Битва за Клин - читать онлайн книгу. Автор: Василий Карасев cтр.№ 41

«Подразделения 120 МСП оставили Глухово, Степанцево, Дурасово и начали откатываться на линию обороны дивизии. Дивизия, оказавшись в единственном числе лицом к лицу с превосходящим противником, несколько раз принимала на себя удар и под натиском танковой атаки, цепляясь за рубежи, начала отходить на второй рубеж – Китенево. В ожесточенных боях прошел весь день. Танки противника несколько раз прорывались через линию обороны к командному пункту, но дивизия продолжала стойко выполнять поставленную задачу. Не имея связи с армией (рация РСБ в первом бою уничтожена), получив данные от 13 КП, что он под натиском танков и пехоты противника отходит на Кузьминское – Китенево. В результате обхода противником правого фланга обороны в районе Воздвиженское, Александровка, Комлево, дивизия попала в трудное положение окружения. Оставался единственный путь отхода через лес (без дорог) параллельно движению противника, оставаясь единственной дивизией без средств ПТО. Командир дивизии решил отвести дивизию на новый оборонительный рубеж, связаться с армией и получить новую задачу» ^[351].

Командир 17‐й кд В. А. Гайдуков.

Успешному выходу из окружения дивизия во многом обязана начальнику раведотделения штаба А. Г. Вардишвили: «19 ноября 1941 г. под дер. Воздвиженское дивизия после параллельного преследования противником была отрезана от частей 16 Армии – нужно было найти выход. В разведку был послан тов. Вардишвили, который в течение всей ночи лично устанавливает пункты, занятые противником, по которым дивизия [не] может продвигаться. Благодаря его энергичным действиям, связанным с опасностью для жизни, дивизия благополучно проходит линию фронта, и устанавливает связь с частями 16 Армии» ^[352].

Теперь мы знаем, что части дивизии попали второй раз за несколько дней под «паровой каток» немецкого 25‐го танкового полка.

В оперативной сводке 30‐й армии не нашлось места для действий частей соседа:

«В 15.30 19 ноября противник силой до полка мотопехоты, поддержанной 50 танками 6‐й танковой дивизии, прорвав оборону 107‐й мотострелковой дивизии, занял к 12.30 – Игумново, Воздвиженское, в 16.00 – Чернятино, Воловниково, к 17.00 – вышел на рубеж Копылово, Некрасино и далее на юг, создав угрозу захвата Ленинградского шоссе. Атака противника у Копылова была отбита нашими частями. Противник начал обходить деревню с юго-востока» ^[353].

В середине дня на командный пункт 14‐й моторизованной дивизии прибыл командир LVI-го армейского корпуса. Оценив действия двух своих соединений, он принял решение, что тому из них, которое окажется лидером в гонке к Ленинградскому шоссе, будут подчинены передовые части соседней дивизии ^[354]. А в 21.00 в штабе немецкого корпуса приняли окончательное решение: 25‐й танковый полк и приданный ему 54‐й мотоциклетный батальон подчинить 14‐й моторизованной дивизии. Тем самым главная ударная сила корпуса сосредоточилась в одних руках. На следующий день немецкое наступление должно было начаться с ударов танкового полка на Копылово. Устранив эту угрозу, танки должны были двинуться к железной дороге и шоссе ^[355].

Наступление V-го ак немцев.

Думается, что командира 7‐й танковой дивизии барона фон Функа, да и весь его штаб, совсем не радовала перспектива остаться вовсе не у дел. Ведь в случае переподчинения его танкового полка соседу от дивизии мало что оставалось. Ей и так уже не была подчинена почти половина мотопехоты, которая в составе группы Мантейфеля воевала где‐то на северо-востоке, и тоже под чужим командованием. Наверняка этот фактор сыграл свою роль и стимулировал предприимчивость немецких командиров. Формальным основанием для игнорирования указаний штаба корпуса мог стать отданный ранее приказ последнего о необходимости вести активные ночные действия. Оставалось только провести его в жизнь, к чему и приступили на исходе суток.

Итогом дня 18 ноября стала брешь, образовавшаяся между правым флангом 316‐й стрелковой и левым 126‐й стрелковой дивизии. Однако к исходу дня ее успели заткнуть, перебросив сюда 20‐ю горно-кавалерийскую дивизию. Хуже всего обстояли дела у курсантского полка. Он оказался выдвинут вперед и его позиции готовились атаковать фронтально 106‐я и 35‐я пехотные дивизии противника, а 2‐я танковая уже глубоко обошла полк с левого фланга.

Курсанты, как в предыдущие и последующие дни действовали героически и умело. Так, за бой 18 ноября был отмечен старший политрук И. Н. Комеч:

«Тов. Комеч в боях за Буйгород проявил себя как достойный сын нашей родины. Не считаясь со временем и со своей жизнью мобилизовал курсантов на выполнение поставленных задач командования. 18.11.41 противник до батальона пехоты и 30 танков повел наступление на его батальон. В результате боя противник потерял большое количество убитыми и ранеными, выведено из строя до 13 танков» ^[356]. Курсант Х. Хустдимов «во время боя за Буйгород 18.11.41 г., действуя с ручным пулеметом, один сдерживал продвижение фашистских автоматчиков в количестве 20 чел., тем самым обеспечил планомерный отход своих. Будучи ранен в руку, не бросил своего пулемета до тех пор, пока потерял сознание. В настоящее время находится в госпитале» ^[357]. На следующий день отличился лейтенант З. Т. Дьячков ^[358], курсант-лейтенант С. Ф. Андреев ^[359], красноармеец А. А. Крылов ^[360].