Странные люди - читать онлайн книгу. Автор: Лис Теру cтр.№ 87

Потом жар в груди утих. Влажный холод окутал его, заставляя тело мелко дрожать, а вмиг промокшие джинсы липнуть к телу.

Щеки защекотала длинная шерсть. Влажный язык заботливо слизал с его лица холодные капли, обдал неповторимым ароматом собачьей пасти и пропал. Этот язык и привел его в чувство. Теперь он ощущал, что не висит в воздухе, а лежит на чем-то сыпучем и влажном.

Пакость медленно открыл глаза и увидел сияющее чистотой утреннее небо. Когда ветви склонившихся над ним сосен перестали троиться и расплываться, Пакость, кряхтя, заставил себя сесть.

Кожа на груди горела. Опустив глаза, он увидел почерневшую, словно от пламени, сосновую шишку, а под ней – вздувшийся пузырями ожог. Вокруг вкрадчиво шептал неуловимо знакомый сосновый лес.

Пакость со второй попытки встал на ноги и привалился спиной к теплому сосновому стволу. Он помнил первые проблески рассвета за окном и сонную компанию на кроватях, помнил, как спешил уйти из спальни… и все.

Дедовские часы показывали половину девятого, а вот дату, к сожалению, сказать не могли. Пакость только надеялся, что это тот же самый день. Засунув часы поглубже в карман, он огляделся по сторонам, пытаясь понять, как здесь очутился и где это самое загадочное «здесь».

Ожог на груди ныл. Ощущения были такие, словно из него высосали все силы, хотя Пакость не мог понять причину. Он тогда просто переступил порог комнаты. Просто переступил порог и… Темнота.

Пакость вздрогнул. Если его поглотила эта самая загадочная Темнота, то он, если верить Лису, должен был пропасть бесследно.

Куда деваются те, кто неожиданно пропадает? И при чем здесь сосновый, так знакомо пахнущий лес?

– Если Лис что-то там молол, это еще не означает, что он говорил правду, – произнес парень вслух, чтобы себя подбодрить. – Разберемся, а потом и будем горевать… Погоревать всегда успею.

В этом лесу не было ни тропинок, ни каких-либо ориентиров, поэтому Пакость просто пошел… куда-то, цепляясь руками за сосны и увязая в рыжих иглах. Почерневшая шишка била по ожогу, и он снял ее с шеи и сунул в карман.

Некоторое время он шел в тишине, а потом, словно проснувшись, запели где-то вдалеке птицы. Окружавший его мир все больше напоминал «Ец», хотя едва ли мог им быть.

– Куда попадают те, кого поглотила Темнота? – хрипло спросил Пакость у самого себя. Звук собственного голоса помог немного взбодриться. – Если умирают, то чего-то как-то странно…

Пройдя еще несколько метров, он остановился перевести дух. Невероятная слабость гнула его к земле, наливая чугуном суставы. Мир, состоящий из теплых стволов с зелеными шапками, рыжих старых игл и пятен света и тени, плыл перед глазами и медленно вращался. Пакость чувствовал себя так, словно не спал не одну ночь, а минимум три. Чем дольше он шел, задыхаясь и спотыкаясь, тем больше окружающий мир отдалялся от него, словно прячась за толстым стеклом.

Потом подвернулась зыбкая, временами исчезающая, но затем вновь возникающая тропинка, и он пошел по ней, тяжело переставляя ноги.

Когда сосны неожиданно расступились, Пакость не сразу понял, что произошло. Лес теперь остался за спиной, и парень отстраненно оглядел убегающие в разные стороны серые ленты аллеек и таящиеся среди густых деревьев молчаливые здания заброшенного лагеря. Слева равнодушно смотрели в никуда одноэтажные домики вожатых, справа – медленно разрушающийся корпус распахнул рот двери в беззвучном вопле. Это был «Ец», узнаваемый и привычный «Ец», не похожий даже на тот, который описывала Спящая.

