Проклятое наследство - читать онлайн книгу. Автор: Иоанна Хмелевская cтр.№ 40

— Возможно. И мы должны их найти любой ценой. Из тех, что у нас на заметке, многие уже проверены. Надо расширить поиски. Теперь вот узнали о Золотом Стасе, следует его поприжать. Ты получил наконец отпечатки его пальцев?

Гумовский тяжело вздохнул:

— Сегодня отправил в лабораторию. Скоро в нашем распоряжении будет целый набор, мои парни стараются. Крадут напропалую.

— Что крадут?

— По большей части стаканы в забегаловках и прочих злачных местах. Со стаканов легче всего снять. Нам нужны отпечатки пальцев тех валютчиков, кого еще нет в нашей картотеке.

Вильчевский невольно бросил подозрительный взгляд на свой стакан с чаем. Гумовский это заметил.

— Не волнуйся, они потом подбрасывают их обратно. Иногда путают забегаловки, но количество посуды сходится.

— Не отвлекайтесь, идем дальше, — призвал к порядку майор. — Смазанные отпечатки на долларах, возвращенных Рокошу, принадлежат, как установлено, Лысому. Это что еще за святой Миколай?

Гумовский покачал головой.

— Мелкая сошка, иногда отваживается на самостоятельный шаг, но чаще на посылках у других. На редкость зловредный тип. Доллары Рокоша он в руках держал, но скиснуть мне на этом месте, если он их ему отослал.

— Так ты его прощупай. И вот о чем мне еще хотелось сказать. Операцию с долларами обязательно кто-то должен возглавлять, уж очень хорошо продуманы и точно рассчитаны все ходы. Боюсь, до шефа мы доберемся только под конец, но искать его должны уже теперь, искать всеми доступными нам средствами.

— Мне кажется, на эту вакансию так и просится Хмелевская, — высказал капитан то, о чем уже давно думал. — Не может быть, чтобы во всей этой истории она не сыграла своей роли, и, сдается мне, ее роль — главная. Все крутится вокруг нее, валютчики вмиг ее вычислили. Я бы с нее глаз не спускал.

Майор покачал головой. Он согласен с капитаном в отношении глаз, убежден, что именно в моем окружении следует искать преступников, о чем свидетельствует хотя бы Рябой на ветровом стекле, но мое непосредственное участие в афере ему представляется сомнительным.

— Нельзя идти на поводу у внешних обстоятельств, — аргументировал майор. — Мало ли что крутится! И потом, вспомни, ведь лишь благодаря ей мы узнали столько важных фактов! Сама она не крутит, не обманывает, все, о чем сообщила, подтвердилось при проверке. У меня есть идея.

— У меня тоже есть, — не унимался капитан. — Адрес на своих бандеролях Вишневский писал от руки, таможенные декларации на контрабандный товар заполнялись тоже вручную. Надо у всех знакомых Хмелевской взять образцы почерка...

— ...и ты сам отнесешь их в лабораторию, а я останусь за дверью и послушаю, что тебе там скажут. Ты знаешь, сколько у нее знакомых?

— И отнесу. Пусть говорят. Уверен — среди них обнаружится тот, кто писал адрес. Пусть это немного трудоемко...

— Немного!

— Зато верный путь. А твоя идея лучше?

— Не знаю, лучше ли, и, в общем, тоже трудоемкая. Я предлагаю выявить, кто из наших знакомых валютчиков в последнее время исчез из поля зрения. И еще: надо раздобыть кое-какие данные о телохранителях, мы уже говорили об этом. Думаю, будет толк.

— Лучше всего — сделать и то и другое. Пора наконец честно признаться: дело нам досталось до крайности запуганное. Настолько запутанное, что у меня уже голова идет кругом.

— Что же тогда мне говорить? Тебе хорошо, твоему пострадавшему возвратили украденное, можешь ставить точку. Какое тебе дело до остального?

— Какое мне дело? — В голосе капитана прозвучала нескрываемая обида. — Я желаю знать, кто обокрал Рокоша и почему вернул ему похищенное. Я желаю знать мотивы поведения преступника. Из-за этого мерзавца я не могу спокойно спать и работать, а ты спрашиваешь, какое мне дело! В сторону я не отойду, и не надейся!

