Скверна - читать онлайн книгу. Автор: Сири Петтерсен cтр.№ 97

Они ничего не знают.

А потом она оказалась в объятиях Стефана. Он отстранил Хирку от себя и потряс за плечи. Она так проголодалась, что была готова съесть целую лошадь. Хирка услышала, как Стефан ругается с охранниками. Об ограде. О деньгах. О диких зверях.

Наиэль стоял рядом в солнцезащитных очках, засунув руки в карманы. Он рассматривал ее, склонив голову набок. Здесь самым опасным зверем был он, но об этом знала только Хирка.

Хирка проснулась. Ей снилось, что ее рвут на куски два ворона. Кошмар был настолько правдоподобным, что засел в теле, но тем не менее глаз она не открыла. В противном случае снова начался бы шум, а ей уже хватило его после того, как ее забрали из зоопарка.

Стефан говорил с ней так, будто она побывала в Шлокне и вернулась обратно. Она сказала, что встречалась с Граалем и что обменяла книгу на Римера. Грааль забрал книгу, но Римера она так и не увидела. Вот что она сказала. И еще что она сбежала от Грааля.

Меня проволокли между двумя вуронами.

И ладно бы все было просто, и один ворон был добрым, а второй злым. Так можно выбирать, но дело обстояло иначе. Грааль покорил ее. И она больше не могла делать вид, что это не так. Но он был так пугающе далек от безгрешности. Он хотел впустить слепых в Имланд, и за одно это она должна его ненавидеть и сражаться против него. Но ее обезоружила честность Грааля, его понимание собственной природы. Он не был злым созданием. Он просто был. Что он там говорил?

Я совершал вещи, которые ты назвала бы ужасными. И я совершу еще несколько таких вещей. В этом я практически уверен.

Неужели она позволила его чувствительности обмануть себя? Его страстям, которые были отражением ее собственных?

Нет, было еще кое-что. Его манера держаться. Его способность против воли заполнять собой помещение. Без усилий. Наиэлю для этого требовались усилия. Братья отличались друг от друга, как лед и пламень. Наиэль считал себя богом. Грааль должен был бы смотреть на себя как на жертву, но не делал этого. Он обладал непоколебимой силой, которая за тысячу лет ничуть не ослабла, будто содержалась в его крови.

Или же это мысль о том, что ею движет та же самая сила, что и Граалем? Неужели она вот-вот падет от того, что он мог наполнить ее жизнь смыслом? Дать ей происхождение, корни? Она ведь всегда была никем и знала только своего отца. А сейчас она стала обладательницей такого наследства, какое Римеру и не снилось. Неужели Грааль завладел ею, когда возвысил от потомка Одина до вождя целого народа?

Она чувствовала себя кем-то другим и ненавидела это чувство. Она боялась, что ему удалось изменить ее, всего лишь назвав «кровью от своей крови». И сказав, что любит ее. Он ей не нужен! Ей никогда никто не был нужен. Неужели она станет пресмыкаться, как червь, только потому, что бессмертный назвался ее отцом? Это не должно ничего менять.

И это все меняет.

Ну что же, он хотел завоевать Имланд. Но он считает, что Умпири первыми пришли в тот мир. Грааль полагает, что они жаждали Потока, который у них похитили. Неужели желание вернуть хуже, чем желание отобрать? Неужели попытка завоевать мир хуже, чем предательство собственного народа ради его спасения?

Хирка не знала. Единственное, что она знала наверняка – она оказалась между двумя братьями, которые ненавидят друг друга. И лишь один из них любит ее. Лишь один из них был ее отцом. И в то же время она никому из них не могла доверять. Если бы только в ее силах было остановить время. Заморозить все. До тех пор, пока все не встанет на свои места. Но время никогда не летело так быстро, как здесь, у людей. День был разделен на часы. А часы делились на минуты. Даже минуты были разделены на мельчайшие мгновения величиной с песчинки в песочных часах. И они утекали сквозь ее пальцы.

Как ей навести порядок во всем, в чем надо, когда время несется так быстро?

Ример стал рабом клюва, и она не может ему помочь. Им обоим надо убираться отсюда, но Грааль никогда не отправит ее обратно в Имланд. А Наиэля надо остановить. Если бы Хирка была Свартэльдом, она убила бы его не моргнув глазом. Решила бы проблему раз и навсегда. Но она не была им. Проблему следует решить иначе. Так что же ей делать? Обеспечить встречу братьев, чтобы они разобрались между собой? Нет. Никого из них не устроит иной исход, кроме смерти противника. Слишком много смертей.

И, как будто этого мало, здесь живут люди, зараженные гнилью, а их мир умирает. Может быть, не один мир. Ей нужно время, чтобы подумать. Ей нужна гарантия, что Наиэль не тронет ее. Перемирие между всеми. Такое, чтобы братья не могли добраться друг до друга, чтобы Грааль не навредил Римеру, а слепые – Имланду. И перемирие должно быть долгим, чтобы она нашла возможность избавить Римера от клюва.

В голове Хирки начали собираться разрозненные кусочки плана. Трудно представить, как этого достичь, но она знала, что необходимо совершить. От нее это потребует значительных усилий, и Хирка не была уверена, что сможет сделать все, что надо. Но сделать необходимо. Вопрос в том, выпадет ли ей шанс. Сумеет ли она обмануть Наиэля и продержаться в живых достаточно долго? Только так она сможет выполнить свой план. Дело казалось безнадежным. Он следил за ней, как коршун, с тех самых пор, как они со Стефаном нашли ее.

– Я знаю, что ты проснулась, – Стефан сел на пол рядом с ней. Его голос был гораздо спокойнее, чем вчера. Может быть, он уже перестал злиться? Слишком много всего случилось одновременно. Он не только потерял Хирку и телефон, его еще вышвырнули из квартиры женщины, у которой они остановились. Он больше не хотел оставаться в Стокгольме и поэтому радостно ругал ее все три дня, что они ехали в Йорк. По крайней мере, теперь Хирка оказалась там, где все началось, хотя и не понимала, почему чувствует себя в относительной безопасности. Может быть, он испытывает то же самое? Может быть, они слишком устали, чтобы продолжать свой побег?

Они проникли на чердак зажатого между двумя жилыми домами здания, которое, по мнению Стефана, когда-то было фабрикой. В щели между половицами набился мусор. Под потолком и вниз по стенам тянулись ржавые стальные трубы. По углам валялись какие-то цепи, гвозди, шестеренки. Рисунки на стенах говорили о том, что сюда вламывались и до них.

Хирка повернулась к Стефану. Он сидел, прислонившись к кирпичной стене, со сложенными на коленях руками.

– Скажи, ты имеешь хоть малейшее представление о том, что значит провести целое утро вместе с вот этим и не понимать при этом ни слова из того, что он говорит? – он кивнул в сторону Наиэля, который стоял в другом конце комнаты, вонзив когти в бумажную упаковку с фаршем.

Она села.

– К счастью, он не слишком разговорчив, – ответила она.

– Слушай, Хирка… Мне очень жаль, что твой знакомый влип во все это, так ведь? Я понимаю, что ты хотела найти его. Я правда понимаю, я не совсем тупой. Но…