Легенды о проклятых 2. Непрощенная - читать онлайн книгу. Автор: Ульяна Соболева cтр.№ 14

   - Рейн, - шепчет мне, впиваясь в мою руку, пытается остановить, а я не вижу ничего и никого. Я иду напролом, потому что времени у меня нет. Если увидит кто-то, то это будет и мой конец. Но я подумаю об этом позже. О масштабах этого безумия. Подумаю, когда спрячу ее так, что ни одна псина не найдет. А когда на Талладас уйдем, с собой заберу. Там уже всем не до нее будет. Война хорошо промывает мозги. Врагов не внутри ищешь, а беспощадно рубишь их на поле боя.

   Когда подвел ниаду к клетке, в которой сидела ее служанка, Одейя с шумом выдохнула и закрыла глаза, а потом за руку меня схватила снова и второй рукой вцепилась мне в плечо.

   - Не делай этого. Они тебе не простят, Рейн. Будет мятеж. Ты не имеешь права. Только не ради меня.

   Я усмехнулся, а сердце дёрнулось и сжалось так сильно, что мне стало больно. За меня боится? Неужели? Не играет, а на самом деле боится. Я на дне глаз её вижу этот страх и меня начинает лихорадить новой волной, новым приступом истерического триумфа. Не отдам. Пусть горит всё синим пламенем: и Валлас и Лассар!

   - Я разберусь.

   Повернулся к замку, отпирая и видя, как на меня смотрит Моран. Лицо женщины в кровоподтеках и ссадинах, одежда изорвана и висит лохмотьями. Инквизиция уже с ней поработала. На рассвете от нее бы самой остались одни ошметки.

   - Выходи, – подал ей руку, помогая подняться, - Давай, поторопись.

   Моран выбежала из клетки и рывком обняла свою госпожу, поглядывая на мое лицо без маски с выражением искреннего ужаса.

   Они не сказали ни слова друг другу. Только смотрели в глаза и… я впервые увидел, как глаза Одейи сверкают радостью, она улыбается сквозь слезы. Улыбается, когда мои руки по локоть в крови валласаров, моих людей. За последние дни я убил их больше, чем проклятые лассары за последний месяц.

   Женщины пошли за мной, а у меня в голове лихорадочно отщелкивало время до рассвета. Пересыпались крупинами кровавого песка часы. Я хотел вывести их через запасной выход из подземелья к стене Адвера, спрятать у вышки, а дальше провезти на север в военной повозке, которую не станут досматривать, если я лично выпишу пропуск. Это будет похоже на побег, если отправить на поиски дозор с собаками, то они ничего не найдут, так как ниада останется в Адвере. Сжимая рукоять кинжала, я вел их за собой вниз, на самое дно, к узкому лазу под городом.

   На лестнице раздались шаги, и я впечатал обеих женщин в стену, сжимая кинжал сильнее и приложив палец к губам. Кто-то спускался вниз с факелом в руках. И этот кто-то не мог не заметить наверху мертвецов. Как только показалась фигура в форме, я резким движением вогнал острие кинжала в шею стражника, и он мешком рухнул вниз, скатился по ступеням, хрипя и разбрызгивая фонтаны крови по стенам.

   Но он спускался не один. Я слышал шаги по крайней мере двоих и был готов к броску, но замер, увидел Сайяра. Мы смотрели друг другу в глаза ровно несколько секунд, потом он перевел взгляд на мертвого охранника и снова на меня. Его пальцы сжали рукоять меча, а мои всё так же сжимали кинжал. Я уже мысленно видел несколько способов, которыми убью его. И видел по его глазам, что он знает об этом. Сайяр разжал пальцы, опустил руку и склонился в поклоне. Я выдохнул и выпрямился, чувствуя, как вдоль позвоночника прошла дрожь облегчения.

   Сайяр не двигался, смотрел на меня исподлобья.

   - Ты единственный, кому я доверяю, как себе, - тихо сказал я, - единственный, кому я могу доверить её и не бояться, что праведный гнев превысит меру твоей преданности мне.

   - Я клялся тебе в верности, Рейн, я принес тебе присягу на крови. Ты мне как брат. Я, скорее, дам изрезать себя на куски, чем нарушу эту клятву.