– Что за дела? – пробормотал Пакость отстраненно, касаясь кончиками пальцев своего ожога. – А как же… пропасть без вести?

Он не испытывал ни радости, ни облегчения. С каждым шагом идти становилось все сложнее и сложнее, старый асфальт превращался в тягучую серую массу, липнувшую к ногам и замедляющую шаг. На эмоции сил просто уже не хватало. Что бы с ним ни случилось, его хорошенько потрепало, даже если внешне этого было практически незаметно.

Пакость сцепил зубы и упрямо переставлял ноги, как игрушка с кончающимся заводом.

Потом он услышал крики, но не смог понять, с какой стороны они доносятся. Затем раздался громкий топот, и, подняв голову, Пакость увидел бегущих к нему Немо и Спящую.

– Ты где был? Ты где был?! – Возникший из ниоткуда Кит оглушил его своим криком.

Мир завертелся слишком быстро, и он не мог уследить за ним. Стекло, окружающее Пакость, стало еще толще. Он посмотрел на Кита равнодушно, отстраненно отмечая, что тот выглядит слишком уставшим и издерганным. Куда делась вечная хмурая мина?

– Не знаю… – выдохнул Пакость, несколько раз зажмурился и потряс головой, чтобы не рухнуть на асфальт.

– Идти сможешь? – Кит бросил короткий взгляд на ожог и подставил Пакости плечо.

– Смогу.

Мир завертелся еще быстрее, стекло снова нарастило толщину.

Спящая и Немо сейчас удивительно похожи, почти близняшки с одинаково опухшими красными веками и дикими взглядами. Синхронные движения превращали их в одно существо, темные волосы сливались с русыми, светлый сарафан перетекал в оскаленную волчью пасть. Четыре руки хватали его за плечи, четыре руки тянули его куда-то, два голоса что-то говорили, перебивая друг друга. Возник Лис – рыжие волосы дыбом, безразмерная ярко-желтая футболка резала глаза. Мальчишка махал руками, постоянно пытался заглянуть Пакости в глаза и прыгал вокруг него, что-то возбужденно рассказывая.

Что было потом – Пакость уже не помнил. Он все шел и шел, тепло солнца сменилось прохладой корпуса, и мир пропал для него совсем.

Несколько раз Пакость выплывал из тяжелого глубокого сна и снова проваливался в него, едва успевая отметить, что происходит вокруг. Открыв глаза первый раз, он увидел, что лежит на своей кровати, а Спящая с распущенными, как у русалки, волосами мажет ему грудь душистой мазью из тюбика. Когда он открыл глаза во второй раз, Спящую сменила Немо. Она сидела на спинке соседней кровати, уткнувшись в книгу, и не замечала ничего вокруг. В третий раз не было ни Немо, ни Спящей. Пахнущий отчего-то жженым сахаром Лис с карандашом за ухом сидел на полу возле кровати, закрыв глаза, и что-то тихо бормотал себе под нос. За окном было темно, а в комнате горел пристроенный на тумбочке фонарик.

Когда Пакость проснулся окончательно, солнце светило уже вовсю. Желтый от мази ожог не болел, пузыри уменьшились и помутнели. Парень полежал немного, глядя в потолок, и попробовал пошевелиться. Жуткой слабости не было и в помине, хотя он по-прежнему ощущал себя каким-то выжатым. Опустошенным.

– С возвращением, – послышалось со стороны.

Немо сидела на спинке кровати с книгой и устало улыбалась ему. Книга была прочитана уже на две трети.

– Спасибо. Ага. – Пакость спустил ноги с кровати и первым делом нашарил в кармане дедовские часы. Стрелки показывали начало одиннадцатого.

– Почти сутки спал, – сообщила Немо, сползая со своего насеста. Она секунду помедлила и подошла к нему на расстояние шага. – Мы возле тебя по очереди дежурили.