Варвар - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Шерр cтр.№ 24

Нечеловеческими усилиями я поставила Виталика на ноги. Он очень долго не мог научиться ходить, и мы уже теряли надежду. Однако и этот ужас я преодолела. Теперь бы ещё говорить смог… Я была бы самой счастливой мамочкой в мире. Увы, занятия с репетиторами не давали никакого результата, а помощь специалистов стоила баснословных денег, которых у меня не было. Вернее, они-то были. Да только уходили не по назначению. Пусть немного, но всё же я зарабатывала. Если бы Пётр не оказался таким подонком, общими усилиями мы могли бы помочь нашему малышу.

И теперь я серьёзно задумалась об этом.

В одном Марат был прав — я должна изменить свою жизнь. И пусть будет больно, пусть придётся выдирать из ран осколки и заново возрождаться из пепла, но я обязана это сделать. Ради себя, ради сына, который кроме меня никому не нужен. Идти вперёд и выгрызать своё счастье у судьбы. А для этого мне нужны деньги и возможности Хаджиева. Он в состоянии дать мне то, чего я хочу. И плата за это мизерная… Всего лишь моё тело. А душа… Душа и так изранена, бьётся в страшной агонии. Какая разница, что с ней будет потом?

Только под утро смогла уснуть и то, сон был беспокойным, тяжелым. Мне чудилось что-то жуткое, оно давило на грудь, лишая возможности дышать и шевелиться. Иногда перед взором проплывало лицо смеющегося окровавленными губами Варвара, иногда рыдающего Петра и тут же картинка менялась, появлялась Анька со своим фирменным змеиным взглядом, которая потом долго хохотала, обнимая моего мужа.

Вскинулась, когда хлопнула дверь. Сынок всё еще спал, посасывая большой пальчик, а я оглянулась на дверь.

К нам приближался Марат с каким-то задумчивым, внимательным взглядом, а в руках держал бумажные большие пакеты.

— Доброе утро, са хазниг*, — поприветствовал незнакомым словом, бросил пакеты на пол и сунул руки в карманы идеально наглаженных брюк. — Я, видимо, рано пришёл. Что ж, давай позавтракаем, пока мальчик проснётся. Сходи в душ и переоденься для начала, а то ты до сих пор пахнешь сексом, могу не сдержаться, — говорил вполголоса, слегка улыбаясь, а я вспыхнула от стыда и вскочила на ноги.

— Не говори об этом, когда мой сын здесь! — зашипела на него, но тут же осеклась. — Пожалуйста…

— Да, ты права. У нас не те отношения, когда ребенок может находиться рядом. Поэтому его заберут Бали с нянькой, а мы пока пообщаемся. Надеюсь, ты созрела для разговора?

— Не надо. Не надо нянек. Он боится чужих людей, нельзя этого делать, — уже жалела, что посмела так с ним говорить, но было поздно. — Прошу тебя.

— Нянька не с улицы. Она специалист, Снежана. И очень хорошо знает свою работу. Не стоит беспокоиться.

— Нет, я не согласна!

— А разве я спрашивал твоего разрешения? — его взгляд опустился на мои губы, вспыхнул странным огнём. — Давай, Снежана, шевелись. Я не собираюсь с тобой пререкаться.

Са хазниг*(чеченский) — моя красавица.

Марат погорячился, когда подумал, что будет достаточно трахать её раз в два-три дня. Недостаточно. Эта девушка действовала на него, как лошадиная доза возбудителя. Никогда ещё Марат не мчался к женщине ни свет, ни заря, даже не позавтракав. Отменил все срочные дела, лишь бы на неё посмотреть. Бред.

Хотя, конечно, пора уже решить этот вопрос раз и навсегда. Надоело бегать за девкой, как будто жениться на ней собирается.

Снежана посматривала на него, кусая губы, и не решаясь начать разговор. Нервничала и дрожала, словно он сейчас набросится на неё и сожрёт. Хотя, чего скрывать, и набросился бы, и сожрал бы. Да только ребёнок уже проснулся и теперь сидит, разглядывает Марата, словно решает, можно маму этому мужику отдать или нет. Смешной пацан.

— Ешь, сынок, ну же, — Снежана злилась и пыталась затолкать в пацана кашу, а тот упорно отворачивался, не сводя изучающего взгляда с гостя.

— Может, ему просто не нравится каша? Честно говоря, выглядит она не очень, — отрезал кусок сочного стейка, отправил его в рот, а пацан внимательно проследил за этим движением. — Видишь, как смотрит? Дай ему мясо. Он же мужик будущий. Если, конечно, в папашу не пойдёт.

Снежана нахмурилась, стиснула зубы.

— А ты постоянно ешь мясо? Оно, кстати говоря, не особо полезное в таких количествах. И позволь, я сама буду решать, чем мне кормить моего сына.

Непослушная. Дерзкая.

Надо бы уже заняться её воспитанием.

— Не стоит так нервничать, Белоснежка, — одной рукой потянулся за мальчиком и пересадил его в свободное кресло. — Лучше сама поешь, — не мог не заметить, как Снежана напряглась всем телом, стоило ему коснуться пацана. — Не бойся, я не питаюсь детьми.

Поставил перед ним тарелку с кашей и протянул ложку.

— Бери.

Ребёнок осторожно протянул руку, взял ложку.

— Ешь, — кивнул на тарелку, и мальчик робко потянулся за кашей.

Снежана даже охнула.

— Он никогда сам не ел!

— Теперь будет. Ты тоже ешь.

Она опустила взгляд на свой рыбный стейк, вздохнула.

— Я не голодна, спасибо.

— Тогда переоденься. Тебе очень идёт гостиничный халат, но я привёз и другие вещи.

Ожидал, что снова начнёт капризничать, но Снежана молча поднялась, открыла один из пакетов и, вытащив оттуда первую попавшуюся одежду, скрылась в ванной.

Марат оглянулся на дверь, отрезал небольшой кусок мяса и положил его мелкому.

— Маме своей только не говори.

Пацан радостно схватил мясо, с наслаждением откусил. Уже через несколько секунд проглотил последний кусок, и Марат добавил ещё.

Хаджиеву никогда не приходилось нянчиться с детьми. Со своим не успел, а других не подвернулось. Да и нянька из Варвара — так себе. Но этот ребёнок забавный. Как зверушка.

Однако Марата интересовала больше его мама, а значит, парня надо бы отдать няньке и желательно поскорее, пока Снежана снова не начала скандалить. Он мог бы, разумеется, пресечь эти попытки, но при ребёнке воспитывать его мать… Как-то слишком уже. Даже для Хаджиева.

* * *

Схваченной впопыхах одеждой оказался брючный костюм. Бежевый, нежный, он так мне шёл, что не налюбоваться. И по размеру самое то. Такое ощущение, что с меня снимали мерки, пока спала. Но тут же вспомнила, как огромные ручищи Варвара сжимали мою талию, мяли грудь и ягодицы, исследовали каждый миллиметр, и сердце зашлось в приступе тахикардии.

Пытаясь унять нервную дрожь, вышла из ванной и, столкнувшись взглядом с Хаджиевым, застыла.

Поигрывая скулами, он рассматривал меня так, словно вот-вот собирался наброситься. Взгляд, и без того тёмный, в свете утреннего солнца казался ещё более мрачным, устрашающим.

— Тебе идёт этот цвет, — улыбнулся своей хищной ухмылкой так, что сковало всё тело. Почему он так действовал на меня? Когда же пройдёт этот мандраж… — Белоснежка, — от последнего слова задрожали коленки, и я поспешила подойти к сыну.