Заложники солнца - читать онлайн книгу. Автор: Мила Бачурова cтр.№ 18

– Ну и что теперь? – проворчал Рэд. Хотя в голосе послышалось облегчение – видимо, слова Лары его успокоили. – Перину ему тащить?

– Зачем перину, можно подругу позвать! – Лара игриво засмеялась.

Сердитости Рэда она, в отличие от Кирилла, не боялась, и настроение у нее от недовольного бурчания не портилось. Лара лукаво улыбалась, и на щеках играли ямочки.

– Вот дойдем до Пекши, там девчонок много! Может, и склеит себе попутчицу. – Адаптка с нескрываемым интересом разглядывала белое тело Кирилла – а он, как назло, не мог отыскать в комке вещей футболку. – Слышь, бункерный, у тебя девушка есть?

– В каком смысле?

Из футболки, которую Кирилл вертел в руках, почему-то выпали носки – затвердевшие и издающие не самый приятный запах. Сама майка тоже попахивала.

Рэд наблюдал за соседом с брезгливым недоумением – как за умственно отсталым, а Лара расхохоталась так, что командир зашипел.

– Тихо ты! По Диким соскучилась? – И решительно вытолкал визитершу из палатки.

– Ой, не могу! – на тон ниже, но все так же весело заливалась снаружи Лара. – В каком, говорит, смысле… Можно подумать, оно в разных смыслах бывает.

* * *

В этот раз Рэд вел Кирилла всего час, а потом велел отдыхать.

– Так лучше будет, – решил он. – Три раза по часу пройдешь, а не два по полтора.

Кирилл, который втайне рассчитывал, что сегодня как-нибудь обойдется без второй ходьбы, а о третьей вовсе не подозревал, приуныл.

– Не печалься, бункерный, – услышал он над ухом доверительный шепот – Лара приблизилась к борту телеги и шагала рядом. – Я Сталкера уболтала, чтобы в Пекшу заехать. Там на мягком поспишь, оклемаешься маленько. А совсем не ходить тебе нельзя, мышцы забиться должны. Если им сегодня нагрузку не дать, а завтра или послезавтра снова забивать, хуже будет.

Это Кирилл и без подсказок понимал. Но как же тяжело было думать о том, что скоро над ухом снова раздастся неумолимое: «Слезай, пошли»!

– А разве мы не собирались в Пекшу заезжать?

– Собирались, но только мы с Олеськой. Если бы не ты, Сталкер с парнями на дороге бы остался. А теперь тоже с нами пойдет.

– А почему парни – на дороге? – не понял Кирилл. – Для чего вам разделяться?

– Так в Пекше урожай градом побило, – удивилась Лара. – В том году. Ты не знал, что ли? – И замолчала, как будто этим все объяснила.

Кирилл подождал продолжения и, не дождавшись, переспросил:

– Ну и что, что побило? Почему ребятам нужно на дороге оставаться?

– Ну как – «почему», – вздохнула Лара. – Урожай побило – еды мало. А тут мы припремся – восемь рыл, и всех корми! А им самим не хватает. У них зимой боец под завалами погиб, да недавно еще одного Дикие подранили – без ноги теперь. Тоже, считай, балласт… Сидите в своем Бункере, ни хрена не знаете.

Лара недовольно замолчала, и Кириллу пришлось самому догадываться, что «завалами» адапты, вероятно, называют разрушенные здания, из которых извлекают разные полезные вещи. «С риском для жизни», – подчеркивал Сергей Евгеньевич, рассказывая об этом, но Кирилл никогда не связывал слова наставника с реальной гибелью людей. Почему-то считал, что такого рода опасности – давно в прошлом.

– А у вас… – осторожно спросил он. – Вы ведь тоже ходите… в завалы. У вас… ну, все нормально?

– Нас больше, – просто объяснила Лара. – Нас шестьдесят четыре, а в Пекше всего было тридцать семь. А теперь – тридцать пять.

А она ведь права, с горечью подумал Кирилл. И Рэд прав. Насчет «сидите и ни хрена не знаете».

Всего этого он, сидя в Бункере, не знал. Ни про ожоги адаптов, ни про их сиплые голоса. Не знал, каким опасным ремеслом его ровесники еженощно занимаются и сколько сил кладут на то, чтобы попросту выжить.

Самого Кирилла заботливые воспитатели регулярно кормили, поили и укладывали спать, в чистую удобную постель. В распоряжении «малышей» всегда были горячая вода и свежее белье, Кирилл никогда не задумывался, откуда все это берется. А Олег с Дашей, понял вдруг он, до сих пор не задумываются. Было стыдно за себя, и очень хотелось адаптам помочь. Хотя бы какой-нибудь умной мыслью, коль уж от действий его – одни насмешки.

Кирилла осенило.

– А разве нельзя в эту Пекшу со своей едой прийти? – предложил он. – Вы же везете, с собой… Ну, чтобы и не объедать никого, и поспать в человеческих условиях?

Однако на это предложение, самому ему показавшееся простым и логичным, Лара разозлилась не хуже Рэда. У девушки даже голос изменился: игривость из него пропала, зато прорезались присущие командиру жесткие интонации.

– Совсем ты, по ходу, придурок, – процедила Лара. – Да где это видано, чтобы гости свою еду жрали? Это, может, у вас в Бункере так, или у Диких, – адаптка, не задумываясь, поставила их на одну доску, – а тетя Аня – нормальная женщина. Да она с ума сойдет, если гостей не накормит! Это ж – позор на всю Цепь. Я бы сквозь землю провалилась, и кто угодно тоже… Короче, пошел ты в баню, надоел. – С этими словами Лара отпустила борт телеги и скрылась в темноте.

Кирилл еще размышлял об установившихся здесь странных законах, согласно которым не накормить гостей – позор, а оставить два десятка малышей в руках религиозного маньяка – нормальное дело, когда над ухом раздалось то, чего так не хотелось слышать:

– Слезай, пошли.

Выбора не было. Кирилл тяжело вздохнул.

– Ты чего такое Ларке брякнул, что как ошпаренная дунула?

Кирилл, как мог, пересказал. Рэдрик хмыкнул.

– Реально, чудной вы народ.

Спорить о том, кто из них чуднее, Кирилл, после вчерашнего, не стал. Во-первых, по всему получалось, что они говорят и думают на языках настолько разных, что Рэд его попросту не поймет, а во-вторых, послушно «берег дыхалку».

– Слышь, я тебя предупредить хотел.

Кирилл уже запомнил, что слово «слышь» используется адаптами в качестве обращения. В том, что со слухом у собеседника все в порядке, никто из них не сомневался.

– Скажи Ларке, что у тебя в Бункере девушка есть. Что, там, любовь до гроба, ты ей обещал верность хранить, и все такое… Поверит, девчонки на сопли легко ведутся. И отвянет, она гордая. Меня-то ваш Евгеньич предупредил, что вы между собой не чпокаетесь, – продолжил Рэд. – Я ни хрена не догнал, почему, ну да ладно, дело хозяйское. А наши-то не знают! И Ларка не уймется, пока в штаны к тебе не залезет, точняк. Она на тебя крепко клюнула. А Евгеньич сказал, что у тебя от этого самого моральная травма будет. И хрен ли, вот, делать? – сам с собой рассудил он. – Не пристегивать же, в натуре, к себе. Да и пристегнуть – че толку? Владимир впереди, я хоть оторваться думал, напоследок… Короче, спросит – чеши, как я сказал. О’кей?

Кирилл обалдело молчал. Настолько впечатлился объемом произнесенной речи, что суть малознакомых слов не уловил.