Жена штандартенфюрера - читать онлайн книгу. Автор: Элли Мидвуд cтр.№ 24

«Доктор Гёббельс? Не имел же он в виду того самого доктора Гёббельса, министра пропаганды?» И тогда я поняла, что маленького роста человек в гражданском, на кого я сначала не обратила особого внимания, действительно был тем самым Гёббельсом. Я едва сдержала обречённый вздох, как человек, которого уже возвели на эшафот.

Министр пропаганды подошёл к нам с бокалом в руке и, обменявшись приветствиями с Генрихом, поцеловал мою руку.

— Герр Министр, ну взгляните на неё! Разве не красавица? Вам нужно её на один из ваших постеров.

— Непременно. — Я чувствовала, как пот выступил у меня на висках, пока маленькие чёрные глазки доктора Гёббельса анализировали каждую до единой чёрточки на моём лице. — У вас великолепные волосы, фройляйн Мейсснер. Цвет натуральный, простите за вопрос?

— Да, герр Министр.

— Восхитительно. Простите за нескромность, но я не мог не заметить, как прямо вы держитесь.

— Я балерина, герр Министр.

— Балерина? — Он оглядел меня сверху до низу. — Очень хорошо. Вы, должно быть, очень атлетичны. Я слышал, вам приходится почти так же много упражняться, как и нашим бравым солдатам.

— Я бы сказала, что у ваших солдат тренировка полегче нашей.

— Почему же? — Гиммлер вскинул брови.

— Им хотя бы не приходится всё время на мысочках передвигаться.

После секундной паузы они рассмеялись, а я вздохнула с облегчением: нужно было быть с ними как можно более очаровательной, всё же моё будущее от этого зависело.

— А она остроумна, Фридманн! Мне такие нравятся. — Гиммлер хлопнул Генриха по плечу. — Так где вы её нашли?

— Она — дочь моего близкого друга.

— Он служит? — спросил Гёббельс.

— Нет, он юрист.

— Член партии?

— Ну естественно.

— Вы где-то учитесь, фройляйн Мейсснер? — на этот раз вопрос Гёббельса предназначался мне.

— К сожалению, нет, герр Министр. Меня приняли в труппу сразу по окончании школы, и я с тех пор там работаю.

— Женщинам образование не так уж и необходимо. — Гиммлер пожал плечами. — Главная задача женщины — быть женой и матерью, что фройляйн Мейсснер и делает. Не слушайте герра Министра, вы очень даже правильно расставили свои приоритеты. Чем тратить время за учебниками, лучше пораньше выйти замуж и начать рожать детей для рейха. Сколько вам, кстати, лет?

— Мне восемнадцать, герр рейхсфюрер.

— Прекрасно! Фридманн, вы нашли себе просто идеальную супругу. Так когда вы планируете свадьбу?

— Как только вы подпишете наши бумаги, рейхсфюрер.

— Подпишу завтра утром первым же делом. И не заставляйте меня слишком долго ждать!

— Нет, конечно, рейхсфюрер.

На этом допрос наконец закончился.

* * *

Наконец он настал, день моей свадьбы. Я проснулась счастливейшим человеком в мире и немедленно побежала на кухню за моей утренней чашкой кофе. Гризельда уже вовсю готовила завтрак и попыталась настоять, чтобы я хотя бы подождала, пока она его сервирует и съела хоть что-то, но я была слишком взволнована, чтобы есть. Я сама сделала себе кофе и только было расположилась за столом, как в кухню зашла мама и немедленно на меня набросилась.

— Аннализа! Ты ещё не приняла душ? У нас нет времени на то, чтобы сидеть и распивать кофе, мы опоздаем!

— Мама, церемония начинается только в двенадцать. Сейчас семь утра!

— Да, и тебе ещё нужно уложить волосы, одеться, после чего ехать на другой конец города! Так что марш в душ сию же секунду, фройляйн!

— Уже почти фрау!

— Иди уже, ради всего святого!

Я закатила глаза, но всё же встала и направилась в ванную. Мама была, вообще-то, права: самой большой тратой времени будет сама дорога в одно из административных зданий СС, где и будет проходить церемония. Даже церковь рейхсфюрера уже не устраивала: все члены его любимого СС и СД должны были жениться по его правилам и в им установленном месте. Когда Генрих впервые упомянул, что церемония состоится в административном здании в присутствии самого рейхсфюрера, я сначала решила, что он шутит. Но когда он добавил, что даже алтарь там будет не христианский, а языческий германский, и что вместо священника объявлять нас мужем и женой будет он, Гиммлер, я решила, что эта страна точно сошла с ума.

Едва я вышла из душа, я услышала громкий голос бабушки Хильды, доносившийся снизу. Говорят, что Гитлер — отменный оратор, так это они ещё её не слышали! Я была более чем уверена, что поставь её за трибуну минут на пятнадцать, и она сама организует свою собственную еврейскую национал-социалистическую партию, а немцев обратит в гонимых. Я не сдержала улыбки при этой мысли и начала расчёсывать волосы, когда мама открыла дверь в мою комнату.

— Аннализа, ты никогда не высушишь твою гриву ко времени! Давай подрежем их, солнышко. Когда ты переедешь в ваш новый с Генрихом дом, у тебя всё равно не останется времени за ними ухаживать, так что давай сделаем это сегодня.

— Мама, нет! Даже не думай! — Я всегда страдала от какой-то нездоровой привязанности к своей косе, и оберегала её с преданностью, какую должна бы была питать к своему фюреру. Только вот коса мне была куда дороже, чем этот самый фюрер.

— Родная, после сегодняшнего дня твоя жизнь полностью изменится. Теперь твоей главной ролью будет роль жены; ты должна будешь заботиться о своём муже и всех его потребностях, готовить, стирать, убирать, чистить его форму, и следить, чтобы в доме всегда был порядок. И не забывай про свою дневную работу в театре, если ты, конечно, не решишь её бросить. Ты и вправду считаешь, что со всем этим у тебя останется время на твои волосы?

Со всей свадебной суетой у меня как-то не было времени подумать о том, что в скором времени будет из себя представлять моя замужняя жизнь. Не буду скрывать, идея готовки и уборки меня не очень-то прельщала, но я что-нибудь придумаю. Одно я знала точно: моя коса остаётся.

— Отрежешь волосы только через мой труп, мама.

Она обречённо вздохнула.

— Тогда иди на кухню и подсуши их над газовой горелкой. И смотри, не сожги их!

Пару часов спустя, когда я уже была одета и заканчивала накладывать макияж, бабушка Хильда снова нанесла мне визит. К моему удивлению, в этот раз она была куда спокойнее, чем в день моей помолвки и, вместо того, чтобы клясть на чем свет стоит моего «никуда не годного жениха-нациста», молча села на мою кровать, наблюдая за мной через зеркало.

— Здравствуй, бабушка! — Я сняла пару бигудей у висков и подколола локоны шпильками. — Не будешь сегодня меня отчитывать?

— Да к чему мне тебя отчитывать? — Она пожала плечами. — Ты уже всё для себя решила. Может, я и против твоего решения, но я всё же не перестану общаться с единственной внучкой только потому, что её новый муж — последный putz!