его как дачу, а потом предложили пожить там дочери и ее мужу. Йоханнес с Ниной отремонтировали первый этаж и переехали. Об этом он рассказывает мне на ходу, и вообще все вокруг действуют быстро и слаженно, — чувствуется, что логистика в семье работает как часы. Эмиль пересаживается в машину Нины, туда же на багажник на крыше привязывают bmx-велосипед Каспера. Мама Йоханнеса выносит на руках Лилью и устраивает ее на детском сиденье в нашей машине. Следом выходят Нина с Каспером. Через пять минут все семейство на двух машинах отправляется в путь. Оказывается, мы едем не просто в парк, а в специальное место, где на выходных можно взять напрокат велосипед или велоколяску для детей с особенностями развития, в частности с ДЦП. Это очень удобно, объясняет Йоханнес, так как можно опробовать разные модели и понять, какая тебе подходит. Кроме того, такие велосипеды часто очень дорогие, так что для многих это вообще единственная возможность покататься. Примерно через полчаса оказываемся на месте — в парке около озера, где уже собралось несколько десятков человек: кто-то из детей ездит сам, кого-то катают родители. Йоханнес берет велосипед со специальным поддоном между двумя передними колесами, куда можно поставить коляску с Лильей, рядом носится взад-вперед на своем bmx неугомонный Каспер, за ним бегает Эмиль. Мы с Ниной не спеша бредем в сторону озера, и она рассказывает, как уже на пятый день жизни Лильи врачи убеждали их сдать дочь в спецучреждение, потому что с таким ребенком один из родителей непременно превратится в сиделку, и как они с Йоханнесом сказали: нет, этого не будет. И как несколько лет жили от больницы до больницы, но в последний год стало значительно лучше, потому что дочь стала болеть гораздо реже. Теперь они ездят с Лильей кататься на горных лыжах и в места вроде этого, с велосипедами, и ни о чем не жалеют, хотя жизнь их семьи, конечно, устроена непросто.

Как именно она устроена, Йоханнес объясняет мне в машине на обратном пути. Поскольку Лилья не ходит и не говорит, с ней постоянно должен находиться кто-то из взрослых. Один раз в неделю к Ромппаненам приходит помощник, которого оплачивает муниципалитет, еще два раза на полдня приезжает мама Йоханнеса, а все остальное время рядом с дочкой кто-то из родителей. По понедельникам и пятницам Йоханнес работает полный день, с восьми до четырех, а его жена остается дома. Во вторник, среду и четверг Нина ходит на работу (она школьный врач), а Йоханнес отвечает за Лилью, но при этом успевает съездить на полдня в офис. Правда, на эти дни он назначает только то, что при необходимости сможет отменить: «Например, на следующей неделе у дочери несколько записей к врачу, и они приходятся на мои дни, так что буду работать на семь часов меньше». Я все равно до конца не понимаю, как это устроено, и прошу Йоханнеса описать их типичный день.

— Ну вот, например, вторник. Я встаю в шесть, бужу Лилью и несу ее в туалет и умываться. Потом мы одеваемся. Каждый день она сама выбирает одежду: взгляд налево означает «нет», а направо — «да». Я готовлю ей завтрак и утренние лекарства. В это время встают мальчики и Нина, и мы все собираемся за столом. После завтрака жена отвозит Эмиля на автобусную остановку и едет на работу. В 8:40 приходит такси, чтобы забрать Лилью в детский сад, я подбрасываю Каспера в школу к девяти и еду в офис в Хельсинки. К трем часам я должен быть дома, так как в половине четвертого такси привозит Лилью обратно. Еще надо успеть приготовить еду: в те дни, когда жена работает, за это отвечаю я. Когда Нина возвращается, мы обедаем. Один из нас сидит за столом с мальчиками, другой кормит Лилью, потом мы меняемся. Тот из родителей, кто ест последним, обычно убирает со стола и моет посуду, а другой берет дочь и идет в гостиную. Там Эмиль и Каспер делают уроки, а Лилья занимается на специальном компьютере, который управляется зрением. Около половины седьмого пора готовить для нее кашу и вечерние лекарства. В семь мы еще раз едим и укладываем Лилью спать, а мальчишек пытаемся загнать в кровать в половине девятого, тогда у них есть полчаса почитать перед сном.