Мировые элиты и Британский рейх во Второй мировой войне - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Перетолчин cтр.№ 13

Уже в апреле 1933 года, а также 10 августа и 1 ноября 1934 года были подписаны англо-германские соглашения: об угле, валютные, торговое, платежное и т. д. [1], притом, что денонсировано англо-советское торговое соглашение 1930 года [2]. На 70 % немецкая промышленность зависела от экспортной меди, поставлявшейся Англией из Южной Африки, Канады, Чили, Бельгийского Конго. 50 % потребляемого Германией никеля ввозил концерн Farbenindustrie, остальные 50 % покрывались английскими фирмами [3].

После того, как в феврале 1935 года Гитлер односторонним решением разорвал военные статьи Версальского договора, в июне появилось англо-германское морское соглашение, дававшее Германии право на 35 % тоннажа военно-морского флота Великобритании и равный с нею подводный флот. Как пишет посол И. Майский: «Официозные комментарии не оставляли сомнения в том, что важнейшим мотивом для заключения такого соглашения было стремление Англии обеспечить Германии господство на Балтийском море против СССР» [2]. Обладая патентами во всех областях изобретений, связанных с подводными лодками, английский концерн Vickers-Armstrongs имел прямое отношение к строительству германского подводного флота. Подводные мины и заряды могли быть изготовлены только с согласия этой фирмы, владевшей долями во многих немецких предприятиях, включая I.G. Farben. Значительной немецкой собственностью обладала английская фирма Babcock and Wilcox, второй по величине шинный завод в Германии принадлежал Dunlop Rubber. Поставки снарядов для морской артиллерии осуществляла английская Hadfield's Limited [3][4]. Кожаная немецкая военная летная униформа была «сфотографирована» с английской, эксперт Bristol Aeroplane Company Рой Федден (Roy Fedden) инспектировал подконтрольные Герингу заводы [5]. Начинаются поставки в Германию авиационных моторов английскими фирмами Armstrong Siddeley и Rolls-Royce Motor [6], продавшей лицензию одного из своих моторов Bayerische Motorenwerke [3]. Именно на встрече в Лондоне Август фон Книрим, Герман Шмиц и Карл Краух договорились о займе авиационного топлива у Ethyl Export Corporations на сумму 20 млн. долларов [68]. Об инвестициях в военную машину Третьего рейха помощник начальника Второго главка КГБ СССР, доктор философских и кандидат исторических наук Станислав Лекарев отзывался так: «…и Черчилль там был замазан, и он что-то финансировал в Германии, получая свою выгоду, но об этом пока документы не открыты» [7]. Двоюродная сестра жены Черчилля Юнити Митфорд, член британского «Союза фашистов», по докладу директора MI-5 Гая Лидделла «поддерживала тесные и, вероятно, интимные контакты с фюрером». Ее сестра Диана, которой Черчилль приходился двоюродным дядей и к которой был с детства близок, была замужем за лидером британских фашистов Освальдом Мосли [70], так что «выходы» на Третий рейх у Черчилля были. В те годы The Manchester Guardian подбадривала: «Красная армия находится в совершенно отчаянном состоянии… Советский Союз не может вести победоносную войну…».

В начале 1936 года идею нападения на СССР Гитлер озвучивал лорду Лондондерри и Арнольду Тойнби: «Германия и Япония могли сообща… напасть с двух сторон на Советский Союз и разгромить его. Таким образом, они освободили бы не только Британскую империю от острой угрозы, но и существующий порядок, старую Европу от ее самого заклятого врага и, кроме того, обеспечили бы себе необходимое «жизненное пространство» [8]. Под такие разговоры ему и выкраивали необходимое жизненное пространство в Европе: получение Саарского угольного бассейна было улажено Эрнстом Ханфштенгелем и сыном будущего премьер-министра Ренделлом Черчиллем [1]. На Нюренбергском трибунале Ялмар Шахт возмущался: «До заключения Мюнхенского пакта Гитлер не осмеливался даже мечтать о включении Судетской области в империю… А затем эти глупцы, Даладье и Чемберлен, все преподнесли ему на золотом блюдце» [8].

Лидер британских фашистов Освальд Мосли считал необходимым предоставить Германии и Италии возможность осуществить военную экспансию на восток, в направлении Советского Союза, который он считал главным врагом цивилизованного человечества [9]. Если Чемберлен основной держатель акций Imperial Chemical Industries [10], а финансирующий Освальда Мосли британский химический трест входит в группу I. G. Farben, то с этой линией британской политики все относительно понятно [1]. При этом, по воспоминаниям Я. Шахта, именно английская сторона, являвшаяся для него кредитором, напоминала правительству рейха: «Колоний [заморских] у вас быть не может, но перед вами – Восточная Европа» [9].

В марте 1939 года в Дюссельдорфе Федерация британской промышленности и немецкая Имперская группа промышленности подписали соглашение, предназначенное устранить «нездоровую конкуренцию» и «обеспечить как можно более тесное сотрудничество по всей промышленной системе их стран» [11]. Летом под видом участия в заседании китобойной комиссии сотрудник Геринга X. Вольтат приступил к переговорам с советником Чемберлена Г. Вильсоном и министром торговли Р. Хадсоном [8] о разделе сфер влияния в мировом масштабе и об устранении «убийственной конкуренции на общих рынках». 21 июля 1939 года германский посол в Лондоне фон Дирксен докладывал, что программа, обсуждавшаяся Вольтатом и Вильсоном, охватывала политические, военные и экономические положения, обсуждался пакт о ненападении, пакт о невмешательстве, включающий в себя «разграничение жизненных пространств между великими державами». Летом 1939 года Ллойд Джордж во французской газете Ce soir отметил, что «Невилл Чемберлен, Галифакс и Джон Саймон не желают никакого соглашения с Россией». 3 сентября 1939 года фон Дирксен в своем донесении писал: «Англия хочет посредством вооружений и приобретения союзников усилиться и поравняться с Осью, но в то же время она хочет попытаться путем переговоров прийти к полюбовному соглашению с Германией» [12].

Все это время Чемберлен упорствовал, что Россия, а не Германия представляет угрозу западной цивилизации, заявив в парламенте что «скорее подаст в отставку, чем заключит союз с Советами» [14]. Еще откровеннее был его личный секретарь сэр Артур Рукер: «Коммунизм представляет сейчас огромную опасность, он опаснее, чем нацистская Германия…» [15]. Неуспех августовских англо-франко-советских переговоров по коллективной безопасности в Европе раскрыл секретарь Галифакса, объяснив, что они были «просто уловкой… Это правительство никогда ни на что не согласится с Советской Россией» [14]. Их имитация понадобилась для того, чтобы снизить нарастающее общественное давление, не только советские историки, но и Дэвид Ирвинг в книге «Война Черчилля» пишет о том, что после захвата Австрии протестующие англичане заполнили Park-lane скандируя: «Chamberlain must go!» [5].