Альфа-ноль - читать онлайн книгу. Автор: Артем Каменистый cтр.№ 57

— Он не один, у него есть воины. Разбойники ему подчиняются, — продолжал нагнетать Бяка.

— Значит, эти разбойники тоже слабые, — парировал я.

— Император боли может делать умертвий.

— Это как?

Бяка опасливо покосился на левый берег и сказал:

— Людей он убивает не просто так. Они их мучает. Чем больше боли, тем больше силы они дают для его колдовства. С большой силой он может поднимать кости. Заставляет мёртвое ему подчиняться. Умертвие трудно убить, оно ведь уже мёртвое. Без магии ему даже Эш, наверное, не навредит. А Эш не маг.

— Сказки, наверное, — я покачал головой. — Будь у этого садиста такие слуги, он бы спокойно захватил факторию и все посты.

— Умертвиям нет хода на наш берег, — сказал Бяка.

— И что их сдерживает? — скептически уточнил я.

— Это Лихолесье. Здесь разное есть. Здесь есть места, где не все могут быть. Умертвия императора боли не могут перейти через реку.

— Тогда почему он не натравил их на сборщиков рогоцвета? — задал я резонный вопрос. — Ведь раз с его умертвиями никак не справиться, они бы там всех могли перебить. А убили только двоих.

Бяка пожал плечам:

— Я не могу всё знать. Наверное, не только река их останавливает. Наверное, и на левом берегу есть места, куда они не могут попадать. Или у императора боли есть какой-то договор. Договор с другими. И он не может делать что-то плохое там, где нет договора. Ему ведь надо как-то жить там. И его людям жить. А у них нет защиты Пятиугольника. Значит надо договариваться. Потому и называет себя так. Потому что договорился. Император, это ведь хозяин земли. Вот он и хозяин там, где живёт.

Я покачал головой:

— Ничего не пойму. Кто с кем договорился? О чём?

— Я это тоже знать не могу. Но так люди говорят.

— Бяка, ты можешь рассказать так, чтобы я всё понял?

— Как я такое расскажу? Я не понимаю всё. Люди говорят разное. Они тоже не понимают. И я их не понимаю. Просто болтают. Но в лесу точно есть свои хозяева. Это всё знают. Хозяев леса надо бояться. Даже императору боли надо бояться. Я слышал многое, и даже один раз…

На последних словах Бяка помрачнел, всем видом показывая, что эта тема его напрягает. Но у кого мне выспрашивать, если не у него? Все прочие делиться со мной секретами не торопятся.

Однако и сильно давить на упыря не стал. Спросил, оставляя возможность для выбора:

— Если тебе неприятно это рассказывать, не надо. Просто мне очень интересно. Я ведь сюда случайно попал. Ничего здесь не знаю. Мне всё, что ты расскажешь про эти места, важно.

— А как это, попасть сюда случайно? — спросил Бяка.

Чуть поколебавшись, я выдал ему существенно урезанную версию событий:

— На наш дом напали разбойники. Всех моих родных убили. Я сумел убежать. Заблудился, спал под кустом, на земле. Там меня и нашли обозники, которые везли припасы в факторию.

— Странно, — почему-то удивился Бяка. — У нас с тобой похожие истории.

— Тебя тоже обозники привезли?

— Нет. Я жил на посту. С мамой и её мужиком. Мужик был хорошим. Колотил меня иногда, особенно когда пьяный, но кормил хорошо. Я плохо помню, что тогда случилось, — воровато обернувшись, Бяка склонился к моему уху. — Потом, когда спрашивали, я отвечал, что не знаю, кто напал на пост. Но я просто не знал, что можно ответить. Такое не расскажешь. К нам тогда пришёл сам лес. Не знаю, как ещё это можно сказать. И ответить так нельзя было. За дурака бы приняли. Да они и так приняли. Таких, как я, нигде не любят. Говорят, на юге упырей сжигают на кострах. Лучше я здесь буду, на фактории. Здесь меня не хотят сжечь. И кормят. И сюда лес прийти не сможет. Этот остров, он особый. Даже демонам на него нет дороги. Камень, на котором стоит фактория, заколдован древней магией. Как и всё Лихолесье рядом. Ну, или почти всё. Я же не знаю. Пятиугольником это место называют. Здесь тихо.

— И как этот лес выглядел? Тот, который к вам пришёл?

Бяка развёл руки:

— Было очень темно. Кричали люди. Сильно кричали. Мама сказала мне бежать в лес. Туда все дети бежали. Ну, я и побежал. Я только проснулся, ничего не понимал, только боялся. Светила луна, а сзади что-то горело. Я видел лес. Он был как тёмная стена, и все дети бежали к ней. А потом эта стена как бы ожила и шагнула им навстречу. Я не знаю, что это было. Наверное, какая-то магия. Но выглядело это так, будто сам лес начал двигаться. Все продолжали бежать, будто ничего не видели. Но я лучше их видел в темноте. Я видел, что туда бежать нельзя. Это было как охота, когда загоняют в ловушку. И они бежали в эту ловушку. А я развернулся и побежал в другую сторону. Не назад, а по склону холма. Туда, где деревьев почти не было. Когда деревьев мало, это ведь уже не лес. А в лес мне не хотелось бежать. Лес стал каким-то другим. Люди из фактории нашли только меня живым. Остальные были мёртвыми, или пропали. Дети почти все пропали. Их забрал лес. Тут везде есть хозяева. Всё кому-то принадлежит. Кроме таких мест, как Камень. Это особый остров. Так говорят. Хозяин правого берега решил забрать своё. И больше не стало поста. И мамы не стало. И мужика, который был мне вместо отца, тоже не стало.

— Извини, Бяка.

— За что извинить?

— За то, что напомнил об этом.

— Так ты же не виноват. Тебе надо знать. Тебе всё надо знать. Тебе ведь здесь жить.

— Насколько понял, такие вещи здесь случаются нечасто, — сказал я. — Даже два человека, это серьёзно. Сам говоришь, что народ заволновался.

— Конечно, заволновался. Никому не хочется остаться без кожи. Многие очень испугались. А хозяева, это ведь хозяева. Мы для них, как мокрицы в этом подвале. Можно не обращать внимания, а можно обратить. Мокрицы могут не знать о нас. А мы о мокрицах. Но мокрица обязательно узнает о нас. Когда-нибудь. Вот и мы не можем не узнать о хозяевах. Это такой край. В Лихолесье и без хозяев страшно. Много опасного. У соседей малыша съели крысоволки. Зимой они очень опасные даже для взрослых. Другой сосед пошёл проверить силки, и больше его не видели. Совсем пропал. Искали долго, но ничего не нашли. Про такое говорят: «Лес забрал». Тут всегда что-то происходит. Тут даже на правом берегу Черноводки очень страшно. В лесу можно попасться гоблинам. Их там много. Или даже тролля встретить. Или на такое нарваться, что даже называть страшно. Но на левом берегу всё хуже. На левом берегу смерть. Там тоже были деревни. Были даже городки. Давно это было. Все, кто пытались там жить, больше не живут. Только здесь, возле Камня, немного спокойнее. Но далеко на север от него отходить нельзя. Там всё чужое, там очень опасно. Император боли враг. Но для нас свой. Он чужак для Лихолесья. Мокрицам трудно договариваться с хозяевами подвала. Он мокрица. И мы мокрицы. Он тоже боится леса. Вот и хочет забрать Камень себе. Это как война здесь. Давно уже так. Я даже не знаю, когда началось это. Но знаю, что будет завтра.