К морю за бандитский счет - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Колычев cтр.№ 29

Валентину стало не по себе. Он следил за развитием событий вокруг Кутепова, видел фотографию Савелия Булыгина. Откуда он здесь взялся? И как узнал адрес? Неужели Кутепов жив?

— Весело живешь, Валентин Алексеевич, — усмехнулся Савелий.

Он ничуть не сомневался в своих силах, потому даже не стал наводить пистолет на цель. Но повел им в сторону дивана, указывая Виолетте на ее место. Она кивнула, смахнула с дивана плед, быстро закуталась, села.

— Ты не знаешь, с кем связался, — дрожащим голосом проговорил Валентин.

Он и хотел казаться грозным, но это плохо у него получалось. А как он мог произвести устрашающее впечатление, когда все против него? Где Сеня? Где Алик?.. И почему Сеня отдал ключи от квартиры.

— Во дает! — В комнату вошел Гурий.

Валентин скривился, глянув на него. На ум почему-то пришла бессмертная фраза из «Джентльменов удачи»: «Какая отвратительная рожа!»… Но фраза эта пришла от ощущения собственного бессилья. Там, в фильме, украли шлем, здесь собирались отнять жизнь.

— Сидит без штанов, еще и корчит из себя!

— Не надо корчить, — усмехнулся Савелий и посмотрел Валентину в глаза: — Спокойней нужно быть. И лицо держать.

— Каменное лицо… — подхватил Гурий. И, немного подумав, добавил: — Игра такая есть, «Каменное лицо» называется. Можно сыграть… — глянув на Виолетту, добавил он. — Мы садимся за стол, она залезает под скатерть, выбирает счастливчика и…

— Счастливчик должен сидеть с каменным лицом, — подхватил Савелий. — Чтобы никто не догадался…

— Хочешь быть счастливчиком? — презрительно скривился Валентин.

Виолетта — роскошная штучка, которая стоила больших денег. Булыгину никогда не владеть ею по справедливости, он мог урвать ее только по беспределу.

— Нет.

— Так я тебе и поверил!

— Правило игры простое. Дрогнет лицо — займешь ее место, — кивком показал на Виолетту Савелий.

Глянул на нее и Гурий:

— Ты будешь стараться?

Виолетта кивнула, испуганно глядя на него.

— Может, вы сами, друг у друга? — спросил Валентин.

И тут же пожалел об этом. Булыгин ударил его кулаком в нос. От острой боли он едва не потерял сознание.

— Еще? — спросил Савелий.

Валентин замотал головой, забрасывая голову вверх. Кровь хлынула ручьем, нужно было ее остановить.

— За базаром следить надо, — сказал Гурий.

— И за базаром, и за делами… Зачем Кутепова убил?

— Не знаю такого…

— Да и хрен с ним… А Столяра зачем подставил?

— Кого?!

— Столярова Романа Васильевича.

— Не знаю такого…

— А вот Столяра мы тебе простить не можем… Это тебе привет от него!

Савелий ударил снова. Кулаком. Под нос. Во рту что-то хрустнуло. Валентин с воем выплюнул в ладонь обломки передних зубов.

— Извини, мужик, но Столяр западла не прощает.

— Вы еще заплатите! — харкая кровью, простонал Валентин.

— Это если ты жив останешься…

В кармане у кого-то зазвонил телефон, Валентин услышал голос Гурия:

— Откуда он знает, что мы здесь?.. Ты в этом уверен?.. Дергаем отсюда!

— Столяр уже где-то здесь!

Савелий кивнул. И пальцем ткнул в Мохова:

— Мы тебя сейчас не убьем! Мы тебя потом убьем! Жди!

Поворачиваясь к Валентину спиной, он взглядом зацепился за Виолетту.

— А тебя, крошка, отдадим Столяру. Он любит такие трофеи…

Братья ушли, но Валентин не сразу бросился за ними. Оружия у него не было, а они запросто могли устроить ему засаду. Он за ними, а они ему — пулю…

Он выждал какое-то время и только потом спустился вниз, подошел к своей машине. Сеня и Алик благополучно спали на заднем сиденье, обняв друг друга. Вряд ли они уснули просто так, скорее всего, их чем-то напичкали. Но Валентин все равно не собирался входить в их положение. Они еще не проснулись, а он их уже уволил.

Лето на дворе, солнце яркое, теплое, на небе ни облачка, но света все равно не хватало. Ощущение такое, что туча над головой висит. Или подмосковное солнце не столь яркое, как там, над южным морем. Тем более что август уже на исходе. А может, над головой реально зависла грозовая туча. Именно такое ощущение возникло и на отдыхе. Именно поэтому Столяр вернулся домой, чтобы лично разобраться в ситуации. Жену он оставил на Сардинах. Если вдруг что, он и сам уйдет за кордон.

— Пашу нашли? — раздраженно спросил Столяр.

— Нет, — уныло качнул головой Тигран.

Неважно парень выглядел, усталый, замотанный, на щеке царапины.

— Почему?

— Телефон его нашли. — Тигран достал смартфон, включил, вывел на экран фотографию. — Это я на свой айфон перегнал.

Столяр не сразу узнал Гурия. Он лежал на дне ямы с простреленной головой, лицо было в крови. На него падала земля. Видно, его уже закапывали, когда Клок решил его сфотографировать.

Показал Тигран и Савелия. Булыга направлял на камеру пистолет, его лицо было искажено от боли и ярости. На пистолете был установлен глушитель, Столяр разглядел струйку дыма с него. Похоже, перед тем как попасть на камеру, Булыга успел в кого-то выстрелить. И отомстить за брата. При этом Савелий держался за живот, ощущение такое, как будто его самого подстрелили. Но кто? Он мог выстрелить в Бобрыню, а Май ему ответить… Клок не мог, потому что в руке у него был смартфон… Столяр пожал плечами. Он не знал, как все было, а голову ломать над фоторебусом не хотелось.

— На квартире у Булыги нашли, — сказал Тигран. — Там все в крови…

— Что все?

— И Пашин телефон был в крови… И на стенах кровь… Бинты были… Много бинтов… Булыга себя перевязывал…

— И где он сейчас?

— Там еще одежда грязная была, он ее в машину бросил, а включить не смог… Или забыл…

— Где Булыга?

— Не знаю… Мы по больницам сейчас пробиваем…

— А по моргам?

— И по моргам, — кивнул Тигран.

Столяр раздраженно смотрел на парня. Тигран был сыном его двоюродной сестры, которую он любил, поэтому и пристроил к себе ее сына. Он поручил ему присматривать за Клоком. Тот это понимал, Тиграна всерьез не воспринимал, секретами с ним не делился, может, потому и в курсе своих дел его не держал.

Против самого Тиграна Столяр ничего не имел, но напрягала сама ситуация. Клока нет, его пацаны исчезли вместе с ним, Савелий с Гурием также сошли со сцены, осталось только такое сырье, как Тигран. Столяр не сомневался в парне, но все-таки чувствовал себя с ним неуютно. Оттого и раздражался.