Рассеиваясь, как свет. Призрачная красота - читать онлайн книгу. Автор: С. К. Ренсом cтр.№ 70

Просидев так несколько минут, я вдруг осознала, что мне надо идти: я должна добраться до реки, чтобы посмотреть, не сработал ли мой план, хотя в глубине души знала – я тешу себя иллюзиями и Кэллума больше нет. Я собственными глазами видела, как он умер в муках. Но меня все равно больше ничего не держало в соборе, а с берега я хотя бы смогу увидеть, как вылавливают из реки их мертвые тела и хоть так проводить тех, кто был Зависшим, в последний путь.

Я осторожно спустилась по лестнице на первый этаж собора и ступила на его черно-белый плиточный пол. Вокруг стояла мертвая тишина. Я прошла в середину центрального нефа и не увидела никаких следов того, что сюда упало тело Кэтрин – ни опрокинутых стульев, ни крови, вообще ничего. Я спустилась в крипту, и тут уже было по-настоящему темно, но я хорошо помнила здешнюю планировку и без труда добралась до находящейся на противоположной стороне двери, через которую Вероника впустила меня в собор. Дверь была закрыта, но не заперта. Наверняка именно через нее в собор сумела попасть и Кэтрин, которую я никак не ожидала там увидеть. Я вышла, ощущая ком в горле, ибо знала – я больше никогда не вернусь сюда ради того, чтобы повидать Зависших.

Снаружи стоял ранний вечер, и старинная каменная кладка собора казалась бледно-розовой от неяркого света солнца. Толпы сотрудников офисов, спешащих после работы домой, в пригороды, уже начали редеть, а бары – постепенно заполняться посетителями. Погода была чудесной. Я спускалась к мосту Блэкфрайерз, ни о чем не думая и просто машинально переставляя ноги. Никто из окружающих не обращал на меня ни малейшего внимания, и я вдруг остановилась как вкопанная, ибо в голову мне пришла ужасающая мысль. А что, если и я сама перестала быть живым человеком и существую в каком-то другом, созданном амулетом кошмарном мирке? Что, если в наказание за то, что их всех освободила, я сама стала единственной оставшейся Зависшей? Меня захлестнула волна паники, и я бросилась бежать, не разбирая дороги и ничего не видя от слез.

– Эй, смотрите, куда идете! – укорил меня мужчина в сером костюме, когда я врезалась прямо в него.

– Извините, – пролепетала я, на секунду схватившись за его рукав. Он взглянул на мое заплаканное лицо и попятился.

– Просто постарайтесь быть поосторожнее, хорошо?

Я молча кивнула и с чувством облегчения двинулась дальше – слава богу, что, несмотря ни на что, я все еще остаюсь в мире живых. Значит, Кэтрин солгала мне также и об этом. Но чем ближе я подходила к реке, тем больше нарастало во мне ощущение, что что-то неладно. Свернув за угол в последний раз, я наконец увидела перед собой Темзу – на ее набережной толпилось великое множество народа. Движение на близлежащих улицах было остановлено, и повсюду виднелись голубые огоньки мигалок автомобилей полиции и других экстренных служб. Люди стояли на берегу, показывая друг другу на что-то в реке и крича. Мне надо было увидеть, что творится на воде, и я невольно ускорила шаг, а потом перешла на бег.

Я подбежала к мосту Блэкфрайерз и, промчавшись по лестнице, поднялась на него. Отсюда Темза была видна лучше всего. Спасательные катера быстро сновали туда и сюда, окруженные целой флотилией лодок поменьше. Везде экипажи этих судов то и дело вылавливали из воды человеческие тела, после чего мчались к берегу, а затем столь же быстро плыли назад, за другими телами. Утопленников была уйма, так что спасатели работали так напряженно, как только могли. К полицейскому вертолету присоединился вертолет одного из новостных телеканалов, пилоты которого старались лететь как можно ниже, чтобы получить наилучшие кадры того необъяснимого действа, которое творилось внизу. Спасательные катера и лодки отвозили тела к ближайшей пристани, причалу «Миллениум», там уже образовался целый ряд из мертвецов. Надо идти туда. Я должна попрощаться с Зависшими лично, и другого шанса у меня уже не будет.

