Не ум.ru - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Виноградов cтр.№ 27

Не какой-нибудь Virgin Mary с питейными недосказанностями, из-за которых заказать такой могут разве что не остывшие от надежд вынужденные трезвенники. Его невероятно трудно, почти невозможно смешивать тем, кому не довелось «четырнадцатого числа весеннего месяца нисана» побеседовать с прокуратором Иудеи.

«Что-то ты сегодня совсем распоясался».

«Так вышло. Метеозависимость?»

«Ну, конечно она, проклятая».

Прости меня, словоблуда и дурака, господи! С другой стороны, что бы тебе не озаботиться, не остановить вовремя придурочного раба своего. Это не о богохульстве, прости еще раз, а о непредумышленной глупости, о зароке: «Что ни воскресенье – то подвиг!» Условный подвиг, конечно. Можно проще сказать: поступок. Понятно, что звучит как послабление, да вот толку от этого маловато. Потому что лишь незначительно упрощает задачу. Совсем ненамного.

Мало я тебе клялся? Себе обещал? Всем слов раздал… От которых с такой же легкостью и отступался. А тут, вот же старый дурак, третий год подряд обет соблюдаю. Обет? А как еще всю эту непотребность назвать? Самому себе страшно представить – сколько выдержки и последовательности во мне уживается, не то чтобы с кем-то из знакомых радостью поделиться. Не поверят ведь. Потому что совсем в людях не разбираются. В настоящих людях.

Умом тронуться можно, как я могу быть неуступчив в том, от чего надо галопом нестись в прямо противоположную сторону. Да еще, дуралей, стараюсь не повторяться, «изобретая» «подвиги». Правда, старания мои чаще всего тщетны. Изменяет мне творческая фантазия. Узнать бы еще – с кем, убил бы. На прошлой неделе, к примеру, опять прибирался в квартире. Даже считать неприятно, сколько раз за год мне приходило в голову это непопулярное, примитивное, тупее тупого решение. Поверьте, намного чаще, чем я в самом деле принуждал себя безропотно сворачивать на проторенную тропу, за неимением другой, хоть самую малость нетривиальной идеи. И тем не менее…

Польза, правда, от такой заурядности есть, с этим не спорю. Недавно, к примеру, отыскался предательски пропавший носок от «Хьюго Босс», одно из последних напоминаний о чистой, как выяснилось, случайности, по какой в мою жизнь наведался достаток. Мимолетный и эфемерный. Как дыхание стрекозы. Оттого и исчез он, будто форточку кто открыл. Оставил от щедрот, а может быть по забывчивости, ряд предметов. Некоторые я несколько старомодно, то есть с претензией, именую «свидетелями лучших обстоятельств». Среди них авторучка «Монблан», антикварный письменный стол, пара «богатых» носков… Теперь вот половина пары.

Двойник моей последней и весьма неожиданной находки – это об отыскавшемся «фирменном» носке – в свое время повадился разбивать другие пары. Те, что попроще. Не очень джентльменское поведение. Для любой вещи. Через эту развязность носок и был сплавлен в вечную ссылку на север двора. Там он наверняка в считаные дни загнулся в смрадном нутре известного своей неразборчивостью контейнера. Эта неосмотрительность обидно свидетельствовала о моем расточительстве и, что печалило сверх всякой меры, превращало блудный носок в заведомый неликвид. Я не стал щадить себя и выражений не выбирал. Увы, хула, как и свойственно ей, сути вещей не изменила: раньше надо было потерю искать. Вспомнилось, как, обнаружив недостачу, грешил на стиральную машину. Большая затейница и с причудами. Обожает зажевать что-нибудь меленькое, непременно с концами. Несмотря на все это подлое хамство, грубо пенять технике никак было невозможно. Она чувствительно переслуживает и невероятно капризна. Я даже заглянул в ванную и извинился за невольный навет, за то что недопустимую мысль допустил. В виде искупления пообещал похлопотать о помещении сведений о ветеране в «Книгу рекордов Гиннесса». Фотку не обещал – ложь с размахом совсем не мое, – но с упоминанием посулил порадеть. Купилась, если судить по тому, что все еще напрягается. А я ее однажды «сволочью недоверчивой» костерил. Вот же неблагодарный.

