Котёл с неприятностями. Ближний Восток для «чайников» - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Сатановский cтр.№ 36

Переговоры о создании правительства национального единства, проводившиеся спецпредставителями ООН, к началу 2016 года были объявлены успешно завершёнными, однако на деле страна не объединена. Благо единственный кандидат на роль нового Каддафи, экс-генерал Халифа Хафтар, поддерживаемый ОАЭ, КСА и Египтом, не признаётся Западом.

История Судана, независимость которого была провозглашена в 1956 году, – это гражданские войны 1955–1972 и 1983–2005 годов, а также референдум о независимости Южного Судана, проведённый в январе 2011 года, по результатам которого впервые в Африке был зафиксирован пересмотр постколониальных границ (в отделившемся Южном Судане, который возглавил Сальва Киир, немедленно началась собственная гражданская война между племенами). Перевороты 1958, 1964, 1965, 1969, 1971, 1985 и 1989 годов окончились с приходом к власти правящего до настоящего времени Омара Хассана аль-Башира.

Возвышение и падение исламистов и их лидера Хасана Абдаллы Тураби, гостем которого с 1991 по 1996 год был Усама бен-Ладен, позволило президенту аль-Баширу манипулировать ими, лавируя между Катаром и Саудовской Аравией, Турцией и Ираном.

При этом, хотя из-за трагических событий в Дарфуре, где Хартум поддержал военизированные подразделения кочевников «джанджавид» против оседлых африканских племён, он был обвинён в геноциде Международным уголовным судом (МУС), он избежал ареста и суда, против которого выступили единым фронтом африканские страны и государства БСВ, что продемонстрировало бессилие в регионе международных организаций, включая ООН.

Распадом Судану к 2017 году угрожали этнические конфликты и мятежи в Дарфуре, Кордофане, Беджа и ряде других провинций страны. Опасны для её будущего и внешние конфликты, в первую очередь пограничные споры с соседями: Египтом из-за треугольника Халаиб (с 1902 года) и Республикой Южный Судан из-за нефтеносного района Абъей.

Суданская государственность – результат баланса между традиционными лидерами, армией и исламистами – на протяжении нескольких десятилетий держится на системе сдержек и противовесов аль-Башира. Судан на своём примере демонстрирует шаткость границ, проведённых европейскими и международными арбитрами в период деколонизации, и неизбежность распада искусственных образований, формирующих современную карту Африки и БСВ.

Это же демонстрирует и Сомали – независимая с 1960 года страна, период сравнительно стабильного существования которой между путчем 1969, в результате которого к власти пришёл генерал Мохаммед Сиад Барре, и его свержением в 1991 году, включил попытки переворотов, Огаденскую войну с Эфиопией 1977 года и восстания 80-х.

За этими событиями последовал распад страны, голод, неудачная западная интервенция 1992–1995 годов, захват столицы и порта Кисмайо Союзом исламских судов в 2006 и его разгром в результате эфиопской интервенции, окончившейся в 2009 году после вывода Аддис-Абебой своего воинского контингента (который сменили войска Уганды, Бурунди и Кении, к началу 2016 года полностью контролировавшей юг страны, включая Кисмайо).

Переходное Федеральное правительство при поддержке воинских контингентов Уганды и Бурунди удерживает под контролем часть столицы – Могадишо. Юг и юго-запад страны, Исламский Эмират Сомали контролируют исламисты «Аш-Шабаб» и «Хизб-уль-Ислами». Север – Республика Сомалиленд.

На остальной территории этого распавшегося государства существуют территориально-племенные образования Пунтленд, Рас-Кайсар, Авдалленд, Джубаленд, Азания, Нортленд и Маахир, Гальмудуг и Мудуг, Химан и Хеб.

В отдельных районах страны власть принадлежит движению «Ахль-Сунна валь-Джамаа», криминальным кланам и пиратским группировкам. Активность последних была снижена ВМФ различных государств, включая Россию, патрулирующих прилегающие к сомалийскому побережью акватории Красного моря и Индийского океана, а также пролив Баб-эль-Мандеб, но окончательно не пресечена.

Этнически и лингвистически родственные сомалийские племена и кланы, разделив страну, демонстрируют на практике, что означает в Африке и на БСВ понятие трайбализма. Лучше всего ситуацию характеризует сомалийская пословица: «Я и моя страна против всего мира, я и моё племя против моей страны, я и мой клан против моего племени, я и моя семья против моего клана, я и мой брат против моей семьи, я против моего брата».

Понятно, о какой демократии, каком государстве и каких «республиканских традициях» в такой стране, как Сомали, может идти речь. Причём ситуация эта типична для Ближнего и Среднего Востока, хотя в случае Сомали и доведена до крайности.

Ещё одна страна, демонстрирующая, до чего может довести слепое копирование на БСВ несвойственных региону форм государственного устройства, – Афганистан. Свержение в 1973 году монархии покончило с балансом пуштунской племенной элиты и других национальных групп, населявших страну, который на протяжении всей афганской истории позволял поддерживать внутреннюю стабильность. Перевороты 1973, 1978 и 1979 годов, советская оккупация 1980–1989 годов и гражданская война, в которой правительство Мухаммеда Наджибуллы в 1992-м потерпело поражение, привели к анархии.

Доминирование с 1996-го по 2002-й в стране поддерживаемого Пакистаном исламистского «Движения Талибан», союз которого с «Аль-Каидой» Усамы бен-Ладена спровоцировал интервенцию международной коалиции во главе с США, которая открыла новую страницу в истории Афганистана.

Талибы не были разгромлены, сохранили основные силы и имеют все шансы на возвращение к власти после вывода из Афганистана международных сил содействия безопасности в Афганистане (ISAF), созданных в 2001 году по решению Совета Безопасности ООН. Возвращение это произойдёт тем легче, что Афганистан является исламской республикой, на территории которой помимо государственных судов в соответствии с Боннскими соглашениями 2001 года действует шариат.

Единственное, что на 2017 год останавливало талибов, которым покровительствует пакистанская «Межведомственная разведка», в установлении контроля над Афганистаном, – внутренний раскол в этом движении из-за того, что руководство политического крыла с 2013 года скрывало от руководителей военного крыла факт смерти лидера талибов муллы Омара.

Президент и парламент ИРА избираются, но объём нарушений, подтасовок и фальсификаций на выборах столь велик, что власть их не слишком легитимна. На ситуацию в стране влияет не двухпалатный парламент – меджлес е-мелли, а традиционное собрание племенных вождей и местных авторитетов – лойя джирга. Если Афганистан, не важно, возглавляет его президент Хамид Карзай или Ашраф Гани Ахмадзай, демократия, как заявляет руководство Госдепартамента США, то это наркодемократия: уникальное в мировой практике государственное устройство, целиком и полностью зависящее от производства и экспорта тяжёлых наркотиков.

Страна превратилась в мирового производителя опиатов, в первую очередь героина: на афганских складах находятся 23 мировых объёма потребления этого наркотика. Выращиванием опиумного мака и конопли, производством и экспортом наркотиков занята практически вся афганская элита.