Мировые элиты и Британский рейх во Второй мировой войне - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Перетолчин cтр.№ 59

Страница

В. Ньюбольд, «Как Европа вооружалась к войне (1871–1914.)»

Отношения Японии с придворными факторами начались еще во время финансирования Русско-японской войны Якобом Шиффом [1], породив собственных «придворных факторов» – концерны «Асано» и «Окура», выросшие при покровительстве маршала Ямагата, также содействовавшего концерну Yasuda [2], который кредитовал правительство Японии во время русско-японской и Первой мировой войн. К концу Второй мировой этот концерн займет четвертое место в Японии после Mitsui, Mitsubishi и Sumitomo [3], старейшего концерна, история которого уходит корнями в конец XVI века [2].

Ивен Камерон, один из прадедушек действующего премьер-министра Соединенного Королевства был главой лондонского представительства Hongkong & Shanghai Banking Corporation (HSBC) и играл ключевую роль в организации финансирования Русско-японской войны со стороны Ротшильдов [75]. HSBC, был наряду со Standard Chartered Bank Барухов и Bank of China in Hongkong, одним из трех банков Китая, имевших право эмитировать китайскую валюту [77]. Другой прадед Юэн Аллан Камерон, тоже связан с Китаем, он являлся сотрудником созданным в 1935 году Монтегю Норманом Комитетом китайских держателей Облигаций [75].

5 сентября 1905 года по Портсмутскому миру Россия уступила Японии аренду Ляодунского полуострова вместе с имеющей стратегическое значение веткой Южно-Маньчжурской железной дороги [76]. В 1911 году союз англичан и японцев закрепляется Англо-японским союзным договором. В начале Первой мировой Япония, лишая немцев источников сырья, захватила территории немецких колоний, а в конце ее заключила с Великобританией, Францией и Италией соглашение об аннексии этих территорий. Несмотря на протест китайской стороны, 156-я статья Версальского соглашения передала немецкие концессии в китайском Цзяочжоу японцам [4]. Японцы не только беззастенчиво грабили Сахалин во время Первой мировой, но пытались прибрать его в экономическом отношении руками японской компании с неяпонским названием Kunst & Albers [5]. Далее, по словам историка Н. Яковлева «отплатили черной неблагодарностью своим англо-американским покровителям»: «Япония вознамерилась овладеть Китаем, стать ведущей силой на Дальнем Востоке и Тихом океане, а на первом этапе – захлопнуть перед США «двери» в Китай».

Чьи интересы исполняла Япония – вопрос риторический. С 1899 года США открыто требовали принципа открытых дверей по отношению к китайской экономике. Если в 1890 году доля США в импорте Китая составляла 6 %, то в 1905 году она равнялась уже 20 %, а для Японии аналогичный рост произошел еще быстрое: с 9,4 % в 1900 году до 21 % в 1905 г. За предшествующие вашингтонской конференции восемь лет экспорт США в Индию и Китай увеличился в 4,3 раза, потеснив конкурентов. Вашингтонскую конференцию американский писатель Уильям Питкин освещал в журнале Atlantic Monthly: «В наших руках находятся большая часть мировой наличности золота, большая часть свободного капитала… Экономический хаос разрушил нашу торговлю с Европой… Есть только одно средство предотвратить обострение кризиса, открыть быстро новые рынки… где приложить наши капиталы, куда сбывать наши товары? Только на Дальнем Востоке. Китай и Сибирь могут поглотить биллионы нашего капитала и здесь капитал… может принести до 1000 % прибыли… Для борьбы с все более и более обостряющимся в Америке промышленным кризисом необходимо завоевать тихоокеанские рынки и утвердить гегемонию С. Штатов на Тихом океане» [9].

Служивший в 1919 году советником при Колчаке, будущий глава американской разведки У. Донован завязал отношения с генералами японских интервенционистских войск в России [6], после чего видимо последовало расторжение Англо-японского союзного договора 1911 года и окончательный переход Японии в сферу США на проходившей в Вашингтоне в 1921 году международной конференции по морским вооружениям [7], по решениям которой Япония вернула китайцам занятую ею территорию, «арендованную» в свое время Германией [6] и предоставила Китай для американского влияния [8]. На этой конференции в ходе обсуждения проблем Дальнего Востока и Тихого океана США также добились от Англии отказа от превосходства английского флота над флотами двух ведущих морских держав [10], что продолжило историю противостояния двух финансовых мировых систем – ФРС и лондонского Сити в части освоения тихоокеанских территорий.