27

Наткнувшись на пропыленный носок, я живо представил себе и даже сподобился неизвестно для чего записать, как партизанящие на моей территории тараканы волокут его, пленного, на свою тайную базу. Носок сперва грозит живности скорым возмездием, потом запугивает связями, накопленной для такого вот случая вони подпускает что есть силы… А тем всё равно. Его допрашивают с пристрастием, пытают. Иначе откуда, спрашивается, в районе пятки образовалась гигантская прореха? Смертельная дыра! Я бы с такой не выжил. И никто бы не выжил. И вдруг в мой распалившийся от воображаемых картин мозг закралось горбатое и кривоногое сомненьице. По поводу пыток. Наверное, «пытки» – это неправильно. Неприемлемое слово, глубоко ошибочное, антипатриотичное. Неуместно патриоту так думать, если пытают не партизан, а они сами. Так родился эвфемизм истязаниям: «Партизаны настойчиво добивались от врага правдивых сведений». Звучит не очень, я бы сказал кондово. Зато уважительно, даже если проговаривать этот текст не вслух, а про себя. Разница как между «разведчиками» и «шпионами». Я вообще к любым нюансам крайне чувствителен. Для меня и «тандем» в свое время стал «парочкой», так чувствовалось, что не за нас они.

Какое-то время спустя подумалось наконец-то верное: какие к черту из тараканов партизаны, если они завзятые мародеры?! Вот так. Лучше поздно, чем никогда. И не вписавшийся в «правду жизни», как говаривал один киношный герой, сюжетец последовал за утратившей востребованность, а следовательно – и жизнеспособность вещицей.

28

В углу, под книжным шкафом, где нашелся пропавший носок – я не заглядывал туда чертовски долго, к моему вящему отвращению обнаружился старый мышиный помет. Находка, скажу прямо, потрясла меня. Она обрушила устоявшееся за годы представление о том, что если я с кем и делю жилище, то лишь с хомяком и исключительно на добровольной основе. К тому же я подспудно пребывал в убеждении, что хомяк запросто, не покидая клетки – попробовал бы! – отпугнет любую нечисть. Или загрызет, если нечисть сунется к нему ближе, грызун же. К слову сказать, наш дом никогда мышами грешен не был. Я ни разу не слышал сомнительных шорохов по углам и, невзирая на зрелые годы, в отсутствии практики вряд ли справился бы с мышеловкой, не изуродовав прежде пальцы. Вездесущие тараканы – совсем другое дело. Тараканы не в счет, для меня они телесная нежить, сопутствующий ущерб глобальных жизненных неудач. В то же время я проницательно усомнился, что неведомый мне злоумышленник не самым таинственным образом – дверной замок в силу своей разболтанности легко мог «задом вильнуть» – пронес в мой дом пакетик с мышиным пометом и сыпанул из него под книжный шкаф. Мир вокруг становится все более странным, и я вполне допускаю, что не улавливаю весь трагизм изменений, но чтобы такое!

А может быть… оно не мышиное? И вообще не дерьмо? А я уже поспешил выкинуть. Нужно было кошке в подъезде под нос сунуть и проследить за выражением морды, по ней, по морде, и вычислить. Ну отчего, с какой такой немилости все по-настоящему ценные, стоящие идеи приходят в голову с непоправимым опозданием?

Еще по соседству с носком и спорным пометом объявился – «здрасьте вам…» – бронзовый ключ от дверцы письменного стола. Давненько я запустил им в обнаглевшего таракана, да так впоследствии и не нашел. Таракан же, живехонький, объявлялся с завидной регулярностью, иногда со товарищи. Я решил, что на пломбы ключ уволокли. У старых моряков, я читал, встречались пломбы из бронзы. Старые моряки, я так понимаю, вообще бронзу любят. Старая бронза в старых моряцких ртах от рома благородно темнеет, а привкус услужливо скрадывает горечь дешевого пойла. Видно, мои тараканы какой-то век на судах коротали – закрыл я тему и даже несколько подобрел к пришельцам. Все, что связано с морем, всегда пробуждает в моей душе ностальгическое тепло. Жаль, я не химик, не то вытравил бы эту чушь из головы. Или травление – это про другое? Про втравливание в голову? Не суть. Когда вскрылась истина и ключ вновь оказался в моих руках, я такую почувствовал горечь, будто лживые тараканы издевательски меня обманули. В сердцах я щедро засыпал под шкаф, равно как и во все углы квартиры, отраву. И думал при этом не только о тараканах, но и о кошке.