Мы правим ночью - читать онлайн книгу. Автор: Клэр Элиза Бартлетт cтр.№ 55

– Взаимно, – ответила она, – то есть…

Он повел ее к двери – как она заметила, мимо Линне. Ей показалось, что та посмотрела на нее каким-то странным взглядом. В чем, собственно, дело? Что это было – обычный разговор или же допрос?

– Мне нужно выкурить сигарету, – сказал Таннов.

– Сейчас, – ответила Линне и потянулась к своей куртке, лежавшей на столе.

Нервы Ревны вновь натянулись. Сначала этот скаровец привязался к ней самой, теперь вот к ее штурману. Она сомневалась, что в разговоре с Линне он тоже станет расспрашивать ее о семье. Скорее станет задавать вопросы о ней, Ревне. Насколько Ревна хорошо летает? О чем говорит, сидя в кабине?

Таннов пошел за своим кителем. Для Ревны это был единственный шанс перемолвиться словом с Линне, пока он не вернулся.

– Ты с Тамарой разговаривала?

– О чем? – спросила Линне, набросила на плечи куртку и поморщилась от ее запаха.

– Тебе все так же хочется летать с другой напарницей?

– А тебе? – задала ей встречный вопрос Линне.

И что ей еще было сказать? «Теперь уже нет» было бы ложью, очевидной любому. А «да» могло бы стать одним из пунктов в протоколе допроса, который потом напишет скаровец.

Ревне не нравилась Линне. Та смотрела ей в лицо, но при этом видела только ее ноги. Хотя прошлой ночью они друг другу помогли. И даже если сейчас ей в затылок дышит Таннов, работать с ней в паре все же лучше, чем куковать одной на земле.

– Я хочу летать.

– Я тоже. И не хочу, чтобы Пави сажала меня на оккупированную эльдами территорию.

Линне бросила в сторону Пави и Галины полный скепсиса взгляд.

– А Катин последний полет ты видела? Я думала, она врежется прямо в склон горы.

Штурман на миг умолкла, хмуро глядя на Катю. Та дождалась брюнета, оказывавшего знаки внимания Линне, и повела его танцевать.

– Вообще-то я могла бы и остаться с тобой.

В этом была вся Линне. Привилегированная и жалкая, как сказала о ней Магдалена. Но она не сдаст Ревну только потому, что та ей не нравится.

Прогресс.

* * *

Линне с Танновым вышли под утреннее, все больше светлеющее небо. Облака разошлись в стороны, и теперь сверху медленно сыпались снежинки, запечатлевая на шинелях свои поцелуи и мягко опускаясь на волосы. Она вдыхала холодный, свежий воздух. Над Интелгардом слишком долго висела вонь от экспериментов инженеров.

– А где Досторов? – спросила она.

Перед ними, резко притормозив, остановился механический гонец и открыл чашеобразную верхнюю крышку. Таннов вытащил оттуда записку, прочел и тут же сжег ее, сверкнув искрой, а когда бумага обуглилась, бросил ее в снег.

– Да здесь он, – сказал он.

Затем выудил из кармана портсигар, вытащил из него две сигареты, прикурил и протянул одну из них Линне. Потом приложил к гонцу ладонь, еще раз полыхнул искрами и отпустил.

– Пойдем?

– Что, не хотят с тобой говорить? – спросила Линне.

– Со мной еще куда ни шло, но вот обо мне… я очень сомневаюсь, – ответил он, подставляя Линне локоток.

Она его оттолкнула. Что это он начинает? Они пошли дальше.

– Ты меня удивил, уйдя с танцев так рано.

– Я просто собирал важную для меня информацию. Когда закончу свои дела, может, еще вернусь.

Он замолчал. Линне тяжеловесность его молчания озадачила.

– Твоя напарница весьма мила.

Наблюдая за их танцем, Линне гадала, какую игру он затеял.

– Полагаю, да. А тебе что за дело? Почему ты о ней спрашиваешь?

Потому что он скаровец, вот почему. Таннов предпочел не отвечать и лишь выдохнул голубоватый клуб дыма.

– Ревна Рошена, – задумчиво произнес он, когда они миновали последнее здание и направились к ограде части.

– Ты у нас прямо крутой детектив и тайный агент, – фыркнула Линне, – неужели обязательно было приглашать на танец девушку, чтобы узнать ее имя?

Улыбку Таннова она не столько увидела, сколько услышала.

– Мне кажется, ты ревнуешь, что я танцевал не с тобой, а с ней, – сказал он.

По ее руке вниз к ладони пробежала цепочка искр. Она спрятала их за спину, чтобы он не увидел, как засветились кончики ее пальцев.

– Ну да. Боги восстанут на своих Божественных территориях и всех нас спасут.

Улыбка из его голоса тут же исчезла.

– Не говори так, – сказал он, пыхнув кисловатым дымом, – даже в шутку.

«И что ты сделаешь? Сдашь меня?» – внутренне поморщилась Линне.

Произносить эти слова вслух она не собиралась. На тот случай, если ответ на ее вопрос будет положительным.

– На этой базе я не единственный офицер Особого контрразведывательного отряда.

– Ну да, только вот у Досторова с юмором получше, чем у тебя.

Она подумала, что после ее слов Таннов опять улыбнется, но он только покачал головой.

– Ты каждый вечер проходишь мимо агентов и даже ничего не подозреваешь. Не все из нас носят эти красивые мундиры.

Он схватил ее за плечо и с силой сжал его пальцами в перчатке.

– Береги себя, Линне.

Не успела она больше ничего сказать, как Таннов углядел что-то вдалеке, откозырял и зашагал к воротам. Линне пошла за ним.

Между внутренней оградой и внешними оборонительными укреплениями присел на корточки длинный тюремный транспорт. Его ноги дрожали в стылом утреннем воздухе. Возле него стоял Досторов, попыхивая сигаретой, задумчиво поглаживая бок паланкина и любуясь восходом солнца. Рядом с ним на водительском сиденье развалилась, помахивая хвостом, огромная, белая в пятнах кошка. Взглядом больших янтарных глаз она встретила Линне, когда та вслед за Танновым вышла за ворота. Затем повернула голову к Досторову и тот, в свою очередь, тоже посмотрел на Линне.

– Она в курсе, – сказал Таннов, – так что не тупи.

До Линне не раз доходили слухи, но ей еще не доводилось видеть скаровцев в другом облике. Это было похоже… вообще-то на кошку. На кошку, которая зевнула, продемонстрировав клыки длиной с человеческий мизинец.

Досторов пожал плечами.

– Решай сам, тебе же отвечать, – сказал он.

Затем повернулся к Линне и добавил:

– На твоем месте я не стал бы выдавать армейские секреты.

Во дает, а! Она уже открыла было рот, собираясь сказать Досторову, что в жизни не подозревала в нем такого юмориста, но у нее в ушах все еще звучало предупреждение «Не говори так». Теперь они были скаровцы. А скаровцы должны были внушать уважение, страх и требовали повиновения. Начнем с того, что ей вообще не полагается здесь быть, причем совсем не из-за каких-то идиотских «армейских секретов».