Лер аш Ройт рассказывал об академии, привилегиях и перспективах. О блестящем будущем, которое ждет нас по окончании сего замечательного заведения.
Полные энтузиазма слова должны были заставить нас воодушевиться и загореться. Мы обязаны выйти отсюда окрыленными, с мечтой учиться и стать лучшими, но мне почему-то стало страшно. Я поняла: желание оставаться здесь дальше стремительно падает. Надеюсь, преподаватели тут не такие? От того, чтобы выскочить из зала и связаться с мамой с криком: «Забери меня отсюда!» – удерживала одна мысль: вряд ли придется видеть попечителя так уж часто. Раз-два в год на мероприятиях, и все. Риану повезло меньше. Не хотела бы я иметь такого папочку.
– А сейчас вас ждет самое серьезное! – Слово снова взяла ректор, которая светилась слишком уж благожелательной улыбкой. – Выбор стихии! Это ответственное и важное мероприятие для любого новичка! День, когда во многом определится ваша дальнейшая судьба.
– Старшие курсы могут быть свободны. Расписание висит на обычном месте. А вот будущие первокурсники вместе с профессором аш Пантосом спустятся в тренировочный павильон номер один. Именно там вам предстоит пройти испытание стихией. Желаю всем удачи!
– Нам тут дадут стихию! – восхитилась Данарина. – Я думала, это происходит позже. Ну, к концу первого курса! Так волнительно!
– Не дадут, – снисходительно ответила Сильва. – Она сама тебя выберет. Или… – девушка сделала театральную паузу. – Не выберет.
– А что, и такое может быть? – удивилась я, чувствуя подступающее волнение.
– Редко, но случается, – пояснила соседка.
– И как тогда учиться без стихии?
– Никак. – Сильва пожала плечами. – Студента, не прошедшего аттестацию, отправят домой или на материк. Значит, его сила так мала, что ею не заинтересовалась ни одна стихия. Такие тут не нужны.
Сильва холодно улыбнулась и поднялась, чтобы вместе с остальными старшекурсниками уйти. Мы с Данариной остались наблюдать за тем, как стремительно пустеет зал. Я растерялась и даже не спросила, как проходит выбор стихии! Впрочем, спрашивать что-то у Сильвы не очень приятно. Дружелюбной нашу соседку назвать сложно. Но вопрос выбора стихии волновал сильно.
Стало страшно, и руки увлажнились. Я и в академию попала не с первого раза, а теперь еще это испытание! А что, если меня не выберет ни одна стихия? Не перенесу, если придется отправиться домой ни с чем.
Зато Данарина, казалось, не переживала.
– Неужели ты не волнуешься? – спросила я.
Она удивительно легкомысленно от меня отмахнулась.
– Нет.
– А вдруг тебя не выберет стихия?
– Это вряд ли, – отозвалась она. – У меня тут учился брат. Он был водным. Очень удивлюсь, если меня выберет огонь или не выберет ни одна.
– Брат?.. – уточнила я, хотя, по идее, надо бы спросить о ритуале и том, какая именно водная стихия была у брата Данарины.
– Он погиб…
– Тут? – дрогнувшим голосом спросила я.
– Не совсем, – уклончиво отозвалась моя новая подруга.
Я поняла, что разговор ей неприятен, поэтому не стала настаивать.
В зале осталось человек тридцать – наш набор. Негусто, но одним из принципов работы академии был индивидуальный подход к каждому ученику.
Профессор, тот самый неразговорчивый надменный мужчина, который провожал нас в комнаты, ожидал студентов у выхода. Мы подтянулись к нему и образовали переговаривающуюся и пихающуюся толпу.
– Рекомендую не толпиться и построиться нормально, – сказал преподаватель очень тихо, но его услышали.
Гул голосов прекратился, и студенты начали суетливо перестраиваться, пытаясь образовать подобие колонны. Чтобы нас не разбросало в разные стороны, мы с Данариной взялись за руки и оказались примерно в центре нестройной очереди. Перед нами стояли три одинаковые светловолосые девушки. Я даже не думала, что так бывает. Знала, на свете существуют тройняшки, но не ожидала встретить их на потоке.
Симпатичные девчонки, конечно же, привлекли внимание. Впереди них стояли два парня и постоянно оглядывались, а сзади напирали еще двое. Так и пришлось пропустить их, чтобы не пыхтели в уши и не пытались затоптать.
– Рад, что вы наконец привели хаос к какому-то порядку, – отозвался профессор, окинув нас усталым презрительным взглядом. – Следуйте за мной.
Мы гуськом посеменили за преподавателем. Со всех сторон раздавались перешептывания. Радовало, что не одна я не знала, как происходит выбор стихий. Странно, ведь у многих здесь учились родители. Неужели никто не рассказал? Возникает вопрос, почему?
Шли мы долго, все теми же подземными переходами, больше напоминающими лабиринт. В какой-то момент даже показалось, что нас собираются завести и бросить на произвол судьбы. Одна я точно отсюда не выберусь. Но наш провожатый шел уверенно, и, преодолев несколько поворотов, спусков и подъемов по узким лестницам, мы оказались в просторном, похожем на убежище зале без окон, с высокими потолками и полом, на котором было странное покрытие. Не мягкое, но немного пружинящее. На такое, наверное, не больно падать.
– Именно с этого момента начинается ваше обучение, – начал профессор, убедившись, что мы все встали, образовав круг в центре полутемного зала. – Академия Стихийной Магии – удивительное место. У нас особая система обучения, свои законы и правила. Поступив сюда, вы автоматически согласились не только следовать им, но и держать в секрете многое из происходящего здесь. Прежде чем мы приступим к церемонии, потребуется магическая клятва. Все произошедшее в этом зале навсегда останется в вашей памяти и никогда не выйдет за ее пределы.
Глава 3
В центре нашего круга вспыхнуло пламя. Один из помощников в наброшенной на плечи мантии с капюшоном поднес профессору нечто, напоминающее рапиру. Только заканчивалась она не острием, а чем-то напоминающим печать.
Я похолодела, поняв, что нас ждет.
Хотелось заорать «нет!» и убежать. Кажется, это желание возникло не только у меня. Многие взволнованно переглядывались.
– Это ваш последний шанс, – с кровожадной улыбкой сказал профессор аш Пантос и опустил рапиру в огонь. Металл нагрелся докрасна, а сама печать размером с разменную монетку в пять тьенов начала светиться изумрудным цветом.
Как ни странно, не ушел никто. Мы с Данариной стояли недалеко от преподавателя, и начал он именно с нашей стороны.
– Вы должны подставить руку.
Аш Пантос вытянул свободную руку, раскрыв ладонь. Он ждал, что мы поступим так же.
«То есть ожог будет на самом видном месте!» – пронеслось в голове. Но ведь ни у кого из адептов я не видела отметин.
Сбоку кто-то неприлично выругался. Видимо, ставить клеймо начали с парней. Потом тонко вскрикнула девушка, зарыдала следующая, и пришел мой черед протягивать ладонь. Я зажмурилась и сжалась, ожидая адской боли, но в целом все оказалось терпимым. Миг, словно прислонила руку к горячей сковородке, а потом никаких ощущений. Я открыла глаза и увидела, как на моей коже бледнеет магический, светящийся зеленым герб академии. Боль прошла, а вместе с ней исчезли и видимые результаты ритуала. Ни ожога, ни магических знаков – обычная кожа.