— К сожалению, он перестал грабить, вот что плохо! — вздохнул Гумовский. — Продолжай он свое занятие — был бы уже у нас в руках. Так нет, пся крев, как ножом отрезал...

На следующий день экспертизой было установлено, что два четких отпечатка пальцев на долларах Лелика представляют визитную карточку Золотого Стася. Прижатый к стене, тот совсем перетрусил и еще больше заблестел от пота, Стась попытался сначала все отрицать, но после очной ставки с киоскершей капитулировал и признался: было дело, однажды, по просьбе человека, которого, как он теперь узнал, звали Вальдемар Дуткевич, он один-единственный раз в своей жизни уступил немного долларов — своих собственных, приберегаемых на черный день. Он действительно встретился с Дуткевичем на Бельведерской, они действительно сели в его машину и обменялись деньгами, после чего упомянутый Дуткевич удалился вместе с долларами. Больше его Золотой Стась не встречал и не знает, где он. Не знает он также, каким образом его доллары оказались у гражданина Рокоша. Нет, просто не имеет ни малейшего понятия.

В ответ на вопрос, почему Вальдемар Дуткевич обратился за долларами именно к нему, Золотой Стась рассказал несколько баек, из которых неопровержимо следовало, что Дуткевича привели к нему таинственные, не поддающиеся конкретизации силы. Инсинуации поручика Гумовского о том, что во время сделки с Дуткевичем они подверглись нападению неизвестных злоумышленников, Стась с негодованием и категорически отмел. Никогда в жизни он не подвергался никаким нападениям и вообще просил его избавить от подобных незаслуженных оскорблений.

— Скорее изойдет потом, но не расколется, стервец, — прокомментировал его показания Гумовский. — Знает, что у нас ни доказательств, ни свидетелей нет. Видимо, это были деньги Дромадера, а не его, Дромадера же он боится больше, чем нас всех, вместе взятых.

Лысый оказался более разговорчивым. Он откровенно признался в том, что у него совершенно случайно оказалось немного долларов. Откуда? Подарил заграничный кузен. Так вот эти доллары он носил при себе в портмоне, ибо собирался поменять на чеки в государственном валютном магазине, но тут напали на него два бандита и отобрали их. Нападение произошло в Залесье, куда он отправился подышать свежим воздухом. Бандитов он описывал с воодушевлением, красочно и с такой ненавистью, что в искренность показаний просто нельзя было не поверить. Видимо, нападение на Лысого и изъятие у него долларов действительно имели место, и факт этот был достопримечательным, ибо являлся единственным случаем, когда жертва ограбления призналась. А так ведь, кроме Лысого, потерпевших больше и не было!

— В Национальный польский банк поступило больше ста тысяч долларов, — с горечью подытожил поручик Вильчевский. — За границу ушло как минимум в три раза больше. Никогда не поверю, что такую сумму носил при себе ограбленный в Залесье Кшачкевич.

— Отпираются без зазрения совести, — подтвердил Гумовский. — Капитан прав — дело нелегкое. Да, кстати, удалось выяснить, кто отправлял бандероль Рокошу?

Вильчевский с неохотой удовлетворил любопытство. Девушка на главпочтамте, в дежурство которой была отправлена Вишневским бандероль, припомнила, что вроде отправлял ее низенький дряхлый старичок с дрожащим голосом. Разумеется, обратный адрес был фиктивным. Удалось разыскать отправителей заказной корреспонденции, оформленной до и после Вишневского. Одним из них оказался юрист-пенсионер, дряхлый маленький старичок, отправлявший заказное письмо в Генеральную прокуратуру. Без очков он ничего не видел и вообще ни на что не обращал внимания. Нашли еще двух человек, стоявших в очереди за старичком, одним из них был мужчина, который обратил внимание лишь на блондинку в соседнем окошечке. Второй очевидец, женщина, вспомнила, что перед ней стоял элегантный мужчина среднего возраста, в очках. Ей запомнилась его седоватая бородка клинышком и золотой перстень на пальце. Судя по квитанциям, между нею и старичком стоял именно Вишневский, значит, он и был элегантным мужчиной.