Лабиринт. Феникс - читать онлайн книгу. Автор: Александр Забусов cтр.№ 94

— С чего это?

— Мы с вами прямо на егерей шли…

Оба товарища вмиг присели, оружием ощетинились.

— Встречу Василя, поклонюсь низко. Если б не его подгон с немецким камуфляжем, заметили бы меня. Э! Вы чего? Ушли они. Только, товарищ командир, выходить из квадрата нужно. Спалимся.

— Лён задачу ставил именно эти два квадрата обследовать.

— Давай к дороге выйдем и за пределом квадрата «языка» возьмем? Или пост почистим?

— Посмотрим.

Козырев для этой мысли давно и сам созрел, только себя уговаривал, что смогут пройти в глубину квадрата, просочиться и прояснить обстановку. Ну, раз даже подчиненный так считает, значит, на самом деле пора сменить тактику. Пока не поздно, нужно повернуть оглобли и, может, действительно начать с «языка» на периферии.

Сверившись с картой, проложили новый маршрут. Мамедов согласно своим обязанностям в группе направился вперед…

Когда к посту вышли, стемнело. Дорогу камрады охраняли полевую, по которой, судя по их поведению, транспортные средства проезжали редко. Охрана давненько пороха на таком объекте не нюхала, а потому лениво себя вела, неспешно прохаживаясь взад-вперед от шлагбаума к доту, ну и дальше, метров на пятьдесят вдоль «колючки». Пока наблюдали, приметили, как из укрепленной пулеметной точки иногда выходил унтер, беззаботно окидывал взглядом подчиненных и, если не отдавал какой-либо приказ, то снова молчком скрывался внутри дота. Один раз выходила на перекур смена. За время наблюдения определили места, где караульные не могли видеть друг друга. Пора действовать.

— Громыко, — распорядился лейтенант, — перекрываешь выход из дота. Стрелять только в крайнем случае.

— Слушаюсь!

— Алик, твой правый, мой левый. В ножи берем на крайних точках.

— Понял, командир.

— Двинули.

К часовому подобраться — это целое искусство, но только не в этом случае. Нужно было выйти в место броска, а уж немец сам подойдет. Главное потом не сплоховать, не накосячить.

Сержант дождался, когда караульный встанет на «точку» и повернется к нему спиной. Оставив автомат в траве, приподнялся на руках, подобрав под себя правую ногу. Хотел ножом поработать, но передумал. Оттолкнувшись, метнулся к немцу, прихватив того за ремень автомата, воспользовался им как удавкой. Подергавшись, почти не сопротивляясь, немец затих. Отвалив на сторону труп, Мамедов отдышался, отметив в мыслях телесную конституцию убитого. Хлипкий дрищ попался, молодой, потому так быстро сдался. Что там у Козырева?

Козырев со своим подопечным тоже управился быстро, он без заморочек зарезал караульного ножом. Тело оттащил за кусты, там его и свалил. Теперь настала очередь унтера и остальной части смены. Проще всего забросить в приоткрытую дверь лимонку и добить выживших, но так ведь нашумишь. А дальше что?

Все размышления упредил наряд, вышедший сменить товарищей, отстоявших свое время. Все трое у самого входа «телились», ну и встретились, что называется, нос к носу.

— Бей!

Самое интересное, приказ выкрикнул Громыко. Старый перец не стал дожидаться, пока командир сориентируется, боковым ударом приклада «дегтяря» приложил ближайшего к нему немца по калгану, проложив себе дорогу вперед. Выпустив из рук пулемет, с короткого замаха пырнул клинком его напарника в грудь два раза, проделав это с неожиданной для его возраста быстротой. Пока Мамедов наблюдал на лице фашиста выпученные глаза и открытый рот с застрявшим в нем криком, пулеметчик, оттолкнув фрица с дороги, метнул нож в глубь освещенного лампочками дота. Внутри бункера что-то грохнулось, повалилось и… стихло.

— Все! — выдохнул Громыко.

Козырев просунулся внутрь. Алик удивленно подвел итог произошедшего:

— Ну, т-ты даешь, Кузьмич!

Появившийся лейтенант спустил всех с небес.

— Громыко, твою ма-ать! Ты же их всех!.. Ты же не дал «языка» взять! И что?.. На хрена мы этот дот пасли! А?

Сержант уже отдышался, поэтому спокойно ответил начальству:

— Что делать было, лейтенант?.. У унтера в руках уже пистолет был. Если б за ним живым полезли, он хоть кого, а достал.

— И что делать?

— Переоденемся в их форму, командир, заступим на смену, а там глядишь, какая-то рыбка в сеть и влезет. Вот ее и оприходуем.

Мамедов вновь подал голос:

— Н-ну, ты даешь, Кузьмич! А что, я «за»!

— Тьфу! — выразился и Козырев. — Мамедов, ну-ка пробегись по округе, обстановку разузнай.

— Есть!

— Громыко, переодеваемся, заступаем на пост…

Основное время спецгруппа проводила в засадах и поисковых мероприятиях. Лучшая группа в роте. Командовал ею лейтенант Хаген, армейский разведчик, но заместителем его был оперативник, знающий людей и обстановку на месте, унтер-офицер Лемке. В составе группы находился еще и фельдфебель Вальтер Краус, но он не командир, не заместитель, он человек особенный, в своем роде — аномальный. Поисковик. Единственный такой. Гм! Сразу и не объяснить, что в нем особенного. Им всем ставилась задача, в рамках которой они могли принимать решения самостоятельно по ходу событий. Радиообмен запрещен. Рация работала только на прием, и то в определенное время.

— Герр лейтенант, — радист Клабке, подняв голову от настроек аппаратуры, позвал офицера, — в эфире болтовня. На волне полевиков СД сплошная ругань. Армейцы оправдываются перед начальством за потери на каком-то посту. Русские растреляли автобус и сопровождение на лесной дороге в тридцать пятом квадрате. Организовывается прочесывание территории.

— Идиоты! Кого они в ночном лесу отловить пытаются? Уже б утра дождались. Не удивлюсь, если какая-то задница с большим погоном солдат под наши пулеметы выгонит.

— У нас время возможного выхода на связь подходит. Связываться с командиром роты будем?

— Нет. Сворачивайся. Лемке!

— Слушаю, командир.

— Снимай парней из засад, будем выходить к тридцать пятому квадрату. Пусть Краус побыстрей подойдет. Жду!

Егерям не было нужды плестись за спинами маршевого батальона, раскинувшего невод в ночном лесу.

Армейцы, проводя прочесывание, для профилактики стреляют на каждый подозрительный шорох, по густому кустарнику, по затененным местам, по лощинкам и овражкам, по всем тактически опасным для них местам даже без видимой цели. И этот прием себя оправдывает. А еще они движутся двумя цепями, не ближе пятидесяти метров одна от другой, но и не отдаляясь, в пределах прямой видимости. Если, конечно, полная луна, освещающая кроны деревьев и кустарник, может эту видимость предоставить хоть какой мерой. Тени пляшут то справа, то слева, то за спиной, нервируют и отвлекают. А стрельба что? Малый военный нюанс и сжигание патронов. Стрельбой не столько гарантируется качество прочесывания, сколько предотвращается опасность внезапного нападения сзади и сбоку. Тяжело окопникам, продвигаться приходится не только вдоль открытых мест и оврагов, но и поперёк. И когда одна цепь или группа преодолевает такое препятствие, другая — страхует на случаи внезапного нападения.