Сухих соцветий горький аромат - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Зорина cтр.№ 22

— Было бы замечательно, если бы он сделал тебе в скором времени предложение. Лучше мужа желать просто невозможно, — немного помолчав, вставила мама.

Ещё недавно я сама хотела этого так сильно, что ни о чём другом не могла думать, но сейчас ситуация стала чрезвычайно сложной. Нежданное появление Марка Громова смешало все мои карты, я уже не понимала, чего желать и что делать. Я не сомневалась в своей любви к Сашке, мои чувства к нему были неизменны. Как бы ни складывались обстоятельства, какие бы сюрпризы ни готовила мне судьба, я всегда была уверена в силе своей привязанности и симпатии к нему. Всё моё естество стремилось соединить свою жизнь с ним, как река стремится соединить свои воды с водами моря. Это было таким естественным, логичным желанием, что я даже не могла подумать о другом финале.

Единственное, что меня беспокоило, — это чувства к Марку. Я не могла избавиться от навязчивых воспоминаний и душевных волнений, с ними связанных. И хотя всеми силами я отрицала, отказывалась верить в реальность этих чувств, они всё ещё были живы. Они теплились в сердце, словно уголёк, сиявший некогда багровым жаром, а теперь медленно покрывшийся чёрно-серым пеплом. Кажется, будто он остыл, но стоит лишь подуть настойчивее на безжизненно серые бугорки, покрытые слоем едкой золы, и вновь вспыхнет, заколосится горячее пламя, порождающее неукротимый пожар.

Мама не догадывалась о моих терзаниях. Она и не представляла, что когда-то давным-давно моим сердцем владела такая сильная любовь, что даже время не смогло развеять её глубокий след. Ей ни к чему было об этом знать, пусть думает, что в моей жизни всё легко и безоблачно. Со своей стороны, я надеялась, что в скором времени так и будет.

— Не будем торопить события, мама, — с трудом отрываясь от нахлынувших размышлений, сказала я.

— Я и не тороплю, лишь намекаю, что тебе стоит не упустить шанс, если он представится.

— Ты о чём? Я не понимаю твоих шарад.

— О том, что мужчину иногда нужно ненавязчиво подтолкнуть к решительному шагу, иначе можно прождать целую вечность. Да и самой важно не наделать глупостей.

— Лора, не пудри ты дочке мозги своими премудростями, — резко отчеканил отец, — мужчина, когда хочет жениться, его и подталкивать не надо, а если не хочет, то ты его танком с места не сдвинешь.

— Если бы я тебя вовремя не подтолкнула в нужном направлении, по сей день искал бы подходящего момента и мучился сомнениями.

Папа недовольно буркнул что-то нечленораздельное, надулся и замолчал.

— Да не ссорьтесь вы, — вмешалась я, — в данный момент я не хочу ни к чему Сашу подталкивать, так что давайте эту тему закроем. А ты, мама, о каких глупостях говоришь?

— О глупостях, из-за которых мужчина сразу теряет к женщине интерес, — проговорила она интригующим тоном.

— Мама, твои замечания меня даже обижают, — я вдруг поняла, к чему она клонит, и это смутило меня. Мы никогда не обсуждали с ней интимные вопросы, тем более при отце. — Ты же прекрасно меня знаешь. Зачем вообще начинать подобный разговор?

— Извини, не хотела портить тебе настроение. Просто каждый родитель желает своему ребёнку самого лучшего. Я беспокоюсь о тебе и…

— Мам, я знаю, успокойся, — я улыбнулась и обняла её.

— Как же мне повезло с дочерью! Ты у меня такая умница!

Весь вечер мы провели в кафе. Родители постоянно шутили и весело смеялись, а мы с Сашей болтали обо всём и ни о чём, держались за руки и не сводили друг с друга счастливых глаз. Я смотрела на него и видела всепоглощающую любовь, которая с головой накрывала меня волнами нежности. Он был таким родным, таким близким мне человеком, что в какой-то момент я почувствовала, что грань между нами стирается, и мы растворяемся друг в друге.

Наступила долгожданная суббота. С самого утра я пребывала в состоянии радостного предвкушения похода на концерт моего кумира. Делать абсолютно ничего не хотелось, поэтому я, чтобы убить время, прогуливалась по магазинам, сидела в кафешке за углом, читала книгу и, наконец, выбирала наряд для вечернего мероприятия.

Времени у меня было предостаточно, и я продумала свой образ до мелочей. К приезду Сашки мои огненно-рыжие волосы были завиты крупными локонами, макияж подчёркивал небесную голубизну глаз, белое платье с открытой спиной струилось по моей фигуре и довершало впечатление лёгкости и грации.

— Что же ты делаешь со мной, Аня? От тебя глаз не оторвать, я не смогу вести машину, — восхищенно, с лёгким волнением в голосе проговорил Сашка.

— Тогда идём пешком, — смеялась я.

— Боюсь, что идти я тоже не могу.

— Тогда придётся вызвать такси.

— Дай мне минутку… Ты прекрасна!

— Спасибо, это приятно слышать, — довольно прощебетала я.

— Так что, ты готова?

— Я уже давно готова, по-моему, нас задерживаешь только ты: то у тебя ноги не идут, то голова кружится.

— Иногда ты бываешь совершенно несносной…

— Мне казалось, что сегодня я как раз таки сносна, — я улыбнулась.

— Ты не дала мне договорить, — Сашка взял меня за руку. — Но эту несносность я так в тебе люблю.

— Склонности к страданиям и мученичеству давно в тебе заметила, — рассмеялась я.

— Обожаю тебя! Идём, а то окончательно опоздаем.

Концертный зал Белорусской государственной филармонии был переполнен и гудел, как огромный улей. Мы разместились на своих местах и с нетерпением ждали начала.

— Как думаешь, он волнуется? — спросила я.

— Наверное. Но вряд ли очень сильно, это далеко не самая большая сцена, на которой он выступал.

— Интересно, что чувствует человек перед выходом на сцену, зная, что сейчас на него будут смотреть сотни глаз, его будут оценивать и, возможно, даже критиковать? Я бы сошла с ума от страха.

— Думаю, не все так остро воспринимают публичность, некоторым даже нравится находиться в центре внимания. К тому же, человек ко всему привыкает, ты же знаешь.

— С этим не поспоришь.

Вдруг свет в зале начал медленно гаснуть. Зрители, затаив дыхание, ждали появления артистов, наступила полная тишина, а через мгновение обрушился грохот аплодисментов — на сцену вышел Даниил Погодин.

Мелодичные, дивные, трепещущие звуки лились со сцены рокочущим водопадом и с силой обрушивались на слушателей. Они задевали потаённые, доступные только воздействию музыки струны души, пробуждая любовь, горечь, печаль, радость. Иногда все эти противоречивые чувства наваливались одновременно, и чудилось, словно человеческое естество неспособно вынести столько эмоций и не расколоться на части, но происходило противоположное — каждый открывал в себе новые возможности, новые живительные силы. Мы вдыхали ещё больше воздуха, когда лёгкие уже были переполнены, мы взмывали в небо ещё выше и касались руками звёзд, мы погружались в пучину моря и каждой молекулой своего тела ощущали его вибрацию.