Твоя судьба - читать онлайн книгу. Автор: Любовь Барановская cтр.№ 27

Утром я проснулась очень рано, сказывался дневной сон накануне.

Слава снова стоял на берегу с удочкой, и я тихо оделась, чтобы не будить Катю.

― Утро доброе! ― махнул он, издалека заметив меня.

― Привет! Я погуглила про рыбалку, ― встала я рядом, осматривая берег, который на рассвете впечатлял ещё больше. Зелень елей и сосен позволяла забыть, что до лета ещё далеко, и даже прошлогодняя трава выглядела гармонично. Широкая река, блестящая в лучах только вставшего солнца, напомнила мне о водохранилище в родном городе, которое с моста казалось поистине бескрайним, и на секунду я ощутила прилив ностальгии.

― И что пишут?

― Пишут, что время года ты выбрал неподходящее. Якобы рыба сейчас клюет от случая к случаю.

― Знаю, я даже ведро для улова не брал.

― Разумно. Но знаешь, что ещё пишут?

― Удиви меня.

― Что главное в рыбалке ― это удовольствие. И, в общем-то, рыбачить можно в любое свободное время.

― Мудрые какие сайты у тебя, ― хохотнул Слава.

На его пальце блестело обручальное кольцо, которое я не заметила накануне. Впрочем, и мой палец уже не пустовал, так что было бы странно задуматься об этом симпатичном, веселом, интересном мужчине…

― Так что же ты поешь? ― прервал этот самый мужчина мои мысли.

― Разное, ― ответила я, не испытывая такой неловкости от разговора, как с Валерой. Творческий человек, Слава понимает моё увлечение.

― А вот эту песню знаешь? ― Слава достал телефон и включил довольно популярный трек двухтысячных.

― Конечно.

― Супер! ― он прислонил удочку к дереву, присел на скамейку у воды и похлопал ладонью по месту рядом с собой, сосредоточенно копаясь в телефоне.

Оглядев скамейку ― не холодная и мокрая ли ― я присела, заинтригованная.

― Что такое?

― Нашел тут одно приложение, обещают профессиональное звучание. Надо проверить.

― Ты что, хочешь сейчас петь? Спят ведь все ещё!

― Нормально, проснись и пой. Её без дуэта неинтересно записывать.

Отбросив попытки спорить, я нашла в интернете текст и кивнула на вопрос «готова».

Петь вдвоем уже не казалось чем-то странным. Да и со Славой было достаточно комфортно, хоть я знала его второй день. Мужская партия вокальных данных не требовала, свой текст он просто начитывал, а я старалась выводить все ноты.

― Здорово! ― подытожил Слава, прослушав пару раз запись и подобрав эффекты. ― Выложу в соцсети, не против?

― Да, мне тоже нравится. Скинь, попробую и у себя выложить. Ну что, возвращаемся к рыбе?

― Ой, да фиг с ней, ― зевнул он. ― Пойдем лучше омлет жарить, умеешь?

― А то! Моё коронное блюдо, между прочим!

Я не заметила, как пролетела эта неделя. Познакомившись лучше с ребятами, я даже успела подготовить к последнему вечеру маленькую роль в финальной постановке. Уезжать было грустно.

― Чего затосковала? ― присел рядом со мной Слава, я смотрела на реку.

― В мире слишком много проблем, не хочется возвращаться к обычной жизни.

― К чему-то конкретному? Или к кому-то? ― покосился он на кольцо.

― Да, похоже, что к кому-то.

― И вы не любите друг друга? Если любите ― всё ведь можно пережить.

― Думаю, что не люблю.

― Женаты?

― Нет.

― А, помолвка. Но ты ведь сказала «да»?

― Это я сделала предложение.

Он хмыкнул.

― Тем более ― зачем?

― Не знаю, страшно быть одной, показалось, что он ― хороший вариант, подходил по многим параметрам.

― Но нет чувств?

― И чувств нет, и взгляды на жизнь разные, и характеры.

― Так значит, стоит расстаться?

― Боюсь, очень боюсь… Но да, думаю, что надо.

― Разберешься! ― приобнял он меня за плечи. ― И ведь ты не останешься совсем одна? Друзья, родные есть?

― Есть. Мама, правда, огорчится наверняка. Но она меня любит и любое решение примет, лишь бы я была счастлива. Как только узнать, что выбор мой не был сделан под влиянием минутных эмоций?

― Расслабься и попробуй почувствовать, чего тебе хочется. Ложится ли он в ту самую картину твоего счастья? Уж лучше уйти сейчас, а не через двадцать лет, верно?

― Верно. Спасибо тебе.

― Пожалуйста. Всегда рядом, если что.

Я решила не торопиться. Съездила к родителям, много пела, готовилась к концерту. Валера всё больше превращался в тень, прямо Вронский. Выбор был сделан, как бы меня ни страшило будущее. Через неделю после поездки к Волге, за пару дней до концерта, мы расстались.

― Ты в порядке? Вид рассеянный, ― отметила Вероника, оставшись со мной и Катей после группового занятия.

― Да, ― соврала я. В порядке я не была, потому что Валера не смог съехать сразу, и уже второй день мы усиленно избегали друг друга. В двухкомнатной квартире это не так сложно, как могло бы быть в общежитии, например, но напряжение росло.

Расстались мы спокойно, он пришел к тем же выводам, что и я ― мы ждем друг от друга разного. Но бесконечные обсуждения договора на квартиру, оплаты интернета, информирования хозяев, блокировки общих карт отношения не улучшали.

Уйти в вокал было неожиданно сложнее обычного, напряжение не давало войти в состояние потока, зато по поводу концерта волнения не было.

― Не переживай, вместе мы справимся, ― шепнула Катя, и я благодарно улыбнулась ей.

― Последние советы для подготовки к завтрашнему событию! ― объявила Вероника.

С репетиции я пришла в наконец-то пустую и при этом неожиданно гулкую квартиру. Ключ Валера оставил консьержу, и прощаться нам не пришлось.

Обойдя комнаты, я ощущала дыры в пространстве. Они не были в логичных местах, откуда забрали вещи, дыры эти ощущались прямо в воздухе квартиры. Не сумев заплакать от секундного приступа тоски, я открыла все окна и принялась двигать, перевешивать, перетряхивать окружающее пространство.

Иногда вместо двух соединенных судеб остаются лишь две связки ключей ― на одну больше необходимого. Но процесс очищения для меня новым не был, а потому через двадцать минут я уже не грустила. Посмотрела серию мыльной оперы с любимым актером, полежала в ванне с романом Питера Мейла, впервые за время жизни в квартире запустила огромный напольный фонтан, поняла, когда он не заработал, что вылить воду будет непросто, облила себя и весь пол, почти устроив потоп, пока перетаскивала эту глыбу в ванную, смеялась, вытирая плитку полотенцами, и наконец почувствовала себя по-настоящему свободной.