Русалка и гламурный пират - читать онлайн книгу. Автор: Лина Филимонова cтр.№ 43

— Какие колористические контрасты, — высказался Аркадий.

Ну что ж, мне не привыкать.

— Прослеживается импрессионистский хроматический круг, — выдала я заученную в былые времена фразу.

Аркадий бросила на меня мимолетный взгляд, в котором, как мне показалось, промелькнуло удивление. Что, не ожидал от примитивной провинциальной Русалки? Получи! Правильно, конечно, что не ожидал. Я не разбираюсь в живописи. Так же как в музыке, поэзии, скульптуре и театре. У меня не было гувернанток и происхождения я самого плебейского. Почему рядом со мной снова оказался человек, который смотрит на меня сверху вниз?!

Когда мы добрели до угла, в который были втиснуты работы моей питерской подруги, я с облегчением выдохнула. Притворяться не придется. Это в самом деле очень красиво. Я не знаю, как называется этот стиль и это направление в живописи, но на меня оно производит самое радостное впечатление.

Цветы. Едва угадываемые за нагромождением беспорядочных на первый взгляд мазков, нежные, трепетные, живые. На первой картине — маки с васильками, на второй — тюльпаны, ну а на третьей — целый разноцветный и разнокалиберный луг.

Я пятилась назад, чтобы получше рассмотреть работы, и мой мягкий затылок столкнулся с весьма твердой, хоть и не мраморной, колонной. Потирая ушибленное, место я огляделась по сторонам в поисках Ленки. Очень хотелось по свежим следам высказать ей свое восхищение, и как можно скорее удалиться с выставки. Что-то мне стало тут неуютно. Я даже подумывала о том, чтобы незаметно ускользнуть от Аркадия, который, очень удачно, куда-то запропастился… Но он вынырнул из-за обидевшей меня колонны и спросил:

— Тебе тут нравится?

— Да, неплохо, — прокомментировала я. — По-моему, вполне достойный уровень работ. А ты что скажешь?

— Честно? — Аркадий заглянул мне в глаза. — Я абсолютно ничего в этом не понимаю. Я грубый неотесанный чурбан.

Мои глаза распахнулись до размера чайных блюдец, а душа воспарила в заоблачные выси.

— Правда? — с восторгом переспросила я.

— Но я готов внимать тебе, моя просвещенная и высокообразованная госпожа. Полчища гувернанток бились напрасно, но, может, тебе удастся.

— Э-э… должна признаться, и я в этом деле тоже абсолютный дятел.

— Врешь!

— Это бы врешь!

— Зуб даю!

Неужели? Свой великолепный белоснежный зуб? Я бы взяла. На память, как трофей.

— А как же твои глубокомысленные и уместные комментарии? — спросила я.

— Я знаю несколько нужных слов и умею их комбинировать.

— О, да ты виртуоз! Лично я заучивала фразы целиком. Вот, смотри.

Я подошла к одной из картин, довольно незамысловатой, изображающей зимней пейзаж, и произнесла с нарочито умным видом.

— Это полотно выполнено в сдержанной манере, близкой к реалистичной.

— Наполнено динамикой, — подхватил Аркадий. — Это ко всему подходит.

— Вижу здесь изысканность и тонкий лиризм, — высказалась я о следующей работе.

— По-моему, здесь прослеживается влияние японской живописи. Или скандинавской. А, может, казахской?

Аркадий глубокомысленно кивал, прищурив глаза и приложив указательный палец к подбородку. Я не выдержала и захихикала. Он строго посмотрел на меня, наклонил голову, поправил воображаемые очки, нахмурился и покачал головой.

— Мы в храме искусства, дорогая, — произнес он профессорским голосом. — Сделайте умное лицо.

Я изо всех сил старалась не загоготать в голос, поэтому откуда-то из середины моего организма вырывались стоны и всхлипы. Кажется, у меня истерика. Хочу остановиться, но не могу. Как неудобно-то! Люди оглядываются. Надо взять себя в руки, но почему-то не получается.

Увидев едва приметную белую дверь с надписью «Пожарный выход», я ринулась к ней, чтобы как можно быстрее избавить приличное общество от своего хрюкающего присутствия. На мое счастье, пожарный выход был не заперт, я вылетела на площадку лестницы. Через секунду ко мне присоединился Аркадий.

Я рухнула на ступеньки и расхохоталась, уткнувшись в колени. Если бы меня в тот момент спросили, над чем я смеюсь, я бы не смогла ответить. Причины давно выветрилась из моей дырявой головы, мне и смешно-то уже не было, но моя тушка по-прежнему сотрясалась от конвульсий. Я смеюсь или плачу? Нет, ну точно — смеюсь. С чего мне плакать-то?

Аркадий сел на ступеньки рядом со мной, обнял меня за плечи и сказал:

— Сдается мне, с тобой не все в порядке.

— Все окей, — выдавила я. — Сейчас будет.

Да что со мной творится-то? Что за припадок? Может, пора вызывать санитаров? Ну вот еще. Новая напасть. Мой истерический смех перешел в икоту со всхлипываниями. Глоток воды мне бы сейчас не помешал, или ледяной душ, чтобы придти в чувство. К счастью, Аркадий нашел другой способ взбодрить и образумить меня. Он впился в мои губы яростным и страстным поцелуем. Настолько яростным, что я даже испугалась в первое мгновение. Видимо, на это и был расчет: все знают, что лучшее средство от икоты — испуг.

Минус на минус обычно дает плюс, а испуг на испуг, как выяснилось, приводит к возвращению икоты. В тот момент, когда белая дверь внезапно распахнулась и явила нам сердитую уборщицу со шваброй в руках, я снова начала икать.

— Бесстыдники! — возопила поборница чистоты, потрясая своим рабочим инструментом. — Чего творят! Похабники!

Мы вскочили и, давясь смехом (Аркадий) и икотой (я) рванули вниз по лестнице. Вырвавшись из прохладного помещения в зной летнего вечера ослепленные, после лестничного полумрака ярким солнцем, мы остановились. Я икнула. Аркадий похлопал меня по спине.

— Не поможет, — я попыталась сказать это так, чтобы слова попали в промежутки между спазмами икоты.

Аркадий хотел снова меня поцеловать, но я отстранилась.

— Второй раз не сработает, — произнесла я и громко икнула. Очень неловко, между прочим.

— Может, воды?

Я огляделась по сторонам в поисках точки продажи прохладительных напитков. В парке их было немало, но сейчас ни одна не попалась на глаза. Я вспомнила, что ларек «Соки-воды» есть прямо перед входом в выставочный павильон и махнула рукой в ту сторону. Аркадий немедленно последовал в указанном направлении, а я опустилась на ближайшую скамейку, чтобы немного поразмыслить.

Итак, что происходит? Почему я гогочу, всхлипываю и икаю, не в силах остановиться? Если это истерика, то в чем ее причина? Я подумала, что Аркадий такой же сноб, как Герман и расстроилась. Это понятно, хоть мне и нет до него никакого дела. Просто мысль о повторении той давней, но все еще не забытой ситуации показалась мне очень-очень неприятной. К счастью, оказалось, что все совсем не так… и что? Не знаю.

В эту секунду я вдруг четко осознала, что мне нужно бежать прочь от Аркадия, и как можно быстрее. Кажется, сейчас я еще могу спастись. Потом будет поздно. Остался всего лишь один день, но это целая вечность, за это время я увязну по самую макушку. Может, уже увязла… Нет! Еще нет. Если прекратить это сейчас, все будет нормально. Я выживу.