Шальные деньги - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Воронин cтр.№ 12

– Присаживайтесь; если хотите, можете курить.

С холодильника на круглый стол была перенесена массивная серебряная пепельница, подаренная отцу-генералу к какому-то юбилею друзьями-военными. По замешательству гостя Кривошеев понял, что тому хочется закурить, но сигарет у него с собой нет. На стол легла распечатанная пачка “Мальборо”. Психиатр короткими толстыми пальцами неуклюже извлек сигарету, раскурил ее, долго щелкая зажигалкой незнакомой конструкции.

Коньяк полился в бокалы, и сразу же столовую наполнил терпкий пьянящий аромат.

– Хороший коньяк, – тяжело вздохнув, произнес главврач.

"Тебе скорее всего такой не приносят, а вот у меня такой коньяк даже в туалете и ванной комнате стоит. Уже не знаю, куда бутылки складывать, – подумал Кривошеев. – Надо будет врачу пару бутылок с собой дать”.

Кирилл Андреевич быстро изготовил бутерброды с черной и красной икрой, включил электрочайник. На все эти прелести цивилизации главврач взирал, даже не пытаясь скрыть восторга и зависти.

"А ты, однако, жаден, – краем глаза поймал реакцию гостя Кривошеев, – это даже к лучшему. Ты у меня будешь молчать. Будешь молчать, если надо, как шелковый, никуда не денешься.

– За ваше здоровье, – предложил Кривошеев козырный тост, противостоять которому практически невозможно.

Полковник налоговой полиции проглотил свой коньяк без всякого удовольствия. Новость Кривошеева сильно обескуражила. Он-то был уверен, что его брат-близнец без финансовой подпитки и без визитов отца-генерала давным-давно умер в дурке. Самому ему заниматься братом не хотелось. Дело это было слишком щекотливое. Только отец с его буйной фантазией, с его огромными связями мог пойти на такое рискованное дело, как упрятать своего контуженного душевнобольного сына, замешанного к тому же, в криминале в психиатрическую больницу.

Брат Кривошеева был задержан органами за употребление, скупку и пересылку из Афганистана в Союз наркотиков.

– Так вы говорите, Виктор Феликсович, у вас случился пожар.

– Да, знаете ли, здание нашей больницы старое, построено сразу после войны. Проводка ни к черту, водопровод тоже прохудился. Денег на ремонт в министерстве нет, а если и есть, то их нам не выделяют. В общем, где-то в стене проводку закоротило. Домики деревянные. Вот все и вспыхнуло, словно бензином облитое. Мгновенно сгорело все, даже пожарные не успели приехать.

– Да, не повезло вам.

– Я в это время находился в отпуске. Так что сняли с работы моего зама, да и завхоза пришлось уволить. Правда, теперь я завхоза взял обратно на работу. Мужик он толковый, без него давным-давно все развалилось бы. Врачи к нам ехать не хотят. Жилья толкового предоставить не можем, деньги платят маленькие, да и то, как вы понимаете, нерегулярно. В общем, работаем на голом энтузиазме.

"Это хорошо, – подумал про себя Кривошеев, – работайте и дальше на энтузиазме. Я уверен, что, будь в вашей лечебнице все в полном ажуре, с моим братом проблемы возникли бы сразу”.

– Он все под той же фамилией?

– Да, Игорь Иванович Петров.

– Вы говорите, я на своего брата очень похож.

– Я даже удивился, когда вы открыли дверь и я вас увидел. Вы же братья.., а ни разу его не проведали. Только ваш брат, Кирилл Андреевич, более упитан. А если его постричь, то вас может перепутать даже супруга.

Кривошееву не хотелось отчитываться перед врачом-психиатром, почему после смерти отца он ни разу не поинтересовался судьбой брата, не приехал в не такой уж далекий населенный пункт – город Пырьевск, не встретился с главврачом, не привез, как просил отец, денег – в общем, палец о палец не ударил. Словно родного брата и не существовало. Словно у них в жилах текла разная кровь и были они рождены разными родителями. Психиатр поднял бокал:

– А теперь разрешите выпить за вас, Кирилл Андреевич. Вы уже генерал, как и ваш отец?

– Пока нет, всего лишь полковник.

– Ну, тогда за то, чтобы вы стали генералом. Кривошеев чокнулся с гостем, выпил несколько маленьких глотков коньяка, закусил долькой лимона, затем безо всякого аппетита сжевал бутерброд.

– С вашего разрешения, Виктор Феликсович, я хочу взглянуть на своего брата. Причем я хочу взглянуть на него так, чтобы он меня не видел.

– Вы даже не хотите с ним поговорить?

– Пока я к этому не готов.

Говорить о том, что он, Кирилл Андреевич Кривошеев, занимает довольно значительный пост и расследует чрезвычайно важные секретные дела, ему не хотелось. Скажи он подобное, вдруг психиатр, провинциальный эскулап, решит, что его можно припугнуть спрятанным в психушку родным братом. Начнет шантажировать, и тогда ему, Кириллу Андреевичу Кривошееву, придется туго.

Еще минут сорок они вели ни к чему не обязывающую беседу. Говорили, в общем, ни о чем. Кривошеев старался обворожить провинциального психиатра, и это ему удалось. После третьей рюмки коньяка психиатр выглядел если не другом, то очень преданным приятелем.

– Я непременно приеду.

Главврач застенчивым жестом извлек из нагрудного кармана пиджака свою визитку и подал ее Кривошееву.

– Вот, звоните в любое время. Здесь мой домашний и служебный телефон. Сразу же скажите секретарше, кто звонит. Меня пригласят к телефону. Не стесняйтесь, в любое время я к вашим услугам.

Врач понял, что разговор на этом закончен. Он с сожалением посмотрел на бутылку коньяка. Кривошеев перехватил его взгляд:

– На посошок, Виктор Феликсович.

– Что ж, не откажусь, Кирилл Андреевич. Выпили на посошок. Кривошеев быстро собрал пакет для гостя, сунув туда три первые попавшиеся под руку бутылки коньяка, даже не глядя, дорогой пятизвездочный коньяк или коллекционный, несколько баночек икры, три коробки конфет, флакон мужского одеколона.

– Это вам, – сказал он, передавая пакет топчущемуся у двери Виктору Феликсовичу Кругловскому. – И это тоже вам.

Из заднего кармана брюк Кирилл Андреевич вытащил пять стодолларовых купюр.

– Это на всякие расходы. Вы, надеюсь, моему брату о моем существовании пока не говорили.

– Нет, что вы, я держу его в неведении. Но в последнее время он стал с интересом смотреть телевизор. Вы знаете, сядет, уставится и что-то шепчет про себя, бормочет.

Этот визит сильно утомил полковника налоговой полиции. Когда за гостем захлопнулась дверь, полковник Кривошеев вздохнул с облегчением, вернулся в столовую, взял недопитую бутылку коньяка и долго держал ее в руках, словно пытался согреть напиток через толстое стекло теплом узких ладоней. Затем жадно, прямо из горлышка допил остаток.

– Вот уж не думал, что все так сложится. Эх, брат, брат Женя, я-то был уверен, что тебя давным-давно нет на белом свете. А ты, оказывается, жив и к тому же, можешь преподнести мне большущую подлянку, подложить огромную свинью.