Эпидемия. Настоящая и страшная история распространения вируса Эбола - читать онлайн книгу. Автор: Ричард Престон cтр.№ 67

– Тот клиент, он был из Техаса, – объяснял Робин. – Он думал, что справится с этим, сказал, что он опытный охотник. Однажды он сел и сказал: «К черту все это, я не могу. Разбейте лагерь». Мы разбили ему лагерь и пошли дальше, отец и я, и следовали за слоном два дня. Мой старик пил только воду, когда выслеживал слона. Он сказал мне: «Сунь в сумку яблоко и пошли». А потом мы два дня шли по плато Ятта. Когда мы нашли слона, то привели к нему клиента, и он застрелил его.

– Сколько вам тогда было?

– Семь, приятель.

Он больше не охотится на слонов – он поддерживает всемирный запрет на добычу слоновой кости, – но охотится на капских буйволов, которым не угрожает вымирание.

Были сообщения о столкновениях племен вокруг горы Элгон. Элгонские масаи нападали на букусу, этническую группу, живущую на южной стороне горы, сжигали их хижины, убивали их из автоматического оружия и сгоняли их с обжитых земель. Я беспокоился о положении дел и позвонил из США Робину, чтобы узнать его мнение.

– Куда вы хотите поехать? На гору Элгон? – спросил он. Голос на линии звучал приглушенно и с шипением.

– Я привезу пару защитных скафандров, – сказал я.

– Как хотите, приятель.

– Путешествовать туда безопасно?

– Без проблем. Не считая чертова шума.

Он закурил дешевую африканскую сигарету и взглянул на меня.

– Так какие у вас планы на пещеру? Будете собирать образцы? Дерьмо летучих мышей в коробках или вроде того?

– Нет, просто хочу посмотреть.

– Я бывал в этой пещере в детстве, – сказал он. – Так там болезнь, да? Такая, что СПИД рядом с ней все равно что насморк, да? Превращаешься в суп? Взрываешься, да? Пффффф! – из всех дыр, вот так? И как долго она продолжается?

– Около семи дней.

– Уф! Приятель, как ею заражаются?

– Прикасаются к зараженной крови. Она может передаваться и по воздуху. И половым путем.

– То есть, как СПИД?

– Да. Яички раздуваются и становятся черно-синими.

– Что? Бубенцы взрываются? Мило! То есть яйца становятся, как у голубой мартышки! Господи! Этот вирус – жуть кровавая, вот что.

– Вы его очень точно определили, – сказал я.

Робин затянулся сигаретой. Затем снял бейсболку, пригладил волосы и снова ее надел.

– Ну ладно. Вы пойдете в пещеру, посмотрите на мышиное дерьмо. А потом – после того как вы взорветесь в одной из моих палаток, мне что делать?

– Не трогайте меня. Вы можете заболеть, если прикоснетесь. Просто заверните меня в палатку и отвезите в больницу.

Он хихикнул.

– Ладно. Мы вызовем Летающих врачей. Они разберутся. И в какую больницу вас тогда отправить, а?

– В больницу Найроби. Оставьте у приемного покоя.

– Ладно, приятель. Так и сделаем.

Вдали показались холмы Черангани, линия гор на краю рифта, горбатые и зеленые, увенчанные неизменной шапкой дождевых облаков. По мере того как мы приближались к горе Элгон, облака темнели и густели, и на ветровом стекле появились первые капли. Воздух стал сырым и холодным. Робин включил фары.

– Вы нашли отбеливатель? – спросил я.

– Галлон в багажнике.

– Обычный отбеливатель для стирки?

– Верно. Здесь, в Кении, его называют «Джик». Чертов Джик.

– Похож на «Хлорокс»?

– Верно. Джик. Выпьешь его, и умрешь к чертям.

– Надеюсь, он убьет и Марбург.

Местность вокруг стала более обжитой, и мы проезжали через города. Повсюду мы видели дома на колесах, припаркованные у хибарок, собранных из досок и металла. Это были маленькие рестораны. Некоторые из них предлагали полное обслуживание – жареную козлятину, пиво «Таскер», постель и женщин. Работающие в Восточной Африке врачи считают, что 90 % проституток, работающих на основных трассах, инфицированы ВИЧ. Никто не знает точно, но местные врачи думают, что 30 % всех мужчин и женщин детородного возраста, живущих в тени горы Элгон, заражены ВИЧ. Большая их часть умрет от СПИДа. Многие новорожденные дети также вступят в контакт со СПИДом и умрут от него в детстве.

Опасность ВИЧ была неочевидна: он развивается в человеке-носителе много лет, прежде чем убить носителя. Если бы его заметили раньше, то могли бы назвать «вирусом шоссе Киншаса», в знак того, что он прошел по этому шоссе после того, как возник из африканских лесов. Когда я в детстве ехал по шоссе Киншаса, оно было пыльной, неасфальтированной дорогой, идущей через рифтовую долину к озеру Виктория, и движения на нем было немного. Это была гравийная дорога с промоинами и периодически попадающимися ямами, в которых можно было сломать раму Land Rover. Проезжая по ней, можно было издалека заметить облако пыли, растущее по мере приближения: автомобиль. Можно было съехать на обочину и сбавить скорость и, когда встречная машина подъезжала ближе, закрыть ветровое стекло обеими руками, чтобы защитить его от случайного камня, вылетевшего из-под колес. Машина проезжала, оставляя вас слепо моргать в облаке желтой пыли. Теперь дорога была заасфальтирована, полосы разделяла разметка посередине, и по ней шел нескончаемый поток машин. Дома на колесах смешивались с пикапами и микроавтобусами, полными людей, воняло дизельным выхлопом. Асфальт на шоссе Киншаса затронул всех жителей Земли и стал одним из важнейших событий XX столетия. Он уже обошелся по меньшей мере в 10 млн жизней, и похоже, что общее число жертв превосходит количество смертей во время Второй мировой войны. По сути, я стал свидетелем переломного момента в истории СПИДа, превращения нити грязи в широкую полосу смолы.

Лагерь

Жена Робина Кэрри МакДональд – его партнер по бизнесу, и она часто сопровождает его на сафари с клиентами. МакДональды также берут с собой двоих маленьких сыновей, если клиент разрешает. Кэрри лет двадцать пять, она кареглазая блондинка с четким английским акцентом. Родители перевезли ее в Африку из Англии в детстве.

Мы ехали на двух Land Rover. Один вела Кэрри, а другой – Робин.

– Мы всегда берем две машины, на случай если одна сломается, – сказала Кэрри. – Это бывает практически постоянно.

Два сына Кэрри и Робина ехали с матерью. Также нас сопровождали трое мужчин, члены сафари-команды МакДональдов. Их звали Катана Чеге, Герман Андембе и Моррис Мулатуа. Они были профессиональными проводниками и выполняли большую часть работ в лагере. Они почти не говорили по-английски, и резюме у них были длиной в руку. Вдобавок к нам присоединились двое моих друзей – друг детства Фредерик Грант и Джейми Бьюкенен, оба из Америки. Я заготовил письменную инструкцию на случай, если я заражусь марбургским вирусом, запечатал ее в конверт и спрятал в рюкзаке. Она занимала три страницы печатного текста с одинарным интервалом и описывала признаки и симптомы заражения филовирусом, а также возможные экспериментальные методы лечения, способные остановить терминальное разрушение. Я не сказал об этом конверте друзьям, но собирался отдать его им, если у меня появится головная боль. Сказать, что я нервничал, значит ничего не сказать.