Слепой против маньяка - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Воронин cтр.№ 70

Сиротка непонимающе смотрел на приятеля.

– Слушай, что случилось?

– Ничего, – буркнул Глеб.

– Как это ничего? Ты же белее стенки!

– Это пройдет, не переживай, – Глеб взял из сумки флягу с джином и принялся пить прямо из горлышка.

– Так все-таки, наверное, что-то произошло? – вновь спросил Сиротка, участливо глядя на Глеба.

– Да, произошло. Вот, почитай, – Глеб подал ему газету.

Сиротка прочел и пожал плечами.

– А ты тут при чем? Ты его знал?

Глеб кивнул.

– Знал.

– Он твой друг?

– Да, он был моим другом. И я хотел, чтобы у меня были такие друзья, но, видно, не судьба.

– А вот тут, смотри, – сказал Сиротка, тыча пальцем в другую статью на первой полосе «Комсомолки»: «Кто расстрелял семью полковника Перевозчикова?»

– Это меня не интересует, – отмахнулся Глеб.

На следующий день все газеты без исключения вышли с материалами о гибели Геннадия Демидова. Глеб купил газеты и внимательно читал. Ему было больно, сердце саднило, словно в нем застряла пуля. Строчки сливались, но Глеб читал. Он заставил себя прочесть все. На статье в газете «Комсомольская правда» он остановился.

«Трагические коррективы в повестку дня вчерашней пресс-конференции Союза журналистов России и Москвы внесло убийство корреспондента газеты „Московский комсомолец“ Геннадия Демидова… Главный редактор „Московского комсомольца“ заявил, что убийцы Демидова уйдут от наказания, слишком влиятельные преступные круги были заинтересованы в его смерти. Геннадий Демидов не первый газетчик, который разрабатывал тему коррупции в армии…»

Прочитав эти строки, Глеб Сиверов поморщился.

«Нет, на этот раз убийцы будут наказаны. Уж это я обещаю. Я сам возьмусь за выполнение этого дела, хотя мне его никто и не поручал. Студинский будет мертв».

Затем Глеб принялся читать дальше.

«…Скрыть правду о деятельности нашей военной мафии, таким образом, было возможно, только прибегнув к крайним методам. Однако главный редактор не Исключает, что причиной терракта могла стать поездка Демидова в одну из частей спецназа Главного разведывательного управления, где, по его данным, проходят подготовку будущие наемные убийцы. Гипотеза на первый взгляд фантастическая, но, по мнению опытных сотрудников Главного управления по борьбе с организованной преступностью МВД России, ряд нашумевших убийств банкиров и уголовных авторитетов дает основание полагать, что исполнителями выступали профессионалы, которых можно пересчитать по пальцам даже в спецподразделениях МВД и ФСБ…»

«…Как нам сообщили из редакции „Московского комсомольца“, Гену Демидова похоронят на Троекуровском кладбище в Кунцево. Прощание с журналистом начнется в четверг. С утра состоится отпевание в церкви Святителя Николая в Хамовниках, рядом с метро „Парк культуры“, после чего Гену перенесут во Дворец молодежи. Все, кто хочет с ним проститься, могут это сделать с одиннадцати часов утра. В полдень начнется прощальный траурный митинг. Затем состоится похоронное шествие в Кунцево. Сменяя друг Друга, журналисты, друзья, родные и близкие перенесут Гену Демидова на кладбище».

«Я должен буду пойти на похороны», – твердо решил Глеб Сиверов и почувствовал, что его глаза стали влажными.

Он забыл, когда в последний раз плакал, но сейчас готов был разрыдаться, как ребенок.

«Нет, нет, Глеб, держись», – приказал он себе и швырнул газету в сторону. Сиверову хотелось разорвать ее на клочки, но он этого не сделал, а направился к телефонному автомату. Он напрочь забыл о мерах предосторожности, ему уже стало все равно, поймают ли его, останется ли он жив или нет.

У телефонного автомата стояло несколько человек. Глеб Сиверов прислонился к шершавой бетонной стене и закрыл глаза. Ему было привычно терять друзей, но вот так подставить незнакомого человека, и человека хорошего, того, кто решил ему помочь, того, кто рискнул своей жизнью…

Наконец, подошла его очередь. Глеб снял трубку и быстро набрал номер.

– Мне Студинского, – коротко сказал он.

– Кого? – спросил неприятный женский голос.

– Полковника Студинского, – повторил Глеб, прижимая трубку к уху.

– Вы знаете, его сейчас нет. И, пожалуйста, представьтесь, кто его спрашивает?

– Это не имеет значения.

– Нет, вы все же скажите, – настаивала женщина.

– Его спрашивает Слепой.

Послышалась какая-то неопределенная возня и перешептывание.

– Вы знаете, позвоните минут через пять-десять.

– Я не буду перезванивать.

– Может быть, вы хотите оставить сообщение? – задала вопрос женщина.

– Да, я хочу сказать…

– Говорите.

– Скажите Студийскому, что он труп.

– Как вы говорите? – дрогнул женский голос на другом конце провода.

– Студинский – труп. Это я обещаю. Чего бы мне ни стоило, но Студинского я убью.

Глеб резко повесил трубку на рычаг, а затем, не оглядываясь, направился к дому, где его ждал Сиротка. Глеб поднялся на третий этаж.

– Ну, как дела? – спросил Сиротка, сидя на полу. Он дремал, не зная, чем себя занять. Сиротка никак не мог поверить в такое счастье. Теперь у него был приятель, а у приятеля были деньги. Много денег, и он их не жалел. Сиротка был сыт, тепло одет, и все казалось хорошо.

– Послушай… – обратился к нему Глеб, усаживаясь на расшатанный скрипучий стул.

– Да, – Сиротка поднял голову и внимательно посмотрел на Глеба.

– Мне нужна твоя помощь.

– Конечно, я тебе помогу, – заморгал бесцветными глазами бомж. – Что я должен сделать?

– Ты должен будешь пойти во двор – в тот двор, где ты видел этого гнусного маньяка. Сядь на какую-нибудь лавочку, спрячься в беседке… Ты обязательно должен выследить его, должен узнать, в каком он живет подъезде, на каком этаже.

– Так как же я это узнаю? – удивился Сиротка.

– Придумай что-нибудь.

Тот пожал плечами и неохотно поднялся. Он еще не забыл, как маньяк расправился с Чумой. А Чума был покрепче его.

– Это опасно? – спросил Сиротка, заглядывая Глебу в глаза.

– Думаю, нет. Главное, чтобы ты его видел, а он тебя не заметил.

– А как это сделать?

– Ну как… Прикинься пьяным, отмороженным, сиди без движений и внимательно следи. Если ты его обнаружишь и выследишь, ты окажешь мне и всем остальным неоценимую услугу. Понял?

– Понял, командир, – вдруг отчетливо сказал Сиротка и расправил свои худые плечи. Затем зябко поежился: