Дождь почти прекратился, но Флауэрс все равно доверху застегнул пальто. Свой черный чемоданчик он оставил в машине, но, если его белую форменную куртку здесь заметят, могут возникнуть проблемы. Он мог нарваться на бандитов или фанатиков из Антививс, а может, и на обычного горожанина, затаившего злобу на медиков.
Пригнув стриженую, непокрытую голову, Флауэрс быстро миновал квадрат желтого света, падающий из широкого, заклеенного окна. Опустив руку в правый карман, он ощутил успокаивающую тяжесть своего игольного пистолета.
Таблички с номером улицы рядом с дверью давно уже не было. Флауэрс прошел через шлюзовой отсек в ярко освещенное помещение.
Официант точно был из местных. – с перебитым носом и шрамом, тянущимся по левой стороне лица, от линии волос до самой шеи. Грязная белая куртка на нем явно копировала униформу врачей.
Он беззаботно дымил сигаретой, почти незаметной в его толстых пальцах. Ужаснувшись было, Флауэрс тут же почувствовал прилив отвращения. Горожанам мало оказалось просто плавать в море канцерогенов; необходимо было все время наполнять его новыми.
Диагноз тощему посетителю с крысиным лицом он поставил автоматически: Щитовидная железа. Гипертония. Жить тому оставалось около пяти лет. Посетитель хитро глянул на Флауэрса, черпая ложкой какую-то бурду из стоящей перед ним миски.
– Чего желаете? – услужливо поинтересовался официант. – У нас в меню новые, полезные блюда. Есть новый тоник, прямо из лаборатории – все известные витамины, микроэлементы, железо и особый секретный ингредиент, растворенные в медицинском спирте. Могу предоставить сертификат лаборатории, анализы, свидетельство.
– Нет, – начал Флауэрс, – мне…
– Обогащенный фруктовый сок? – настойчиво продолжал официант. – Овощи? Имеется напиток из восемнадцати сжиженных цельных овощей. В одном стакане – недельная норма одиннадцати витаминов, восьми минералов и…
– Мне нужно только…
– Послушайте, – сказал официант, понизив голос до таинственного шепота, – у меня тут под стойкой кое-что припасено – чистый кентуккийский бурбон, ни витаминов, ни минералов, но пожар в кишках обеспечен.
– Мне нужно только узнать здешний адрес, – закончил фразу Флауэрс.
Официант тупо посмотрел на него. Подозрительность сгустилась вокруг него плотной стеной.
Наконец он ткнул пальцем туда, откуда Флауэрс пришел.
– Вон там, – ответил, – бульвар Бентон.
– Спасибо, – сдержанно поблагодарил Флауэрс. И повернулся к двери, чувствуя, как от ощущения опасности покалывает затылок. А затем вышел в ночь.
– Пссс! – послышалось шипение за спиной.
Флауэрс вздрогнул и обернулся. Шипел Щитовидка, нацепивший на свою крысиную мордочку самое заискивающее выражение. Флауэрс остановился. Странный посетитель скользнул ближе.
– Куда вам надо? Может, я подскажу?
Флауэрс замялся.
– Десятая, – наконец выдавил он. – Квартал 3400.
Ну и что в этом может быть плохого?
– Держите на восток, через два квартала поверните налево. Оттуда прямо на север, – хрипло шепнул неожиданный помощник.
Флауэрс, пробормотав что-то вроде благодарности, собрался уходить, но тут заметил, что у его собеседника не было фильтров в носу, и смутился.
– Постой! – быстро продолжил мужчина. – Нужен пенициллин?
Флауэрс на мгновение окаменел, слишком изумленный, чтобы ответить. Затем естественным жестом сунул правую руку в карман, нащупав рукоятку пистолета, а левой тем временем нажав пару гвоздиков на пряжке ремня. Даже прислушавшись, он едва уловил звук заработавшего мотора «Скорой».
– Что вы сказали? – переспросил он.
– Пенициллин, – нетерпеливо повторил спекулянт. – Первоклассный товар. Прямо из лаборатории, и цена всего ничего.
– Сколько?
– Доллар за сто тысяч. Взгляни!
Он разжал кулак; в желтом ресторанном свете блеснул металлический колпачок ампулы, лежавшей на замызганной ладони.
– Здесь триста тысяч единиц быстрого действия. Ты наверняка подхватил этим вечером какую-нибудь заразу, которая вполне может свести тебя в могилу. А вот эта маленькая ампула поможет тебе справиться с ней самому. За три бакса, идет? Выйдешь на работу здоровым, и она окупится за день.
Флауэрс с любопытством взглянул на десятикубовую ампулу. Даже если в ней был пенициллин, то явно очень плохого качества. Доллар за сто тысяч единиц – цена ниже оптовой.
Спекулянт прокатил ампулу по ладони с таким видом, словно делал предложение, от которого сложно отказаться.
– Три бакса, и я сделаю укол. Лучшего тебе никто не предложит. Ну, – он отвел руку, делая вид, что собирается уходить, – жизнь-то твоя. Загремишь в больницу.
Флауэрс отступил назад, в темноту, поближе к машине, и прислушался к постукиванию роторов. Ночь безмолвствовала.
– Есть места и похуже, – сказал он.
– Назови хоть одно, – потребовал толкач, подобравшись ближе. – Вот что я тебе скажу. Отдам за два пятьдесят. Как тебе – всего два с полтиной, а? И шприц сверху?
В конце концов, цена упала до двух баксов. Теперь спекулянт стоял близко. Слишком близко, подумал Флауэрс. И отступил. Спекулянт схватил его за пальто, пытаясь удержать. Воротник пальто распахнулся.
Флауэрс про себя проклял придурка, не удосужившегося как следует намагнитить застежки. Спекулянт отшатнулся от белой куртки, дико озираясь в поисках недоступной сейчас помощи.
Флауэрс вытащил пистолет.
– Этого более чем достаточно, – решительно заявил он.
Спекулянт тут же метнулся к Флауэрсу, словно шарик на резинке.
– Эй, послушай-ка! Мы же вполне можем договориться. Я тебе отдаю пенициллин, а ты забываешь о нашей встрече, идет?
– Сколько его у тебя?
Спекулянт явно хотел соврать, но не осмелился.
– Десять миллионов. Забирай. Забирай все!
– Держи руки на виду. – Десять миллионов. Сотня баксов. Для такой мелкой сошки это огромная сумма. – Где ты его достал?
Неудачливый торгаш беспомощно пожал плечами:
– Сам знаешь, как оно бывает. Мне передают товар, и откуда мне знать, где его взяли? Может, украли. Или подменили на фабрике. Как-то так.
– Боун?
Торгаш заметно струхнул. Прищурив глазки, он уставился в ночную тень.
– А ты как думаешь? Да брось, медик, не гони. Ты ведь в меня не выстрелишь, правда? Ты же врач и все такое?
– Конечно, выстрелю, – ровно ответил Флауэрс. – Кого это волнует?
Внезапно поток света смыл темноту, словно моющим средством. Флауэрс услышал шум двигателя над головой и моргнул ослепшими глазами.