Вундеркидз. Вилдвудская академия - читать онлайн книгу. Автор: Жаклин Сильвестр cтр.№ 16

Не считая Интеграла, Ника успела узнать имена только четверых: Стелла, Элоиза, с которой Ника обменялась всего несколькими фразами, противная красотка Вайолет, а еще «парень с мобильником» – Зак.

На занятиях девушка то и дело украдкой косилась в его сторону сквозь завесу своих светлых локонов – вот он сидит на своем обычном месте, рука, будто приклеенная, обвивает талию Вайолет. Глаза сияют пронзительным зеленым светом, губы сложены в усмешке, как будто ему уже наскучила собственная свита и ее разговоры.

Стелла сегодня подсела за его стол. Свою форму она украсила тщательно подобранными аксессуарами в розовых тонах и дополнила большой замшевой сумкой персикового цвета с вышитой на ней золотом собственной монограммой. Каждое утро Стелла пыталась уговорить Нику оживить форму несколькими яркими штрихами – и каждый раз приходила в полное недоумение: как это Ника, дочь дизайнера, так мало интересуется нарядами. Однако Ника признавала только одно украшение – отцовский солдатский жетон, да и тот был надежно спрятан на груди под блузкой. Теперь Ника жалела, что была такой несговорчивой: не найдя понимания у нее, Стелла пыталась произвести впечатление на свиту Вайолет.

Интеграл наклонил голову и перехватил взгляд подруги.

– Ника, Ника, я Земля! Прием! Земля! – прогудел он механическим голосом.

– Да-да, я слушаю, – отозвалась Ника.

– Так вот, тот парень, на которого ты только что глазела, – это Зак. Все знают, что он денежный мешок, но кто его родственники, держится в секрете из соображений безопасности. – Интеграл рассеянно покосился на стол с блинчиками, раздумывая, идти за добавкой или не стоит.

– Ничего я не глазела! – возмутилась Ника и пожала плечами, мол, Зак ее ни капельки не интересует, но Интеграл продолжил:

– Девица рядом с ним – Вайолет. У нее мать из тех, кто сначала работает в эскорт-агентствах, потом выходит замуж за миллионера, а потом разводится с ним и на его денежки становится модельером нижнего белья. Когда Вайолет сюда поступила, у нее вообще ничего не выходило, но к концу второго года вдруг стало получаться. Лишнее доказательство того, что в Вилдвуде знают, что делают. Ты сама видела на собрании. Ее художественные фотографии очень даже ничего. – Интеграл показал в воздухе кавычки при слове «художественные». – Папаша Вайолет – мегамозг из Силиконовой долины. Нет, правда, он разрабатывает очень клевые приложения. Не понимаю, почему таких башковитых парней вечно тянет на дур с экстерьером, – нахмурился Интеграл. И снова покосился на столик с блинчиками.

– Может, к тому времени, когда они окончательно крутеют, им надоедает получать от ворот поворот от просто хорошеньких и неглупых девушек, и они специально выбирают самую красивую и самую тупую? – предположила Ника и ехидно ухмыльнулась.

Интеграл, похоже, оценил Никину теорию и усмехнулся в ответ:

– Да уж наверное! Дай мне честное слово, что, когда я стану великим математиком, ты не разрешишь мне приударить за крашеной блондинкой с пекинесом в сумочке!

Ника прыснула:

– Честное слово!

– Кстати, о силиконе, – добавил Интеграл. – Зак с Вайолет начали встречаться с тех пор, когда она получила хорошую дозу силикона в подарок на шестнадцатилетие, в прошлом году, точнее, как подсказывает моя идеальная память на числа… – Он глянул на свои дешевые пластмассовые электронные часы из тех, что дают в придачу к коробке кукурузных хлопьев, – двести шестьдесят три дня назад. – И демонстративно смерил взглядом грудь Вайолет и поиграл бровями.

– Фи, как грубо! – Ника изо всех сил старалась изобразить укоризненную гримасу, но у нее ничего не вышло – ее разбирал смех.

– А что? – воскликнул он. – Да, я – математический гений, но все равно обычный парень!

* * *

Ника шагала на очередной урок, исполненная самых радужных предвкушений. Горы Сан-Хасинто отсвечивали на солнце красным, величественные скалы нависали над извилистыми песчаными тропами – девушка никогда в жизни не видела такой красоты. А главное – сегодня у нее наконец состоится занятие по специальности. Ника чувствовала, как у нее покалывает в пальцах, как не терпится ей взяться за новые карандаши или пастель.

Интеграл проводил ее по дороге к корпусам для старшекурсников. На ходу он продолжал свой ликбез, просвещая Нику, кто в Академии богатый, а кто талантливый, а также кого и когда исключили на время или навсегда. Наконец они добрались до развилки с двумя деревянными стрелками-указателями. На одной было написано «Точные и естественные науки», на другой – «Художественные мастерские».

– Удачи, – пожелал на прощание Интеграл и удалился по своей тропинке.

Художественные мастерские размещались в небольших овальной формы домиках, каждый из которых носил имя какого-нибудь художника. Ника заглянула в расписание и, щурясь от солнца, разыскала нужное здание – корпус «Пикассо» имел куполообразную форму с вмятинками и был похож на половинку мяча для гольфа. Входная дверь красного дерева сразу открывалась в просторную студию.

Сквозь стеклянный потолок на полы из того же красного дерева лился мягкий свет. Ника решила, что студия больше похожа на танцевальный зал: ни капель краски на полу, ни царапин от ножек стульев. Тем не менее точно посреди зала стоял огромный мольберт. Бросив рюкзак на пол, Ника несмело приблизилась к нему и бережно погладила гладкую, абсолютно новую деревянную поверхность.

– Это американский дуб, – произнес за ее спиной негромкий женский голос.

Ника подскочила от неожиданности. Развернувшись в сторону двери, девушка обнаружила, что за ней наблюдает преподавательница.

– Да-да! Я такие видела. – Эти мольберты были знакомы всякому, кто хотя бы как-то причастен к миру искусства, – гигантские итальянские мольберты ручной работы из американского дуба, четыре на шесть футов.

– Меня зовут Анна де Гренобль, в этом семестре я ваш руководитель по специальности, – приветливо проговорила женщина с сильным французским акцентом и протянула Нике узкую ладонь. На мадам Гренобль был темно-зеленый брючный костюм. Волосы – неестественно-рыжие, зеленые глаза – слишком яркие, а остатки тоненько выщипанных ломаных бровей подведены красным. Женщина явно перенесла не одну пластическую операцию. Ее сморщенные костлявые пальцы, унизанные дорогими кольцами, сразу выдавали возраст, хотя дама старалась выглядеть на пару десятков лет моложе. Ника тоже представилась и стрельнула глазами на единственный стул в зале – стул, стоявший перед мольбертом.

– Это для вас, дорогая, – пояснила мадам Гренобль, показывая на стул. Ника послушно уселась, а мадам Гренобль вытащила из кармана пульт управления, нацелилась в центр зала и нажала кнопку.

– Итак, к делу! Вы что-нибудь слышали о батальном жанре, моя милая? – спросила она.

Ника собралась было ответить, но замолчала, наблюдая за тем, как, заслоняя дневной свет, перед ней опустился плотный черный экран. Потом на окна упали светонепроницаемые шторы, погрузив зал в полную темноту – только у двери мигала красная лампочка аварийного выхода. С потолка по боковым стенам двинулись вниз и включились с громким щелчком два маленьких проектора.