Пять красных селедок. Девять погребальных ударов - читать онлайн книгу. Автор: Дороти Ли Сэйерс cтр.№ 104

Миссис Венаблз опустилась на колени перед решеткой алтаря, предварительно подложив под них продолговатую алую подушку, позаимствованную с церковной скамьи. По ее словам, она делала это, чтобы защитить «свои старые кости» от пронизывающего холода, исходившего от каменного пола. Все было под рукой: и четыре медные вазы, и корзинка, полная цветов, и лейка. Если бы миссис Венаблз поставила цветы в вазы дома, безжалостный юго-западный ветер уничтожил бы их, едва только она ступила бы на крыльцо.

– Ну что за непослушные создания! – пробормотала она, когда нарциссы рассыпались в стороны и беспомощно опустили головки. Слегка выпрямившись, миссис Венаблз оглядела результат своих трудов, а затем развернулась, услышав за спиной шаги.

В храм вошла рыжеволосая девочка лет пятнадцати, в черном платье. В руках она несла большую охапку нарциссов. Высокая, костлявая и нескладная, она, впрочем, обещала превратиться в настоящую красавицу.

– Вам нужны эти цветы, миссис Венаблз? Джонсон хотел принести аронник, но ветер такой сильный, что цветы могут сломаться, так что он решил привезти их в церковь на машине.

– Как это любезно, дорогая Хилари! Да, конечно, мне пригодятся любые белые цветы. Твои – прекрасны! А какой аромат! Просто чудо. Мне хотелось бы поставить несколько букетов на могилы аббата Томаса и Гауди. Однако в этом году я не стану… – Да, лицо миссис Венаблз приобрело весьма решительное выражение. – Я не стану украшать пучками зелени кафедру и купель. Это можно сделать на Рождество и праздник урожая, а во время Пасхи совершенно неуместно, так что теперь, когда старая мисс Мэллоу умерла, бедняжка, нет нужды поддерживать данную традицию.

– Терпеть не могу праздник урожая. Как можно закрывать такую красоту снопами пшеницы и ржи, кабачками и прочими овощами?

– Это нравится жителям деревни. Как говорит Теодор, это их праздник. Я считаю неправильным, что люди ценят этот праздник превыше церковных, но ничего не поделаешь. Когда мы сюда приехали, дела обстояли гораздо хуже. Это было еще до твоего рождения. Люди гвоздями прибивали к колоннам венки из зелени. Просто ужасно. Они совершенно не думали о последствиях. А на Рождество украшали церковь полотнами алой ткани с написанными на ней текстами. Отвратительно. В ризнице мы обнаружили целые рулоны этой ткани, в которых во множестве завелись моль и мыши. Мистер Венаблз решительно положил этому конец.

– Наверное, многие отреклись от англиканской церкви и перешли в другую веру?

– Нет, дорогая, только две семьи. Впоследствии одна из них вернулась в лоно нашей церкви. Ты их знаешь – это Уоллесы. У них возникли какие-то разногласия с католическим священником по поводу обеда в честь Страстной пятницы. Я уже не помню, в чем именно там было дело. Миссис Уоллес – весьма своеобразная женщина. Очень легко обижается. Но как бы то ни было… – миссис Венаблз постучала по дереву, – …мы неплохо поладили с ней во время работы в «Женском институте». Не могла бы ты немного отойти и посмотреть, симметрично ли я расположила букеты?

– Можно добавить нарциссов на южную часть клироса, миссис Венаблз.

– Сюда? Спасибо, дорогая. Так лучше? Ну, думаю, этого хватит. Ох, мои старые косточки! Зато теперь не хуже, чем у других. А вот и Хинкинс с аспидистрами. Люди могут говорить про эти цветы все что угодно, но все равно их выращивают и добавляют в букеты. Правильно, Хинкинс. Шесть на эту могилу и шесть – на противоположную. Вы принесли большие кувшины? В них можно поставить нарциссы, а аспидистры немного замаскируют их непривлекательные бока. Еще можно взять немного плюща. Хинкинс, будьте так любезны, наполните мою лейку водой. Как себя чувствует твой папа, Хилари? Надеюсь, лучше?

