Сюзанна и Александр - читать онлайн книгу. Автор: Роксана Гедеон cтр.№ 100

И все-таки, повинуясь скорее инстинкту, чем разуму, я прошептала:

– Отец… я, наверно… вернусь.

Наступило долгое молчание. Я понимала, что отцу не по вкусу такое мое решение, и приготовилась к обороне. Переубедить меня было нельзя. Я сделала выбор. Я хотела иметь еще один шанс… Для чего? Я и сама не знала. Просто для того, чтобы дети меня не забывали.

– Как бы там ни было, отец, а я хоть некоторое время поживу с ними. Трудно передать, как я соскучилась. Эти встречи, которые он мне наконец позволил, – это же так мало…

– И вы будете жить с ним, помня о таком унижении? – резко спросил принц.

Я тоже подумала об этом. Смогу ли я?

– Я постараюсь… не вспоминать. Я буду счастливее, чем сейчас, уже потому, что рядом будут дочки и Филипп. Все остальное неважно.

Я помолчала, и глаза у меня сверкнули:

– А если он попробует еще раз выгнать меня, я не уйду одна! Я украду детей и не буду так глупа, как раньше!

Отец невольно усмехнулся, услышав столь воинственное заявление, сорвавшееся с моих губ, потом с гневом, клокотавшим в голосе, произнес:

– Если он позволит себе что-то подобное еще раз, я убью его. По крайней мере, приложу все силы для этого. Так ему и передайте, Сюзанна.

5

Ворота были распахнуты. Карета, присланная за мною в Гран-Шэн, проехала между двумя колоннами из розового гранита и загрохотала по аллее, обсаженной ломбардскими тополями. Тополя сменились американскими соснами, голубыми елями и низкими кустами самшита, потом послышался шум фонтанов и показался фасад землянично-розового дворца с белыми колоннами и золочеными решетками. Целый каскад ниспадающей из фонтанов воды открылся передо мной. Море цветов – тюльпанов, гиацинтов, нарциссов – разливалось вокруг каменных рам, в которые были заключены гладкие водные зеркала. Это были Белые Липы.

Я вышла из кареты. Ни одного человека не было видно поблизости. Было три часа пополудни; я вернулась в этот дом после мессы, которую прослушала в часовне Гран-Шэн. Сегодня была Троица. Заранее известив о том, когда приеду, я надеялась, что никто из моих недоброжелателей мне на глаза не попадется. Так и случилось. Теперь, вернувшись и оглядываясь по сторонам, я полагала, что в моей памяти этот день останется надолго.

Отправляясь сюда, я хотела явиться во всем блеске, чтобы ничем не походить на наказанную жену, которой наконец-то позволено вернуться в дом. Траур, правда, сильно ограничивал мои возможности. Узкое платье из черного струящегося шелка живописными складками падало вниз, облегая полную грудь, тонкую талию, обрисовывая точеные линии рук и стройные очертания бедер, подчеркивая теплый золотистый тон кожи. За последний год я приобрела шарм зрелой, взрослой женщины в расцвете своей красоты и догадывалась об этом. Волосы, приобретающие под солнцем ослепительный оттенок кипящего золота, были густыми волнами зачесаны вверх, что открывало длинную нежную шею; высокая прическа была украшена черным кружевом, еще более оттенявшим золотистый цвет кудрей.

Черное мне шло. Я это помнила. Оно делало меня стройнее, выше, изящнее. Оно даже придавало мне загадочности.

– Вас проводить, мадам? – спросил кучер.

– Нет. Займитесь лошадьми.

Карета отъехала от крыльца. Я медленно поднялась по ступенькам и вошла в дом. Сердце у меня предательски екнуло. Все было очень похоже на тот день, когда я впервые явилась сюда. Тогда мне все пришлось завоевывать. Теперь, возможно, история повторится. На миг остановившись, я дала себе зарок: думать только о детях, а все прочие мысли оставить на потом. Затем, подняв голову, я увидела у подножия лестницы Александра.

Легкий вздох сорвался с моих губ. Мы какой-то миг смотрели друг на друга, потом он сделал шаг мне навстречу. Он был в рубашке, галстуке, темном сюртуке, кюлотах и туфлях – словом, при полном параде, значит, либо ходил в часовню, либо дожидался меня. Я решила не задумываться над этим. Мельком я перехватила его взгляд: непонятный, темный. Он окинул им меня с ног до головы. Мне показалось, он осуждает меня за то, что я даже трауру попыталась придать кокетства.

Он поклонился мне, чуть склонив голову. Я тоже кивнула ему.

– Где же все? – спросила я тихо.

– Торжественная встреча состоится вечером, за ужином.

– Я приготовлюсь, – сказала я холодно.

– Вас ждет Маргарита в ваших покоях.

– А дети?

– Должно быть, спят. Или играют. Вы имеете возможность сами об этом узнать.

Он сделал такое движение, словно собирался уходить. Я жестом остановила его.

– Еще одно слово, сударь. Или, вернее, несколько вопросов.

– Слушаю вас, – сказал он безразлично.

– Кто отдаст мне ключи? Анна Элоиза?

– Да. Говорите с ней об этом.

– Это затруднит дело, – возразила я.– Если вы хотите, чтобы я осталась, возьмите эту задачу на себя.

Его лицо на миг исказилось. Помедлив, он ответил:

– Предпочитаю оставить все как есть, сударыня.

– Что ж, – сказала я. – Вероятно, девяностолетняя старуха лучше уследит за хозяйством, чем я.

Сама говорить со старой герцогиней насчет ключей я не намеревалась. Я вообще не была намерена делать ничего такого, что трепало бы мне нервы. Мне с Анной Элоизой было весьма тяжело до случившегося, что же говорить теперь?

Я почти враждебно спросила:

– Куда вы дели свою английскую шлюху?

Не дожидаясь ответа, я воскликнула:

– Если я хоть раз увижу ее здесь, я уеду и больше никогда на ваши условия не соглашусь.

– Советую вам не думать об этом, мадам.

– Об отъезде или об англичанке? – спросила я язвительно.

Он снова окинул меня тяжелым взглядом, повернулся и направился к выходу. Я некоторое время стояла, кусая губы. Мысль о графине Дэйл отравляла мне сознание. Я не сомневалась, что она не уехала. Он оставил ее в Ренне, он платит за то, что она живет в гостинице. И, без сомнения, он будет к ней ездить. Боже мой, с чем мне только ни придется мириться!

Потом, призвав на помощь все свое христианское смирение и подавив гордыню, я стала подниматься по лестнице. Стоило ли думать о леди Мелинде? Ведь не она вошла в Белые Липы, а я. Ее мечты о браке с Александром разбиты вдребезги. А я сохранила за собой титул герцогини и имя дю Шатлэ и еще нахожу причины жаловаться. Что мне за дело до Александра? Я буду жить не с ним, а с детьми.

Через минуту, распахнув дверь, я уже была в объятиях Маргариты. Филипп требовательно дергал меня за юбку, близняшки просто душили поцелуями. Я обнимала сразу всех, схватив малышей в охапку, пока мы все не повалились на пол и не расхохотались.

– Вы вернулись? Он позволил вам? – допытывалась Маргарита.