Письмо из прошлого - читать онлайн книгу. Автор: Роуэн Коулман cтр.№ 5

— И хорошо, что нет! — Миссис Финкл прижимает обе ладони к груди. — Я тогда просто потеряла голову: такой мужчина, такой красавец! Просто Микеланджело в голубых джинсах… Что ж, располагайтесь. Можете заходить ко мне так часто, как захотите. Или так редко, как захотите. Я бы предпочла первое, но, думаю, у вас есть много дел — столько всего нужно сделать и увидеть. Вы хотите наконец продать дом Люпо?

— Да, таков был план, — говорю я. — Кажется, настал подходящий момент.

— И правда, — кивает миссис Финкл. — Это место уже так давно заброшено и разрушается… Такое чувство, что в тот день, когда ваша мама ушла, время в нем остановилось. Теперь, когда я вспоминаю об этом, то понимаю, что и ваш дедушка прожил там всего пару лет после того, как она ушла. Но все эти тридцать лет всякий раз, когда я смотрела на этот дом, мне казалось, что вижу ее там. Вижу, как она стоит, облокотившись на перила пожарной лестницы, курит и ждет кого-то. Ждет и курит. Рада, что теперь ей уже никого не нужно ждать.

— Можешь себе представить, как она гуляла по этим улицам? — спрашивает Горошинка, когда мы идем по Четвертой авеню, возвращаясь после позднего ужина, во время которого ели гамбургеры и картошку фри. — Молодая, сексуальная, как на тех папиных фотографиях, где она в коротеньких шортиках и в туфлях на высокой платформе. Она в то время была просто нечто.

— Могу, — отзываюсь я, думая об одном конкретном снимке, самой первой фотографии мамы, которую сделал отец и которая в этот момент покоится в заднем кармане моих джинсов.

Маме на ней двадцать лет. Солнечный весенний вечер в Бруклине. Свет пляшет зайчиками на ее загорелой коже, тонкие руки прикрывают глаза. Половина лица в тени, но видно приоткрытые, тронутые блеском губы. На ней полосатая майка без лифчика, шея обнажена — она так непринужденно сексуальна! Для меня подобное кажется чем-то недостижимым. Впервые я наткнулась на это фото, когда мне было двенадцать и я была неуклюжей толстушкой. Я была так поражена и так завидовала легкости, с которой мама себя держала, что стащила эту фотографию со страниц позабытого всеми альбома и с тех пор хранила у себя. После того как мамы не стало, я мгновенно вспомнила об этом снимке и испугалась, что он, наверное, давно потерялся, так как я не следила за ним как должно. Но все же я нашла его на дне обувной коробки, среди старых фотографий и рисунков, которые собирала на протяжении многих лет. С того момента я с ним не расставалась. И когда наступит ночь, я буду счастлива уже тем, что смогу просто смотреть на него, пока не усну, в надежде, что мама приснится мне в том самом месте, где и было сделано это фото.

— Она всегда так красиво одевалась, — говорю я. — Вечно притягивала взгляды.

— Ты бы тоже притягивала, если бы перестала одеваться как подросток, — говорит Горошинка, дернув за подол моей привычной белой футболки. Кроме того, на мне обычные потертые джинсы и одна из моих трех пар «Converse». — Да и выглядеть тоже. Мне неловко оттого, что моя старшая сестра выглядит младше, чем я. Тебе стоит больше пить, курить, не знаю… делать то, что положено делать в твоем возрасте!

— Я одеваюсь так, потому что при моей работе чем меньше мужчины видят в тебе женщину, тем лучше. Я не виновата в том, что выгляжу моложе своих лет. Нет ничего веселого в том, что тебя постоянно просят предъявить документы, когда тебе уже двадцать девять лет!

Горошинка внезапно останавливается посреди улицы.

— Луна, я не могу поверить, что ее больше нет. Как это может быть? Как она могла бросить нас вот так? Я в это просто не верю. Как вообще вышло, что она хотела умереть, а мы этого не замечали? И знаешь, что пугает меня больше всего? Что однажды это случится со мной. Что я тоже устану бороться с жизнью и боль будет такой острой, что мне легче будет покончить с собой, чем продолжать жить ради тех, кто меня любит. Ты… ты больше похожа на папу, все так говорят. И плевать мне, что он тебе не родной, он вырастил тебя, ты такая же, как и он. Но я… я похожа на нее. Луна, а что, если однажды это случится и со мной?

— С тобой этого никогда не случится, — обещаю я. — Я не потеряю еще и тебя. Просто знай это. Я сделаю все возможное, чтобы тебя уберечь.

Я не говорю о том, что на самом деле я тоже боюсь стать тем, кто устал бороться. Миг сомнений тает, как облачка, закрывшие луну, и у моей взбалмошной сестры тут же открывается второе дыхание. Она взбегает по ступенькам, ведущим к парадной двери миссис Финкл, но тут же снова спускается вниз.

— Нам нужно пойти туда. Давай сходим. Сейчас же.

— Куда сходим? — Я всегда на шаг позади и просто не успеваю за ее мыслями, рождающимися со скоростью света.

— В мамину квартиру. Ведь ее дом совсем рядом, так? Давай пойдем туда, посмотрим, разведаем. Ну же, я все равно не смогу уснуть, мне нужно сделать что-нибудь! Мы могли бы пойти туда и увидеть ее наконец.

Начинается зуд. Спазм волной прокатывается вверх по ногам, и я отворачиваюсь от нее, каким-то образом умудряясь удержать равновесие.

— Я не хочу сейчас идти туда, — говорю я.

— Но почему, мы же просто прогуляемся?

— Потому что… — Даже если бы я хотела объяснить, что за чувство меня охватило, все равно не могу. Это страх вперемешку с уверенностью, что случится что-то плохое. Не знаю, почему это здание пугает меня, тем не менее это так.

В моем воображении это унылое, пустынное место, почерневшее и гниющее. И меня почему-то крепко задевает эта ужасная, нелепая идея. Уверенность в том, что мама все еще там, в ловушке. Заблудившаяся, жаждущая найти выход, лихорадочно гремящая оконными шпингалетами и дверными ручками. И если я пойду туда прямо сейчас, то, боюсь, увижу, как она выглядывает из-за досок на заколоченных окнах.

Вздыхаю и крепче вжимаюсь подошвами в землю. Сосредоточься на том, что происходит сейчас!

— Может быть, чаю? — спрашивает миссис Финкл, открывая дверь, и я рада, что могу переключиться на нее, даму в длинном шелковом пеньюаре, с изящными руками, унизанными кольцами, сверкающими в свете уличных фонарей.

— Миссис Финкл! — Горошинка вскидывает брови и улыбается мне.

— Я вовсе не шпионю за вами, — заверяет нас миссис Финкл. — Просто услышала голоса. Да и к тому же я все равно не могла уснуть. У меня где-то был ромашковый чай. Заходите, выпьем чаю, и я буду мучить вас историями о ваших родителях, пока вы не станете умолять меня дать вам немного поспать.

— Клево, давай, Луна, чай! — Горошинка хватается за перила обеими руками и взлетает вверх по ступенькам.

— Я хотела только… — Я не знаю, что сказать. — Мне нужна минутка.

— Ладно. Оставлю ключ рядом с Девой, — говорит Горошинка, и миссис Финкл отступает, пропуская ее внутрь.

— Я присмотрю за твоей сестренкой, — говорит она мне. — Не спеши, дорогая.

Город наконец затихает. Теперь остались только я и половинка луны, той самой, в свете которой папа часто провожал маму домой. Той самой, которая видит все как есть, неприкрыто, и никогда не меняется.