Хроники тайной войны. 1968–1995. Операции спецслужб Израиля на Ближнем Востоке и в Европе - читать онлайн книгу. Автор: Александр Брасс cтр.№ 47

Израильская олимпийская делегация прибыла в Мюнхен 21 августа 1972 года. В ее состав входили 30 человек: 15 спортсменов, которые должны были состязаться в семи видах единоборств, а также пять тренеров, два спортивных судьи международного класса и восемь сотрудников Израильского олимпийского комитета. Перед посадкой на самолет они сделали совместный снимок, который для 11 человек стал последним.

Израильской сборной выделили пять двухэтажных многокомнатных квартир в Олимпийской деревне в корпусе № 31 на Коннолиштрассе. В этом же здании разместили сборные команды Уругвая и Гонконга. В квартиру № 1, расположенную у самого входа в корпус, заселили пять тренеров и двух спортивных судей. В квартире № 2 разместили двух стрелков, двух фехтовальщиков и одного легкоатлета. Квартиру № 3 отвели для трех борцов и трех штангистов. В квартире № 4 разместили двух медиков. И последнюю квартиру, находившуюся в дальнем конце коридора, занял глава делегации Шмуэль Лалкин.

Полное отсутствие вооруженной охраны серьезно его обеспокоило. За полтора месяца до официального открытия игр он писал начальнику обеспечения безопасности Олимпиады Манфреду Шрайберу, что его тревожило отсутствие минимальных мер охраны и контроля, что совершенно не соответствовало международным правилам проведения массовых мероприятий такого высокого уровня. В ответ немецкий чиновник посоветовал главе израильской делегации не вмешиваться не в свое дело. У Лалкина также вызвало недоумение, что сборной команде Израиля, граждане которого находились под постоянной угрозой террористического нападения, отвели здание на дальней окраине Олимпийской деревни, практически в изолированном месте. Лалкин считал, что это место легко уязвимо для нападения извне, но немецкие власти продолжали уверять руководителя израильской делегации, что для их безопасности приняты все необходимые меры. При всём этом пропускной режим фактически отсутствовал. Так, журналисты свободно проникали в Олимпийскую деревню, достаточно было нацепить на себя какой-нибудь «бейджик». Охрана совершенно их не проверяла. Вообще, любой посторонний человек в тренировочном костюме со спортивной сумкой на плече мог пройти к любому корпусу на территории Олимпийской деревни, не вызывая никаких вопросов.

Террористы установили круглосуточное наблюдение за Олимпийской деревней. Стараясь не привлекать к себе внимания, наружное наблюдение «Черного сентября» сменялось почти каждый час. Под пристальное наблюдение были взяты подходы к Олимпийской деревне, система охраны, частота и загруженность городского общественного транспорта, а также оперативность баварской полиции. Желая снизить бдительность ночных полицейских нарядов, террористы в самые ранние утренние часы провоцировали ложные вызовы на появление в районе Олимпийской деревни подозрительных людей.

Очень скоро террористы обладали исчерпывающей информацией о жизни Олимпийской деревни и всего того, что ее окружало. Вход в корпус израильских спортсменов находился с плохо освещенной восточной стороны. Единственным препятствием на пути террористов была двухметровая ограда, преодолеть которую они могли без труда в считаные минуты. Даже если охрана Олимпийской деревни, которая была «вооружена» лишь портативными рациями, попыталась бы поднять тревогу, террористы успели бы захватить заложников и забаррикадироваться в здании. Тони, устроившись работать в кафе в Олимпийской деревне, смог познакомиться с одним из членов уругвайской команды, разместившейся в том же здании, что и израильтяне. Каким-то образом ему удалось сделать слепки ключей от входной двери и квартиры № 1, в которой жили израильские тренеры и спортивные судьи. За сутки до операции Абу Дауд лично воспользовался ключом от парадной двери, чтобы осмотреться в корпусе № 31 на Коннолиштрассе.