– Боюсь, ему ничуть не лучше, миссис Венаблз. Доктор Бейнз боится, что он не справится с болезнью. Бедный мой отец!

– О, моя дорогая! Мне ужасно жаль. Тяжелые у тебя времена. Потрясение от столь неожиданного ухода твоей матери оказалось слишком сильным.

Девочка кивнула.

– Будем надеяться и молиться. Возможно, все не так уж плохо, как считает доктор. Он на все смотрит слишком пессимистично. Полагаю, именно поэтому доктор довольствуется практикой в сельской местности. А ведь он умный человек. Почему ты не хочешь выслушать еще одно мнение?

– Мы как раз собираемся это сделать. Во вторник к нам приедет некий Хорделл. Доктор Бейнз пытался вызвать его сегодня, но тот уехал на Пасху.

– Врачам не следует отлучаться, – неодобрительно покачала головой миссис Венаблз. Священник никогда не уезжал из дома по большим праздникам, да и в другое время тоже, поэтому его жена не понимала, что может быть иначе.

Хилари Торп печально усмехнулась:

– Я тоже так считаю. Но, как говорят, он лучший из лучших. К тому же каких-то два дня ничего не изменят.

– Господи, разумеется, нет. Я очень на это надеюсь, – всплеснула руками миссис Венаблз. – Это Джонсон? Нет, Джек Годфри. По-моему, он собирался смазать колокола.

– Правда? Хочу посмотреть. Можно я поднимусь на колокольню, миссис Венаблз?

– Да, дорогая. Но будь осторожна. Всегда считала эти высокие лестницы ненадежными.

– А меня они совсем не страшат. К тому же я люблю смотреть на колокола.

Хилари поспешила наверх и перехватила Джека Годфри как раз в тот момент, когда он поднялся по винтовой лестнице в комнату звонарей.

– Я пришла, чтобы посмотреть, как вы смазываете колокола, мистер Годфри. Я вам не помешаю?

– Нет, мисс Хилари. Буду рад, если вы составите мне компанию. Поднимайтесь по лестнице впереди меня, чтобы я мог вас поддержать, если вы оступитесь.

– Не оступлюсь, – насмешливо возразила Хилари.

Она быстро зашагала по полустертым ступеням в помещение на втором этаже колокольни. Здесь не было ничего, кроме отделения, где располагался механизм часов, и восьми веревок, спускающихся вниз через специальные отверстия и устремляющихся вверх через точно такие же. Джек Годфри, с банкой смазки и ветошью в руках, неторопливо двигался следом за девочкой.

– Глядите под ноги, мисс Хилари, – предупредил он. – Пол неровный.

Хилари кивнула. Ей нравилось это пустое, залитое солнцем помещение, стены которого практически полностью состояли из окон. Комната была похожа на стеклянный замок на вершине скалы. Тени от витражей падали на пол, отчего он напоминал резную кованую решетку. Хилари поглядела в мутное окно. Повсюду простиралась зелень болот.

– Мне бы хотелось подняться на самую высоту, мистер Годфри.

– Хорошо, мисс Хилари. Я провожу вас. Только вот закончу с колоколами.

Люк, который вел в помещение с колоколами, был заперт на замок. Прикрепленная к нему цепочка спускалась вниз и исчезала в деревянном ящичке на стене. Выбрав из связки ключ, Годфри отпер замок, высвободил противовес, потянул за него, и люк открылся.

– Почему эту дверь держат запертой, мистер Годфри?

– Звонари забывали закрывать ее, и наш священник сказал, что это небезопасно. Видите ли, мисс Хилари, сюда может забрести Дурачок Пик или какой-нибудь местный озорник. Забравшись на самый верх, они могут упасть вниз и пораниться, поэтому святой отец попросил сделать замок, чтобы посторонние не сумели открыть дверь.