Wu-Tang Clan. Исповедь U-GOD. Как 9 парней с района навсегда изменили хип-хоп - читать онлайн книгу. Автор: Ламонт Хокинс cтр.№ 4

Когда у мамы появились деньги, в нашем доме появилась няня. Хороших нянь было мало, так что я повидал разных.

Помню одну из них. Она была хорошим человеком, содержала дом в чистоте и заботилась обо мне. Кормила обедом и следила, чтобы я делал уроки. У нее были две дочки, и иногда они втроем нянчились со мной в ее квартире. А еще она была героиновой наркоманкой.

Однажды я зашел к ним в гостиную и увидел, как она ширяется героином прямо на диване. Ее руки распухли от уколов, но в то время я не понимал, из-за чего это. Я до сих пор вижу эти руки. Ее парень и пара других ребят, которых я никогда раньше не видел, тоже были там, и все ширялись этим говном.

Важно отметить, что моя мать понятия не имела об этом. Она упорно работала и ходила в школу, пытаясь улучшить наше положение. Так что я решил держать это при себе.

И хотя эта няня была наркоманкой, она была очень добра ко мне. Когда я вырос, я никогда не смотрел на нее свысока. В том возрасте я даже не понимал, что они кололи себе в руки. Только годы спустя стало понятно, что они были просто хардкорными героиновыми наркоманами. И когда я говорю «хардкор», я имею в виду реальную жесть.

Помню еще одну няню, она была немного странной. Пока она нянчилась со мной, она играла с моим членом. И об этом я никогда никому не рассказывал. Я был слишком мал, чтобы осознавать происходящее, но инстинктивно понимал, что что-то не так. Как бы то ни было, мне это нравилось – это было первое пробуждение моей сексуальности. И она мне нравилась, поэтому я никогда не назову ее имени.

Можно было подумать, что расти так, как мы, очень трудно. А мы и не знали, что чем-то «обделены». Ты вроде как чувствуешь, что что-то не так, но ты ребенок, поэтому приспосабливаешься и учишься радоваться тому, что имеешь. Да и кроме настоящей жести было много хороших событий и забавных воспоминаний.

Например, Роза Большие Сиси. Именно ее сиськи я увидел впервые.

Мы пошли к моему другу, чтобы взять газировку, а она лежала на диване с голой задницей. Роза, должно быть, весила фунтов триста. Было лето, и стояла очень жаркая погода, так что она не заморачивалась с тем, чтобы что-то на себя надевать. Я был напуган этими здоровенными сиськами. Она и не пыталась прикрыться, а просто лежала, щелкала по каналам и светила своими большими, болтающимися титьками. Мне было лет шесть-семь, так что они казались мне еще больше. Это меня потрясло.

Может, я и был еще ребенком, но некоторые девушки меня заводили по-взрослому. В детстве я много пялился в телевизор и был влюблен в персонажа Ким Филдс, Тути из ситкома «Факты из жизни». Я видел, что в титрах указана компания Tandem Production, поэтому однажды позвонил в справочную, чтобы узнать номер компании и поговорить с Ким. Поговорить с ней мне не удалось, зато я получил фотографию с автографом Ким, катающейся на роликовых коньках. Она улыбалась, и у нее виднелись брекеты. Я по-настоящему влюбился в эту девушку. Друзья «кудахтали»: «Иди ты! Как ты ее достал?»

Уже тогда я был упертым и целеустремленным. Когда я чего-то хотел, я делал все, чтобы это получить.

Когда мы с друзьями не смотрели телевизор и не бегали по улицам, то болтались во дворах за кварталом. За нашим домом было несколько акров незастроенного участка земли с рощей и двумя прудами. Один пруд был среднего размера, а другой огромный.

На одном берегу большого пруда жили белые, а на другом – черные. И если вы бы попытались перейти на другую сторону, то в итоге все равно сбежали бы обратно. У белых были велики, и они всегда пытались выгнать нас обратно на черную сторону. Они написали баллончиком ККК и прочую херню, лишь бы отпугнуть нас со своей территории.

Чаще всего мы просто оставались на нашей стороне и играли в Гекльберри Финна и или в кого-нибудь еще. Мы ловили сомов. Мы делали велосипедные дорожки, искали червей и саламандр. Мы повесили тарзанку и качались на ней. У нас было воображение и не было PlayStation и интернета, поэтому мы импровизировали. А у некоторых из моих друзей в квартире не было даже телевизора и телефона. И у нас не было кондиционеров, поэтому летом все тусовались на улице.

Мы строили плоты из шин и старых матрасов и плавали на этих долбаных штуковинах на середину пруда. Мы играли в огромном мусорном контейнере, стоявшем позади дома. Он был грязным, но принадлежал только нам. Там удавалось найти много всего – копошение в мусорке было золотой жилой для детей того времени. У тебя были палки. У тебя был мел. У тебя была велосипедная рампа. Вся нужная херня.

Мы собирали велосипеды из частей, которые находили на свалках: колесо здесь, педаль там, руль где-то еще. Как только соединишь все части, нужно было раздобыть где-то цепь. Мы отсоединяли кусочки цепи гаечным ключом, чтобы она подходила к велосипеду, над которым мы трудились. Иногда отводили заднюю шину подальше, насколько получалось, чтобы она держалась на месте, и таким образом подгоняли цепь. Сиденье не подходило, руль не подходил, но нас это не волновало!

Нам было очень весело. Я помню Джека-алкаша с крыльца, пахнущего ночным поездом, и Сасси, церковную певицу, жившую внизу. Она кричала на нас из окна и называла маленькими дьяволами и говном.

Даже стая диких собак, бродивших в окрестностях, не могла помешать нам играть на улице. Взрослые чуваки все время стреляли в собак и оставляли их трупы за нашим блоком. Это было в конце 1970-х, и тогда не было никакого ASPCA ^[2], по крайней мере в моем районе. Иногда собаки гонялись за нами, пока мы катались на велосипедах. Но самая странная херня была, когда две собаки практически приклеивались друг к другу, трахаясь на улице. Приклеивались от ягодицы к ягодице, и чтобы разогнать их, нужно было бросить камень. Как только они разделялись, одна собака убегала в одну сторону, а вторая в противоположную. Член пса, который трахал, становился кроваво-красным. Самая дикая дичь, которую я когда-либо видел в своей жизни.

Но не каждое лето я проводил на Стейтен-Айленде. В те годы мы все проходили по программе фонда «Свежий воздух» ^[3]. Это было частью взросления в Нью-Йорке. Даже Майк Тайсон упоминал этот фонд.

У фонда существовало два вида программ. По одной ты отправлялся с семьей в горы, а по другой жил в бунгало, как в летнем лагере. Как-то меня отправили в лагерь, на север, в горы, примерно на две недели. Сначала я не хотел туда ехать, не хотел оставлять своих ребят, плакал. Но это оказалось так здорово – убраться с улиц, и, когда пришло время возвращаться, я не хотел домой и уже не хотел расставаться с новыми друзьями.

Я был чрезмерно агрессивным ребенком и постоянно дрался, так что казалось, что меня отправили в тюрьму, хотя место было совсем не похожим на тюрьму. Я имею в виду, что нас кормили четыре раза в день, за нами присматривал воспитатель, мы должны были каждый день заправлять постель, можно было даже получить приз за самую чистую койку. Там было много всего, что в итоге помогло нам подготовиться к миру и привить некий порядок и дисциплину.