Расталкивая зевак, я сбежала по лестнице и помчалась по набережной, пока не достигла мостков, ведущих на причал. Вход на него охраняла одна-единственная женщина в униформе, но охраняла лишь номинально – вокруг царила такая паника и такая неразбериха, что я без труда проскользнула мимо нее. Чувствуя, как бешено колотится мое сердце, я быстро прошла вниз, на понтон. Здесь стоял полнейший хаос, и никто даже не попытался меня остановить, когда я двинулась туда, куда сгружали тела. Их было куда больше, чем одеял, которыми мертвецов накрывали с головой, и, идя вдоль их ряда, я могла видеть безмятежные лица тех, кто так долго был Зависшим, но теперь наконец обрел покой.

Я беспомощно переходила от одного мертвого тела к другому, вглядываясь в каждое лицо на тот случай, если это кто-то, кого я знаю, и вскоре остановилась как вкопанная, увидев знакомые черты. Усталое лицо Мэтью наконец-то выражало умиротворенность, он ушел туда, где не было ни обязанностей, ни тревог, и бремя забот упало с его плеч. Я быстро огляделась по сторонам, но никто не обращал на меня ни малейшего внимания. Встав на колени перед телом Мэтью, я взяла его за левую руку, на запястье которой прежде находился амулет. Но теперь там виднелись только ободок из обугленной кожи и еще черные полосы, уходящие под рукав рубашки.

– Я рада, что наконец могу увидеть тебя воочию, Мэтью, – прошептала я. – Спасибо за помощь. Я знаю, Кэллум тоже ее ценил. – Говоря это, я вдруг осознала, что уже думаю о Кэллуме как об умершем, и горе, словно кинжалом, пронзило мое сердце. – Надеюсь, что вы обрели покой, где бы вы сейчас ни находились. Пожалуйста, позаботьтесь о Кэллуме и Оливии за меня.

Эти последние обращенные к нему слова перешли во всхлип, и мои глаза опять застлала пелена слез. Я осторожно положила его руку ему на грудь и встала с колен. Наверное, правильнее было бы немного постоять над ним, но мне надо двигаться дальше, надо продолжать поиски, пока кто-нибудь не прогонит меня отсюда.

Длинный ряд мертвых тел все тянулся и тянулся, и к нему все время добавлялись новые. Стало ясно, что никто из них не выжил, и во мне начала нарастать еще большая ненависть к Кэтрин. Каждый из этих бывших Зависших мог бы начать новую жизнь, получив хоть какую-то компенсацию за десятки и сотни лет мук, которые им пришлось пережить. Но из-за нее они все неподвижно лежали здесь, бездыханные.

Я продолжала идти по длинной плавучей пристани, и моя ярость уступила место скорби, когда я увидела еще одно знакомое лицо.

– Оливия! – вскричала я, упав на колени рядом с ее головой. – Оливия, мне так жаль. Я знаю, что ты этого не хотела. Это так несправедливо, так подло…

На сей раз мне было еще труднее сдерживаться, и слезы ручьями потекли из моих глаз, когда я взяла ее тонкую, изящную ручку. На ее белой коже ободок ожога выглядел особенно страшно, и под рукав уходили такие же, как у Мэтью, странные черные полосы. Хотя ее каштановые волосы были еще влажны, они безупречными волнами обрамляли ее личико, и вид у нее был точь-в-точь такой же, как у спящей, такой, словно она может внезапно открыть свои прелестные глаза и засмеяться, глядя на проказы Бизли. Я коснулась ее лба, чтобы убрать с него прядь волос, и почувствовала, что он неожиданно тепл. В недоумении я приложила ладонь к ее щеке – та тоже была теплой, а не холодной и влажной.