Сюзанна и Александр - читать онлайн книгу. Автор: Роксана Гедеон cтр.№ 74

– Я вам не лгала, – возразила я, уязвленная этим пренебрежением.

– Возможно. После того, что случилось, в это особенно легко верить.

Я поднесла руку к лицу, опасаясь, что у меня снова потечет кровь. Он сказал – напряженным резким голосом:

– Конечно же, мы разведемся. Ничего подобного у меня в планах не было, но иного выхода я сейчас не вижу. Совместной жизни с вами я больше не представляю.

– Разведемся? – переспросила я с нескрываемым ужасом. – А не слишком ли это поспешно?

Он поднял сжатую в кулак руку и стиснул зубы, словно пытался сдержаться.

– Вы… вы еще станете говорить, что поспешно, а что нет? Вы шлюха! Вам надлежит молчать и слушать, ничего иного вам не позволено!

Я отступила на шаг, пораженная его жестом и тоном. Сейчас Александр внушал мне страх.

– Убирайтесь, – сказал он прерывисто.

Я смотрела на него, ничего не понимая. Глаза у меня были расширены от ужаса. Он крикнул, сверкнув глазами:

– Вы думаете, я позволю вам быть в этом доме? Вы уйдете такой, какой вошли сюда впервые. Я желаю вычеркнуть вас из жизни и не вспоминать о вас никогда!

Я попятилась, хватаясь за ручку двери. В его виде и голосе сейчас было столько гнева, столько самой искренней ненависти, что мне даже показалось, что мой проступок такой жестокой оценки не заслуживает. Он говорит так, будто я убийца. Я осмелилась сказать, желая слегка привести его в чувство:

– Александр, но как же…

– Убирайтесь, – повторил он с крайним отвращением.

Я поежилась, но все еще медлила и уходить не спешила. Он взглянул на меня и тихим, напряженным голосом произнес:

– Убирайтесь, иначе я придушу вас.

7

Я шла, ничего не видя перед собой и держась рукой за стену. Слишком ошеломленная недавней сценой, я была не в состоянии понять, как намерен поступить со мной Александр. Честно говоря, поначалу у меня была надежда, что тот удар по лицу станет для меня самым главным наказанием. Но, похоже, дело оборачивалось хуже, чем я надеялась. Он приказал мне убираться. Значит, я должна снова подняться в свою комнату, поговорить с Маргаритой – словом, сделать что угодно, лишь бы не попадаться ему на глаза сейчас, когда ему невыносимо меня видеть.

Я подсознательно чувствовала, что обманываю себя. На самом деле все обстояло еще хуже. Я поняла это, когда, остановившись у лестницы, в замешательстве поднесла руку к лицу: у меня снова пошла кровь. Кто-то грубо взял меня за локоть. Я оглянулась и увидела Гариба.

– Что такое? – спросила я неприязненно.

– Госпожа, надо исполнить волю хозяина.

Запинаясь, я спросила, что он имеет в виду.

– Он приказал вам уйти, госпожа.

– Но я же ушла. Я…

– Он приказал вам уйти из дома.

Еще не желая во все это верить, я попросила у индуса платок. Странно, что он у него был. Я запрокинула голову, пытаясь остановить кровь. Гариб невозмутимо ждал, потом снова тронул меня за локоть.

– Госпожа, вам надо уйти.

– Уйти! Но куда? Куда, по-твоему, я могу отправиться? Сейчас ночь!

Он не отвечал, прикрыв крупные сверкающие белки веками. Я разозлилась.

– Ты молчишь? Хорошо, я пойду к хозяину! Он отлично знает, что мне некуда идти! Тот дом, откуда он увез меня, находится в тридцати пяти лье отсюда!

Хищная гримаса исказила черты индуса.

– Госпожа, не вина Гариба в том, что вы были плохой женой. Гариб должен лишь исполнить приказ своего хозяина.

– Так он приказал тебе выгнать меня на улицу, под дождь? – спросила я в бешенстве. – Ночью? Не может быть, чтобы он хотел этого, я должна сама у него спросить!

Гариб преградил мне дорогу, но это, в сущности, было излишне: я только грозила, а в самом деле отправиться снова к Александру у меня никогда бы не хватило смелости. Мы некоторое время стояли, поглядывая друг на друга; в конце концов мне пришлось поверить, что все это не шутка.

– Хорошо, – сказала я подавленно, – Я уйду. Мне только нужно одеться.

– Нет, госпожа.

– Что «нет»? – переспросила я раздраженно, униженная уже тем, что меня поставили перед необходимостью объясняться со слугой.

– Хозяин сказал: «Пусть она убирается такой, как пришла». Я хорошо помню, какой вы тогда были.

Я вспыхнула, ибо и сама хорошо это помнила. Я приехала сюда в одном платье.

– Не может быть, чтобы он так сказал, – пробормотала я. – Гариб, ведь сейчас поздняя осень. Сейчас холодно. Да и как я могу уйти в одной ночной рубашке?

Индус молчал, и я очень быстро поняла, что не добьюсь у него никакого ответа. Вероятно, подумала я, не стоит спорить. Александр зол на меня. Он хочет меня наказать. Хочет сделать мне так же больно, как я сделала ему. Это понятно. Ничего иного сейчас от него нельзя ожидать. Надо уйти… Уж как-нибудь я доберусь до Констанс и поживу у нее немного. Со временем – через несколько недель – все утрясется. Просто в данный момент Александр слишком уязвлен. И одному Богу известно, как я проклинала себя за то, что допустила все это!

– Так и быть, – сказала я хмуро. – Не мне сейчас протестовать. Я уйду, так и передайте хозяину.

Запахнув на груди пеньюар, я решительно двинулась к двери, ибо понимала, что иного выхода у меня нет. И все-таки, оказавшись на ступеньках парадного входа, я не смогла сдержать слез унижения, хлынувших из глаз.

Завтра вся округа узнает, как со мной поступили. Казалось бы, чего худшего можно ожидать?

Всхлипывая, я бежала по дороге между полями, по щиколотку утопая в грязи. Честно говоря, с каждым шагом поступок Александра становился все менее оправдываемым в моих глазах. Я замерзла так, что у меня зуб на зуб не попадал, к тому же промокла насквозь и была вся в грязи. Разве созданы домашние туфельки для того, чтобы в них бродить по проселочным дорогам? Температура же сейчас была близка к пяти градусам тепла. К тому же у меня никак не останавливалось кровотечение. Дошло до того, что я просто перестала обращать на это внимание. Уже почти взобравшись на холм, я провалилась в какую-то яму по колено, и мне с трудом удалось выбраться. Чертыхаясь, я посмотрела вниз: в направлении Сен-Брие передо мной простиралась унылая вересковая пустошь, кое-где поросшая кустарником, а далеко на горизонте виднелся густой, темный лес. В самом низу можно было увидеть одинокие серые строения. Это была ферма Фан-Лера, одного из людей герцога. Шмыгнув носом и снова вытерев кровь, я с надеждой подумала: лишь бы хозяина не было дома! Он так предан Александру, что, чего доброго, откажется помочь мне. А я не могла добраться до Констанс пешком.

Вообще, все случившееся было невероятно. Меня выгнали! Я снова зарыдала, закрывая лицо руками и готовая упасть лицом в грязь. Холод усиливал усталость и навевал сонливость. Но я помнила, что, если я не хочу замерзнуть, надо двигаться, и поэтому побрела вперед, вытирая слезы и проклиная все на свете.