   Зато я их нарушил. Все саананские клятвы нарушил ради нее. Только сейчас я понимал масштабы этой бешеной страсти. Этого больного безумия. А Сайяр их понял намного раньше меня.

   - Уводи их обеих на север Адвера. Спрячь в охотничьем угодье. Найди преданных людей, которые будут их охранять. Выполняй.

   Сайяр кивнул и, сдернув с себя плащ, накинул ниаде на плечи, но я впился в его плечо пальцами.

   - Если предашь – умрёшь!

   - Если предам – умру! – повторил, он все так же продолжая смотреть на меня, и где-то на дне его глаз я видел блики ненависти ко мне. Я и сам себя ненавидел. Но я разберусь с этим позже. Чуть позже и очень скоро, когда будем рубить лассаров, если Туарн откажется принять мое предложение. Когда будем брать Талладас.

   - Вернешься – поднимешь тревогу! Понял?

   Он кивнул, а я привлёк к себе маалан, сжал её лицо пятернёй, сдавил щеки, глядя в глаза и тяжело дыша.

   - Судьба, говоришь? - приблизился к её губам, скользя по ним своими, - Мы сами меняем свою судьбу, девочка-смерть. Судьба – не более, чем отговорка, если не можешь принять решение.

   - Я не сказала, что смерть моя судьба…Ты – моя судьба.

   - Скажи, маалан…как ты называла его, - нежно поглаживая щеку большим пальцем, чувствуя ошарашенные взгляды Сайяра и Моран – ведь я прикасаюсь к ниаде голыми руками, и моя плоть не горит.

   - Моар Рейн…моар, – и в уголках губ улыбка прячется.

   Сколько там раз я сдох до этого? Два? Я согласен сдохнуть ещё с десяток раз, лишь бы услышать от нее это снова. Быстро поцеловал в губы и протянул Сайяру ключи от запасного выхода с подземелья.

   - Уводи их. Быстрее. Скоро светать будет.

   Я не знала, что он примет именно это решение, не знала и никогда бы не смела на это надеяться, но, когда смотрела в его серо-зеленые глаза, я больше не видела в них ненавистного валлассара, готового поставить меня на колени любой ценой. Я видела в них только ЕГО. Только он мог это сделать ради меня. Не меид, не Рейн дас Даал. А тот мальчик без имени…тот самый, который поклялся мне любить вечно. Он мог вот так безрассудно бросить вызов и Лассару, и Валласу одновременно.

   Наверное, именно в этот момент и начали стираться грани между моим долгом и какой-то одержимой любовью к этому мужчине. Я знала, чем он рискнул. Знала, что, если кто-то узнает, его могут линчевать так же, как и моего брата. Народ не признает слабостей своих правителей, они предпочитают видеть на престоле безжалостного и жестокого убийцу и не простят велиару ни одной ошибки. Это обычные смертные могут ошибаться, любить, ненавидеть, а у нас нет такого права. Мы не можем этого себе позволить. Сколько бы невольников ни было у государства, сколько бы ни было золота в казне, правители вечные рабы своего положения, и стоит им лишь оступиться, их порвут на куски те, кто фанатично горланили их имена при коронации. Так всегда говорил мой отец и он был прав.

   Шла следом за Сайяром, тяжело дыша, чувствуя, как сердце бешено колотится и не перестает замирать от одной мысли о том, что все может быть иначе. О том, что у нас появился какой-то призрачный шанс, такой зыбкий, хрупкий и тонкий, как самый первый лед на водной глади. И мне было страшно…страшно осознавать, что впервые мне не хочется бежать отсюда сломя голову, впервые я больше не хочу быть Одейей дес Вийяр. Я хочу быть Маалан. Я хочу иметь право любить его, просыпаться с ним рядом, называть его своим и просто быть счастливой. Такая уродливая надежда на фоне общего безумия, крови и смерти. Я знала, что она так же хрупка, как и тот самый тонкий лед. Ее век очень короткий. Она треснет с первыми же сомнениями и разлетится на осколки о гранит реальности, где Рейн дас Даал прежде всего мой враг и лишь потом любимый мужчина, и никак не наоборот.