Для Японии, оккупировавшей Северный Сахалин, где было введено японское военно-гражданское управление, остров являлся важным источником нефти, добыча которой к середине 30-х достигла 160–180 тыс. тонн в год. Сложное противостояние американских компаний Sinclair Oil и японских концернов, таких как Mitsubishi решилось концессионными договорами, окончание которых юридически было зафиксировано лишь 30 марта 1944 года в Москве [87].

В Японии владение входящими в будущую тройку лидеров фирмами Mitsubishi, у основания которой стоял князь Тоса и Mitsui & Со, основанной отказавшимся в 1616 году от самурайского звания Такатоси Сокубэем, в описываемый период разделили семьи Ивасаки и Дэн, в отношения с которыми вступил Джек Морган [2][11] [12]. Изначальная банкирскую деятельность Морганов связывали с организованным синдикатом Дж. П. Моргана в Нью-Йорке и Луи Ротшильда в Вене [15], занимавшимся продажей золотых бондов США в Европе при посредничестве общего партнера Джорджа Пибоди (George Peabody) [13]. Но ситуации менялась, как писал Уильям Энгдаль: «Постоянно расширявшие свое влияние члены Совета по международным отношениям и их сторонники в Вашингтоне вознамерились сделать послевоенный мир «Американским веком», точно так же, как предыдущее столетие было «Британским веком» [14].

Вслед за Н. Нарочницкой и В. Фалиным «отметим, что англо-американские противоречия во многом определяли расстановку сил на мировой арене вплоть до 1939–1940 гг.» [16], и с этой позиции посмотрим на военного советника при японском командовании в начале века Карла Хаусхофера [17], будущего воспитателя Рудольфа Гесса. До того как попасть в Японию Хаусхофер участвовал в заседаниях британского клуба «Эффективников» [18], а в Японии вступил в организованную в 1901 году ультранационалистическую организацию «Черный дракон», контролирующую китайские опиумные поставки и более известную в современном мире как Якудза [19]. Примерно в это время в Японии и появляется теория «жизненных линий», аналога немецкой теории «жизненного пространства».

Лидерство в торговле опиумом после Ост-Индской компании в XIX веке перешло к Jardine, Matheson and Со [20], торгово-финансовой группе, основатель которой Уильям Джардин инициировал отторжение Гонконга от Китая под склад опиума и явился катализатором опиумных войн с Китаем. Влиятельность ее подтверждается связями с холдингом Rothschilds Continuation, являющимся ее компонентом, в который в свою очередь входит знаменитый банк NM Rotschild & Sons [21]. Банковская компания Mitsui & Со была главным японским торговым партнером фирмы Jardine, Matheson and Co. Второй сын барона Мицуи, Такасуми учился в Лондонской школе экономики члена клуба «Эффективников» Хэлфорда Макиндера и оксфордском колледже Магдалены [18]. В 20-х годах Mitsui & Со помогала I.G. Farben установит контроль над DuPont и Eastman Kodak [1].

Реакцией на усиление американского влияния в Японии стало появление террористических организаций, таких как «солдаты бога», планировавших ликвидацию всех членов правительства. Тяжелое ранение премьер-министра Осати Хамагути «сверхпатриотом» Сагойя в ноябре 1930 года привело к смерти политика [6]. Ряд протестных движение были в отнюдь не японском стиле, к примеру, организованное офицерами генштаба «Общество 5-го числа», первым требованием которого было отмена Вашингтонского соглашения [2]. Далее последовали «Революция императорского флага» 17 октября и попытка переворота выходца из маловлиятельного клана генерала Араки 3 ноября 1931 года, когда около пятидесяти тысяч человек должны были собраться возле алтаря в память погибших воинов и выдвинуться к императорскому дворцу, слившись с силами резервистов и рабочими, подстрекаемыми секретарем социал-демократической партии Акамацу. По примеру итальянского марша на Рим, перед дворцом собравшиеся под руководством генерала Сиотена должны были потребовать введение военного положения и диктатуры верховного правителя микадо. «То, что нам нужно больше всего, – это сила», – заявляли члены «Общество 5-го числа».

Страница