За новыми горизонтами - читать онлайн книгу. Автор: Алан Стерн, Дэвид Гринспун cтр.№ 7

Почти все, кто имел тогда какое-то отношение к исследованиям космоса, вспоминают, где они находились, когда взорвался шаттл, и некоторые из нас до сих пор со слезами на глазах говорят о Кристе Маколифф, первой «учительнице в космосе», и других членах экипажа, которые расстались с жизнью тем холодным флоридским утром. Многие из нас смотрели репортаж о старте «Челленджера» в прямом эфире по телевидению; Алан был на мысе Канаверал и вместе с коллегами наблюдал этот пуск.

После катастрофы он был раздавлен: «От этого некуда было деться — это транслировалось по телевидению и выходило во всех газетах. Многие недели и даже месяцы я снова и снова видел взрыв в СМИ». Крушение заставило Алана задуматься о жизни и карьере. Две следующие межпланетные экспедиции NASA — орбитальная АМС «Магеллан» к Венере и орбитальная АМС «Галилео» к Юпитеру — должны были стартовать с шаттла и их временно отложили. То же самое происходило буквально со всеми научными миссиями NASA. Решив, что в области исследований космоса ничего принципиально нового не произойдет до конца 1980-х гг., когда возобновятся полеты шаттлов, Алан решил вернуться в университет и получить докторскую степень.

Итак, в январе 1987 г., ровно через год после катастрофы «Челленджера» он поступил на докторскую программу по астрофизике в Университет Колорадо. Для своей диссертации Стерн проводил исследования в области происхождения комет. Но Плутон уже коснулся интересов Стерна. Он дал ему первый настоящий опыт научных исследований, и даже в конце 1980-х гг., в докторантуре, Алана волновал вопрос о возможности послать туда экспедицию. Почему NASA больше не интересуется этой проблемой?

Также Алан понимал, что, избрав кружной путь к докторской степени, он потерял несколько лет по сравнению со своими сверстниками, которые двигались к ней по прямой. Те его одногодки, которые вовремя окончили постдипломное обучение или хотя бы учились в аспирантуре в то время, застали общее воодушевление, связанное с проектом «Вояджер». Не упустил ли он последнюю возможность стать первым исследователем новой планеты? Едва ли он сможет принять участие в экспедиции к Плутону.

Когда Стерн впервые поднял этот вопрос в сообществе именитых ученых-планетологов, ответ был не очень вдохновляющим. Алан:

С тех пор Алан постоянно сталкивался с разрывом между тем, как NASA действительно принимало решения о том или ином исследовании, и тем, как зачастую попытки агентства преподносились общественности. Когда NASA работает на публику, оно часто подчеркивает, какое воодушевление вызывают новые проекты и какую подлинную ценность они несут: «Мы просто отправляемся туда, где до нас еще никто не бывал».

Но комитеты, устанавливающие очередность АМС в рамках ограниченного бюджета NASA, вовсе не озабочены поисками самых интересных экспедиций в неизведанные места. Скорее, они хотят знать, какие именно научные исследования будут проводиться, на какие совершенно определенные научные вопросы первостепенной важности даст ответы этот полет, а также практические подробности того, как каждая возможная миссия может способствовать прогрессу какой-либо отрасли знания. Таким образом, даже если научное сообщество действительно хочет отправиться куда-то ради чуда открытия, трудность состоит в том, чтобы найти этой идее научное рациональное объяснение, настолько веское, чтобы пройти любую проверку.

Алан вспоминает, как в конце 1980-х гг. «кто-то из маститых ученых сказал мне: „Ты никогда не продашь NASA полет на Плутон как проект. Тебе нужно найти способ привлечь научную общественность, чтобы заявить, что такая экспедиция имеет чрезвычайную важность для определенной области знания, что она принесет свои плоды“».

Из всех небесных тел, в классической традиции относившихся к планетам, Плутон — это не только самый далекий объект, который стали исследовать в последнюю очередь. Он и обнаружен был намного позже всех остальных планет — фактически нашим поколением. Это открытие было сделано в 1930 г. Клайдом Томбо, мальчиком с фермы в Канзасе, не имеющим профильного образования, — классическая история о том, как неуклонное упорство ведет к крупному выигрышу.

Клайда, который родился в 1906 г., посреди выматывающей силы фермерской жизни в Иллинойсе, с детства захватывала мысль об иных мирах. «Однажды, когда я был в шестом классе, — писал он в автобиографических записях, опубликованных в 1980 г., — меня посетила мысль: „А на что должна быть похожа география других планет?“» Когда мальчик подрос, семья переехала на ферму в Канзасе, где Клайд неустанно изучал небо с помощью 57-миллиметрового телескопа, который его отец приобрел по каталогу Sears, Roebuck. Мальчик изучал астрономию самостоятельно, шлифуя линзы, чтобы собрать новый телескоп, и тщательно зарисовывая пятна, которые он наблюдал на Юпитере и Марсе. Он читал все, имеющее отношение к астрономии и планетам, что только мог отыскать в местной библиотеке, и следил за спорами о сомнительных «каналах» на Марсе, которые «открыл» и широко разрекламировал богатый и харизматичный бостонский астроном Персиваль Лоуэлл. Также Клайд прочитал о том, что Лоуэлл предсказал существование неизвестной планеты за орбитой Нептуна.

Лоуэлл тщательно изучил орбиту Нептуна и пришел к выводу, что некоторые странности в его движении можно объяснить небольшим гравитационным влиянием далекой девятой планеты. Клайд читал об обсерватории Лоуэлла, построенной на горе над городом Флагстафф в Аризоне. Он представлял себе, как когда-нибудь поступит в колледж и станет астрономом, но его реальная жизнь была совершенно иной. Времена стояли тяжелые, и Клайд и помыслить не мог, что у его семьи когда-нибудь будет достаточно денег, чтобы он мог уехать с фермы и воплотить свои мечты в жизнь.

Тем не менее, все еще питая какую-то надежду, Томбо послал некоторые из своих лучших зарисовок Марса астрономам в обсерваторию Лоуэлла. И в один прекрасный день в 1928 г., к его величайшему удивлению, Клайд получил ответ от директора обсерватории доктора Весто Слайфера. Они искали ассистента и хотели узнать, не интересует ли Томбо эта работа.

Еще бы она его не интересовала! В январе 1929 г. буквально с одним чемоданчиком, набитым одеждой и книгами по астрономии, а также с несколькими бутербродами, которые мать сделала ему на дорогу, Клайд сел в поезд, идущий на запад, в Аризону. Молодой человек, которому через три недели должно было исполниться 23 года, возбужденный предстоящим путешествием, но немного огорченный тем, что покинул семейную ферму, наблюдал за тем, как поезд удаляется от Канзаса и приближается к горам Аризоны и как пейзаж за окном меняется от равнинных сельскохозяйственных земель до сухой пустыни и сосновых лесов. Этот поезд вез его прямиком на страницы истории, хотя Клайд об этом и не подозревал.