Интересен тот факт, что здание, в котором разместились спортсмены ГДР, располагалось прямо напротив израильтян. Таким образом, спортивная делегация ГДР также попала в поле зрения палестинских террористов. Уже в первые дни наружное наблюдение «Черного сентября» доложило о подозрительных «людях в штатском», в которых без труда узнавались сотрудники Stasi  ^[56].

Именно этот факт во многом стал причиной совершенно необоснованных подозрений и нелепых разоблачений, посыпавшихся в адрес восточногерманской стороны в том, что ГДР заранее знала о готовящейся акции и даже, в некотором смысле, оказала поддержку палестинским террористам. Наличие сотрудников Stasi в корпусе восточногерманских спортсменов можно объяснить вполне понятными причинами. В самый разгар холодной войны вполне понятно желание Stasi максимально ограничить близкое общение восточных немцев с их западными соотечественниками и любыми способами предотвратить побег на Запад. Никому же не придет в голову обвинять Советский Союз в том, что ему хорошо были известны планы террористов «Черного сентября» только из-за того, что советская спортивная делегация была буквально пропитана сотрудниками КГБ?

31 августа, через пять дней после начала игр, в баварскую столицу прибыли остальные боевики. До самого последнего момента руководители теракта не были уверены, что операция вступит в последнюю фазу. Риск преждевременного разоблачения был чрезвычайно высок. Внимательный служащий таможни мог предотвратить всю акцию еще на въезде в страну. В Триполи боевики получили из рук Фахри эль-Омари фальшивые иорданские паспорта. В каждом паспорте стояла поддельная западногерманская виза такого низкого качества, что в одном из документов она была вклеена вверх ногами, перечеркнута черными чернилами и вновь вклеена на следующей странице. По пути в Западную Германию боевики разделились на две группы по трое. Аднан эль-Джаши, его двоюродный брат Джамаль эль-Джаши и Мохаммад Сафади вылетели из Триполи, сделали небольшую промежуточную остановку в Риме и затем продолжили перелет в Мюнхен. Вторая группа боевиков прибыла из Триполи, сделав пересадку в Белграде. Обе группы боевиков были встречены в мюнхенском аэропорту Мюнхен-Рим Тони и Иссой и размещены в небольших отелях и кемпингах в районе центрального железнодорожного вокзала.

До начала операции оставалось четыре дня. Это время боевики провели как обычные туристы. Они гуляли по городу, покупали сувениры, фотографировались, обедали в ресторанах и отсыпались, набираясь сил. Тем временем тихий обывательский Мюнхен был охвачен атмосферой олимпийской эйфории. Улицы баварской столицы сутки напролет были запружены туристами и спортсменами, поэтому в пестрой толпе иностранцев боевики чувствовали себя вполне уверенно, не опасаясь привлечь внимание.

Ближе к полуночи 4 сентября 1972 года боевики собрались на центральном железнодорожном вокзале, чтобы встретиться с Абу Даудом и получить от него последние инструкции. Они заказали ужин в ресторане, но к еде никто практически не притронулся. Они еле сдерживали эмоциональное перенапряжение — плод изматывающих тренировок в ожидании некой секретной миссии. Абу Дауд впервые посвятил их во все детали предстоящей операции, о которой из сидящих за столом знали только Исса и Тони. Тихим голосом Абу Дауд рассказал им, что они должны будут проникнуть на территорию Олимпийской деревни и похитить членов израильской сборной, держать их в качестве заложников и потребовать освобождение из тюрем более двух сотен заключенных товарищей. После выполнения ультиматума «Черного сентября» боевая группа потребует самолет и свободный вылет в одну из арабских стран, после чего отпустит заложников. По плану, разработанному руководством «Черного сентября», захват израильских спортсменов должен был произойти этой же ночью в 04:00. После подробного инструктажа они расплатились с официантом и направились к камерам хранения, где их уже две недели ожидало оружие. Достав сумки, они вернулись в свои номера, чтобы переодеться в красную спортивную форму.