Школа темных. Избранница грозы - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Пашнина cтр.№ 51

Сначала я не хотела отвечать, а потом подумала: пусть ему будет стыдно!

– Это единственный способ избавиться от головной боли. Магия ее унимает.

– До определенного момента каждое государство имело свой язык, и все эти языки брали начало с древнего, который я и исследую.

Боги, как занудно он вещал! Подумалось, усну прямо здесь! Только Кейман взбодрил: снял со своей руки браслет и, с самым невозмутимым видом, повесил мне на запястье. Я судорожно огляделась, чтобы убедиться, что этого никто не видел.

– Вы что?!

– У меня всегда есть запас. – Кейман похлопал по карману.

– Я заработала денег на крупицы.

– Не сомневаюсь. Занятия по контролю над магией продолжатся с завтрашнего дня.

Я хотела было спросить, могу ли пойти на бал, раз уж Кейман сегодня проявил чудеса человеколюбия, но Яспера обернулась и шикнула на нас. Правда, потом увидела Кроста и аж позеленела от злости, но Кейман с усмешкой принялся внимать.

Профессор тем временем демонстрировал изображения какого-то камня с нанесенными символами.

– Работы по расшифровке шли больше года. Предварительно мы считаем, что это – древняя карта, по которой путешественники ориентировались на территории, которую сейчас занимает Штормхолд.

– Ничего не смущает? – склонившись ко мне, спросил Кейман.

– Даже не знаю, то ли то, что путешественники в их представлении таскали за собой по лесу здоровую каменюку, то ли то, что на ней написано о похождениях какого-то любвеобильного рыцаря.

О да, я понимала каждый символ и отчасти даже была к этому готова. С интересом всматривалась в надписи, которые не пускались в пляс, повинуясь дислексии. Профессор демонстрировал все новые и новые изображения каменных плит.

– Это своего рода книги? – спросила я.

– Не совсем, – ответил Крост. – Когда мы говорим о древних языках, мы не подразумеваем, что люди жили в пещерах и рисовали на камнях. Книги в то время уже существовали. Это что-то вроде… развлечения для детей. Небольшие зарисовки на камнях. Приятные на ощупь и простенькие в сюжетах. Чтобы дети учились читать и писать.

– А вы понимаете, что там написано?

– А как ты думаешь, зачем я сел рядом с тобой? Переводи давай. Только тихо, а то если профессор поймет, что потратил девяносто лет на изучение того, что тебе дано природой, мне придется бегать за ним по школе и отбирать веревку, пока Яспера прячет все табуретки.

Я фыркнула, и магистр Ванджерия резко выпрямилась. Да откуда у нее такой феноменальный слух-то?!

Потом мысли перескочили на Кеймана, и я вдруг поняла: да он врет! Ну, или не врет, а привирает, потому что сам же сказал, что переведет для меня учебники.

Немного помявшись, я все же поняла, что если не спрошу сейчас, то другой возможности не представится.

– Можно мне пойти на бал?

– И с кем же ты собираешься туда идти?

– Как будто хоть у кого-то был шанс меня пригласить. Я хочу пойти одна.

– Если не вляпаешься за оставшиеся недели – можно. Но, Шторм, только попробуй устроить на празднике очередную свалку с ди Файром. Я не ограничусь домашним арестом.

Пока я размышляла, что может быть хуже, чем безвылазное сидение взаперти, Яспера буравила нас взглядом. Похоже, магистр была в шаге от того, чтобы закричать: «Шторм! Крост! Вон из класса!» Но статус директора защищал его от преподавательских наказаний. Высшая несправедливость: мне нельзя болтать на парах, но если с Кейманом – то сразу можно.

– А теперь, господа, – профессор поправил очки и разулыбался, – мне будет нужен доброволец. Магистр Ванджерия, есть среди ваших студентов ответственный и аккуратный юноша, который мне поможет?

– Я думаю, адептка Шторм с удовольствием станет вашей ассистенткой.

Честно – я даже не удивилась. Кейман только хмыкнул, будто его это все забавляло. И чего он все время то хмыкает, то усмехается? Весело ему.

– Самоконтроль, Деллин, самоконтроль, – тихо бросил он мне вслед.

И тут я поняла. Я иду не ассистировать чудаковатому профессору со слабым знанием древнего языка. Я иду зарабатывать путевку на Бал Огня.

Когда я подошла к профессору Риткинсу, он поманил меня за кафедру, где в нише обычно лежали всякие материалы для лекции, раздаточные книги, ну или – если проходило занятие по зельеведению – котлы. Но сегодня там стояли папки с плакатами и одна большая коробка.

– Вы уж простите, что дергаю, милая девушка, но возраст, понимаете, уже не позволяет носить ничего тяжелее ручки. Пожалуйста, пронесите эту плиту по рядам, чтобы все могли поближе увидеть уникальнейший артефакт древних верований!

Не сказать, чтобы круглая каменная плита была тяжелой. Скорее, неудобной: защитная пленка на ней превращала шероховатую поверхность в глянцевую, из-за чего держать плиту было неудобно и страшно. Хоть бы не расколотить древний артефакт впопыхах. Из-за этих опасений я не сразу взглянула на плиту – и очень напрасно.

– Подождите, пожалуйста, – попросил профессор, – несколько вступительных слов.

Я остановилась у кафедры, под пристальными взглядами Ясперы, Кеймана, Аннабет и Бастиана. Все остальные смотрели на профессора.

– Сейчас мы с милой барышней продемонстрируем вам удивительный артефакт! Одно из последних свидетельств существования архиязыка, прообраза всех древних наречий. Да-да, того самого языка, о существовании которого до сих пор спорят! К сожалению, из-за масштабных войн и катаклизмов свидетельств такой письменности осталось немного. Но кое-что моей группе все же удалось обнаружить.

Тут я уже с интересом посмотрела на плиту, и чуть было не выругалась. Выщербленные в камне буквы оказалось сложно понять из-за состояния плиты, пролежавшей в земле многие сотни лет, но смысл символов оказался так же понятен, как собственное имя.

Потому что они и были моим именем: на камне было высечено «Деллин».

Я почувствовала себя героиней ужастика, в котором таинственный маньяк пишет кровью на окнах своей жертвы. Только вместо маньяка – куча жутких совпадений. Черные розы от Бастиана, платье от Кеймана, гребень неизвестно от кого, древние языки и эта дурацкая плита.

Приходилось крепко держать каменюку в дрожащих руках, хотя соблазн уронить ее на Бастиана был огромен. Когда я проходила мимо, он едва слышно сказал:

– Принеси лучше кофе, а?

Все адепты с интересом и одинаковым непониманием рассматривали плиту, и лишь у Кеймана я задержалась надолго.

– Что? – Он заметил, как я смотрю.

Профессор в это время рассказывал об экспедиции и трудных поисках – эта часть лекции оказалась поинтереснее перевода древних карт, так что на меня уже почти никто не обращал внимание. Подозреваю – за исключением Ясперы.