Воспоминания без цензуры - читать онлайн книгу. Автор: Константин Рокоссовский cтр.№ 91

Меня вызвал к аппарату Сталин. Спросил, нет ли у меня на примете хорошего командарма, который мог бы возглавить армию под Ленинградом. И подчеркнул, что я, по-видимому, понимаю, как это важно. Не задумываясь, я назвал фамилию генерала И. И. Федюнинского. Сталин, поблагодарив меня, приказал немедленно направить Ивана Ивановича самолетом в Москву.

Федюнинского я знал по совместной службе перед войной в Киевском Особом военном округе. Мы там командовали корпусами: он – стрелковым, я – механизированным. Вместе участвовали в полевых поездках и военных играх, отрабатывая вопросы взаимодействия на общем направлении. И в войну мы вступили вместе. Рекомендуя этого безусловно талантливого военачальника, превосходного организатора, мастера вождения войск на ответственный и важный участок фронта, я был уверен, что Иван Иванович именно тот кандидат, который требуется. И в этом я не ошибся.

В декабре войска Белорусского фронта продолжали бои местного значения, улучшая свое исходное положение. На правом крыле 50-я армия И. В. Болдина левым флангом продвинулась к Днепру у Ново-Быхова, основные же ее силы находились на восточном берегу Днепра. Развернутые фронтом на север, они перехватывали междуречье Проня – Днепр и поддерживали связь в районе Чаус с 10-й армией Западного фронта. 3-я армия А. В. Горбатова готовилась к форсированию Днепра с целью захватить плацдарм и овладеть Рогачевом. 48-я армия П. Л. Романенко закреплялась на северном берегу Березины южнее Жлобина, отражая попытки противника сбросить ее войска с плацдарма.

Войска 65-й и 61-й армий продвигались на мозырскокалинковичском направлении. Особого успеха добились части Батова на своем правом фланге: они уже приближались к Паричам.

Наш сосед слева – 1-й Украинский фронт – после трех неудачных попыток нанести главный удар с букринского плацдарма южнее Киева наконец отказался от этого и перегруппировал свои силы на плацдарм севернее Киева.

Начавшееся 3 ноября наступление с этого направления увенчалось победой. Столица Украины 6 ноября была освобождена. Развивая успех, войска 1-го Украинского фронта значительно продвинулись на запад, освободив много населенных пунктов, в том числе город Житомир.

Освобождение Киева и широкий размах операции по изгнанию оккупантов с Правобережной Украины были для нас радостным событием.

В связи со значительным продвижением войск нашего фронта мы снова перенесли свой командный пункт под Гомель. Разместились в небольшом поселке из одноэтажных, преимущественно деревянных домиков, сохранившихся в приличном состоянии. Это было редкое явление. Гитлеровцы почти полностью разрушили Гомель. Красавец город был превращен в груды развалин. Враг с какой-то звериной злобой уничтожал все здания и постройки. Во время боев на улицах города наши солдаты выловили множество факельщиков, имевших специальную задачу: поджигать уцелевшие дома.

Не успели мы обосноваться на новом месте – меня вызвал к аппарату Сталин. Он сказал, что у Ватутина неблагополучно, что противник перешел там в наступление и овладел Житомиром.

– Положение становится угрожающим, – сказал Верховный Главнокомандующий. – Если так и дальше пойдет, то гитлеровцы могут ударить и во фланг войскам Белорусского фронта.

В голосе Сталина чувствовались раздражение и тревога. В заключение он приказал мне немедленно выехать в штаб 1-го Украинского фронта в качестве представителя Ставки, разобраться в обстановке на месте и принять все меры к отражению наступления врага.

Собираюсь в дорогу. Приглашаю с собой командующего артиллерией фронта В. И. Казакова, решив никого больше не брать. За меня остается мой заместитель генерал И. Г. Захаркин – опытный боевой генерал, хороший командир и замечательный товарищ. На него я всегда мог положиться, зная, что он не хуже меня будет руководить войсками. Перед самым выездом мне вручили телеграмму с распоряжением Верховного: в случае необходимости немедленно вступить в командование 1-м Украинским франтом, не ожидая дополнительных указаний.

Должен сознаться, что это распоряжение меня смутило. Почему разбор событий на 1-м Украинском фронте поручается мне? Но раздумывать было некогда.

Важно сейчас как можно быстрее ознакомиться с обстановкой и принять решение, не допуская поспешности и соблюдая полную объективность и справедливость. Так я и поступил, прибыв на место.

Штаб фронта располагался западнее Киева – в лесу, в дачном поселке. Ватутин был уже предупрежден о нашем прибытии. Меня он встретил с группой офицеров управления фронта. Вид у него был озабоченный.

Н. Ф. Ватутина я знал давно: в Киевском Особом военном округе он был начальником штаба. Высокообразованный в военном отношении генерал, всегда спокойный и выдержанный.

Как я ни старался, дружеской беседы на первых порах не получилось. А ведь встретились два товарища – командующие соседними фронтами. Я все время пытался подчеркнуть это. Но собеседник говорил каким-то оправдывающимся тоном, превращал разговор в доклад провинившегося подчиненного старшему. В конце концов я вынужден был прямо заявить, что прибыл сюда не с целью расследования, а как сосед, который по-товарищески хочет помочь ему преодолеть общими усилиями те трудности, которые он временно испытывает.

– Давайте же только в таком духе и беседовать, – сказал я.

Ватутин заметно воспрянул духом, натянутость постепенно исчезла. Мы тщательно разобрались в обстановке и ничего страшного не нашли.

Пользуясь пассивностью фронта, противник собрал сильную танковую группу и стал наносить удары то в одном, то в другом месте. Ватутин вместо того, чтобы ответить сильным контрударом, продолжал обороняться. В этом была его ошибка. Он мне пояснил, что если бы не близость украинской столицы, то давно бы рискнул на активные действия.

Но сейчас у Ватутина были все основания не опасаться риска. Помимо отдельных танковых корпусов две танковые армии стояли одна другой в затылок, не говоря уже об общевойсковых армиях и артиллерии резерва РГК. С этим количеством войск нужно было наступать, а не обороняться. Я посоветовал Ватутину срочно организовать контрудар по зарвавшемуся противнику. Ватутин деятельно принялся за дело. Но все же деликатно поинтересовался, когда я вступлю в командование 1-м Украинским фронтом. Я ответил, что и не думаю об этом, считаю, что с ролью командующего войсками фронта он справляется не хуже, чем я, и что вообще постараюсь поскорее вернуться к себе, так как у нас и своих дел много. Ватутин совсем повеселел.

Меня несколько удивляла система работы Ватутина. Он сам редактировал распоряжения и приказы, вел переговоры по телефону и телеграфу с армиями и штабами. А где же начальник штаба фронта? Генерала Боголюбова я нашел в другом конце поселка. Спросил его, почему он допускает, чтобы командующий фронтом был загружен работой, которой положено заниматься штабу. Боголюбов ответил, что ничего не может поделать: командующий все берет на себя.

– Нельзя так. Надо помочь командующему. Это ваша прямая обязанность как генерала и коммуниста.

Должен прямо сказать, что Боголюбов по своим знаниям и способностям был на месте. Возможно, излишнее самолюбие помешало ему на этот раз добиться правильных взаимоотношений с командующим.