Лабиринт. Феникс - читать онлайн книгу. Автор: Александр Забусов cтр.№ 102

На грани возможного, закинул «товарищам» сразу две из оставшихся у него трех гранат.

Б-бух! Б-бух!

Да-да-да-да!

В пылу боя боль в ноге чуть отступила, но все равно ощущалась. Перебегая, на ходу меняя магазин, отметил работу напарника. Большими прыжками, не пригибаясь, покрыл расстояние.

Фью-фью-фью!

Пули, свистя и сбивая листву на кустарнике, строчкой прошлись за спиной. Кто-то из егерей пытался достать наглого «бегуна», да не поспевал за ним. С разбегу плюхнулся на брюхо и тут же откатился, как раз достиг лежки.

Ф-фух, успел!

Чуть приподнявшись, осмотрелся. При перестрелке в лесу фокус в том, что нужно смотреть не только перед собой — боковым зрением фиксировать обстановку справа и слева. Противник, находящийся в стороне, очень часто открывается для огня сбоку, грех не использовать такую возможность. Вот как раз тот случай!

Та-та-та!

Чуть довернул ствол, заметив другую цель. Противник, выскочив из-за укрытия, «сел» на мушку. Еще минус двое.

Да-да-да-да-да!

Жив Громыко. Ему бы позицию сменить!

Фьють-фьють-фьють! Пули рядом прошлись. Одна из них царапнула, вырвав клок материи на куртке, обожгла предплечье правой руки. Твою!.. Отшатнулся. Вон, оттуда стреляли. Выждал.

Б-бух!

Слева и чуть впереди от него взорвалась граната. Кто-то везучий, постаравшись обойти их стороной, пока товарищи огнем не дают высунуться, на растяжку нарвался. А стрелок молодец, на «рывок» пошел…

Та-та-та! — Выжал спуск.

…и «наткнулся» на его пулю. Дурашка! По уму ему нужно было передвинуться вправо от себя, он прямо и чуть левее попер, поэтому и ствол автомата вверх приподнял, ибо дерево мешало развернуться.

Снова смена места лежки.

Б-бух!

Еще кого-то на растяжку занесло.

Кажется, сплошная перестрелка стоит повсеместно. Лишних пятнадцать минут они отыграли. Блин горелый! Почему «дегтярь» молчит?

Бежал пригнувшись, стараясь двигаться «рваным» бегом. В лесу нельзя находиться на месте, кто не маневрирует, тот подставляется и погибает. Чаще всего такого коллективно закручивают по левостороннему правилу и расстреливают, поставив его в невыгодные для стрельбы и обороны условия. В скоротечном лесном бою все происходит очень быстро. Каретникову, ко всему прочему, приходится думать и за противника.

Та-та-та-та! Та-та-та! Дз-зых! Дах-дах-дах-дах! Дз-зых!

А ведь стрельба в его сторону развернулась. По его душу пошли. Ну!.. Отдышался. Тоже дело, еще пять минут от группы Козырева оторвал.

Отягощенные ранеными и убитыми, может быть, потеряв инициативу и время, имея впереди неизвестность, егеря не будут способны на результативные действия. Нужно лишь измотать их. Правда, если подразделением командует опытный профессионал, желаемое может и не осуществиться. Если клещи окружения замкнутся за его спиной, придется туго. Спасение — в скорости исчезновения. Только какая может быть скорость, если он ковыляет и раны кровят?

Скат слева. Будет удобно отработать по погоне с правого плеча в любую сторону, да и вверх тоже. Влево стрелять намного быстрее и легче. Заметил движение под боком.

Та-та-та-та!

«Тень» рухнула метрах в семи от него, в смертельной судороге успев нажать на спуск автомата.

Та-та!

Пули ушли куда-то в сторону. Проковылял в просвет между кустами, ощущая, как вместе с кровью из раны его покидают и силы. Спасает только то, что в лесу трудно наступать сплошным фронтом — сильно пересеченный рельеф почти всегда разделит наступающих на отдельные группы, которым приходится гнать «дичь» не цепью, а походным порядком, друг за другом. Прочесывание без хорошего следопыта-лесовика превращается в банальный поиск иголки в стоге сена. На миг высунулся из-за ствола. Сколько же вас!

Заметили. Плотным, шквальным огнем прижали к земле, заставили плотнее залечь за дерево, лишив свободы маневра и не давая поднять голову для прицельной стрельбы. Все, что ли? Отбегался?

Одновременно сразу же, пока группа прикрытия с пулеметом держит Каретникова, основные силы, пользуясь рельефом, укрываясь за деревьями, резко делают рывок влево-вперед, стараясь зайти со стороны правого фланга.

— Н-нет! Хрен вам!

Извернулся. Толчком рванул рыбкой прямо по скату вниз, туда, где зияла темнота оврага. Ох-хо-хо! Больно…

Б-бух!

Темнота сплошной пеленой накрыла сознание.

* * *

Все, кто был в самолете, отчетливо осознали, где находятся, прочувствовав момент перелета с переднего края. Ночь на исходе, потому небо сереет, слышен звук залпов зениток с земли, но уже не так страшно, нет расцвеченных огнем сполохов от разрывов снарядов под боком. Авось Фортуна снова улыбнется, и они долетят до места без потерь. Хватит потерь, и так группа пятьдесят процентов личного состава потеряла. Невольно Саенко повел глазом по присутствующим. В полутемном отсеке самолета рассмотрел беспокойные лица Мамедова и Козырева. Анна с Надеждой прижались друг к дружке, переживали боязнь погибнуть. Радистка даже глаза закрыла, будто от этого легче станет. Щепетов от илюминатора оторваться не может. Что он там рассмотреть хочет? Вот Калюжный, тот дремлет как ни в чем не бывало. Вот уж у кого нервы железные. На всякий случай связанный предатель, которого все, включая женщин, воспринимали как груз, прислонившись к переборке, безучастно глазел перед собой. То, что он тоже боится погибнуть, выдает дрожь челюстей. Еще и как боится. Сволочь! Ему при любом раскладе пощады не будет…

Дернулся. Тряхануло основательно, и сразу холодным сквозняком потянуло. Попали? Точно! Вон дыра в обшивке борта.

Показалось, что после встряски самолет провалился в яму, но тут же выровнялся и, не сбившись с курса, продолжил полет. Повезло! Перелетели! Больше не слыхать, чтоб в них стреляли, двигатели работают исправно, ровно. Вздохнул с облегчением. Время тянется медленно. Теперь медленно.

Их переправке на Большую землю предшествовал оживленный обмен радиограммами. Феоктистов уже знал, что у группы на руках находятся сведения особой важности и «язык» из числа командования школы. Знал, что сама школа Абвера прекратила свое существование, во всяком случае номинально. Площадку для посадки борта подыскали Анна с Калюжным. Оба сильно переживали гибель Василя. Анна, кажется, действительно влюбилась в него, а Тимофей чисто по-мужски прикипел к напарнику… И что теперь докладывать начальству? Непонятная история с этим связником. Кто он — не ясно. На врага не похож, на друга… гм… человек сам по себе, но то, что на нашей стороне воюет… воевал, сомнений не возникает. Вместе с Громыко дали парням оторваться от погони, уйти… Эх! Громыко тоже жаль. Смелым человеком был и бойцом отличным.

В своих раздумьях пришел к мысли, что ни о чем он никому не скажет. Вообще не скажет. Скорей всего, его прямо с аэродрома в госпиталь увезут. На доклад пойдет Козырев, вот и пусть скажет, что посчитает нужным. Да! Так правильно будет.