Слон для Карла Великого - читать онлайн книгу. Автор: Дирк Гузманн cтр.№ 28

Исаак все еще улыбался. Он поднял руку с пером между своим лицом и лицом солдата.

– Говорят, что перо сильнее меча. Вы когда-нибудь об этом слышали?

Это было слишком. Рихольф поднял руку, приготовившись нанести удар своему пленнику рукояткой меча прямо в лоб. Он уже открыл свои толстые губы для крика. Однако крик так и не вырвался из его глотки.

Исаак широко раскрыл рот и вдруг сунул перо себе в глотку. Его шея содрогнулась, словно от невидимых ударов. Сначала изо рта у него вырвался газ. А затем он щедро выплеснул рвоту прямо в лицо Рихольфу. Все содержимое его желудка – мясо, хлеб и овощи, которые Исаак перед этим почти насильно впихнул в себя, – вырвалось, поднялось, наполовину переваренное, по пищеводу вверх и наконец нашло выход. Мягкие снаряды разбивались о лицо Рихольфа. Слишком поздно стражу пришла в голову мысль, что надо было бы закрыть рот. Он почувствовал у себя во рту что-то теплое и горькое. А затем его кишки откликнулись, и Рихольф пал на колени, чтобы тоже предаться неудержимой рвоте.

Исаак быстро развернулся и выскочил через широко открытую дверь. Мимо обоих стражей, которые с ужасом наблюдали за происходящим. Вдоль по коридору. Налево, по лестнице вниз. Кашель Рихольфа преследовал его. Где-то вдалеке чьи-то голоса рявкали приказы. Ступени заканчивались на галерее. Оттуда еще одна лестница вела дальше вниз. Зал, окруженный колоннадой, открылся перед ним.

Исаак остановился и прислонился к одной из окрашенных в красный цвет колонн. У него было такое чувство, что сердце хочет выскочить у него из груди, и он заставил себя усмирить дыхание, чтобы оно его не выдало. Где-то над ним послышались поспешные тяжелые шаги ног, обутых в сапоги.

Исаак вытер губы и подбородок. «Если мне немного повезет, я смогу спрятаться от них», – подумал он. На бледном песчанике стен зала виднелись три двери. Он бросился к первой попавшейся. Закрыта. Вторая дверь была немного приоткрыта.

Он заглянул в нее так осторожно, насколько можно было позволить себе в этой спешке. В темноте за дверью было тихо. Он быстро проскользнул внутрь, закрыл дверь за собой и задвинул засов.

Исаак обнаружил, что находится в восьмиугольном помещении. Через высоко расположенное окно лунный свет падал на каменный блок в центре восьмиугольника. Купель для крещения. В Аахене и Ингельхайме император тоже приказал соорудить такие помещения. Купель была пока еще не совсем готова. Каменщики оставили молотки и долота вокруг базальтового блока. Исаак подумал, не стоит ли ему вооружиться этими инструментами, однако тут же отбросил эту мысль. Что мог бы сделать старый еврей с одним молотком против мечей длиной в руку?

С восточной стороны помещения возвышались строительные леса, доходившие до окон. Оттуда, быть может, пролегал путь на свободу. Лестница просто приглашала взобраться на строительные леса. Исаак прокрался назад, к двери. Прижав ухо к замочной скважине, он прислушался, не появились ли его преследователи, однако не было слышно ни звука. Это ободрило его, и он схватился за лестницу, быстро проверил ее на прочность и стал подниматься вверх.

Первого уровня он достиг быстро. На высоте второго уровня перекладины лестницы закончились. Теперь ему придется карабкаться по лесам. Он схватился за трап над своей головой. На какой-то момент его ноги зависли над пропастью. Леса сильно раскачивались. Затем он втащил свое тело на самую верхнюю доску. Горячее дыхание и пот смешались с холодным ночным воздухом, который веял из окна. Неужели это был выход?

Он свесился через подоконник. Внешняя каменная стена уходила далеко вниз, в заброшенный двор для пристроек резиденции. Между камнями стены виднелись трещины, за которые могли бы уцепиться крепкие руки. На четыре фута ниже окна из стены выглядывал водосточный желоб, под которым можно было надеяться найти отверстие в качестве опоры для его ноги. Шаг за шагом в ночи стал прорисовываться путь к бегству. Однако опасность оставалась, а от страшной высоты у него закружилась голова.

Он прислонился к внутренней стене часовни для крещения. Ремесленники уже украсили почти половину стены из песчаника библейскими сценами. Его взгляд скользнул по стенной росписи. Пророк Моисей был изображен в тот момент, когда засунул руку себе за пазуху, чтобы излечить от проказы. Рисунок еще не был закончен, и Моисей был вынужден еще немного подождать выздоровления.

Дрожащей рукой Исаак залез под красный парчовый плащ и тунику, что-то поискал на груди, шее, ощупал всю верхнюю одежду, но ничего не нашел. Амулет! Он потерял амулет. Как же это могло случиться? Еще накануне он его гладил. А теперь тот исчез.

«Амулет, наверное, отцепился, когда я лез по строительным лесам», – подумал он. Наверное, он лежит возле купели для крещения. Исаак перегнулся через доски, держась рукой за подпорку, и посмотрел вниз. Не видно было никакого предмета, который блеснул бы в черноте ночи. «Если амулет упал туда, вниз, и я оставлю его там, он навсегда будет потерян для меня», – подумал Исаак. У него было такое чувство, будто что-то в его груди сейчас разорвется на куски.

Он снова выглянул из окна, надеясь подбодрить себя глотком близкой свободы, однако словно комок застрял у него в горле, и желание бежать исчезло. Итак, он принялся спускаться вниз. Мокрый от пота, он соскальзывал по дереву, перепрыгивая перекладины и падая на брусья, трещавшие под его весом.

За каждый предательский звук он наказывал себя укусом за нижнюю губу.

Амулет исчез. Тридцать лет он носил его с собой. Надо же было такому случиться, что он потерял его именно этой ночью, в этом месте! Может быть, он искал недостаточно упорно? Может быть, амулет повис на его длинных волосах? Исаак провел правой рукой по затылку. Он ощупывал волосы, балансируя на лестнице между небом и землей.

Была ли его неловкость причиной того, что лестница опрокинулась? Позже он и сам не знал, что ответить. Может, было бы лучше, если бы он держался обеими руками за деревянную лестницу. Может, он был слишком взволнован. В любом случае, его падение было внезапным. Времени, пока Исаак падал вниз, ему едва хватило на то, чтобы понять, что с ним происходит. И тут он сильно ударился о базальт купели для крещения.

Прошло некоторое время, пока Танкмар добрался до таверны «Рыба-кит». За окнами ее горели огни, отбрасывая в темноту дрожащие тени. Дубовая дверь приглушала грубые пьяные песни до невнятного бормотания. Неужто среди голосов послышался бас кого-то из арабов? Танкмар прислушался.

Его пальцы горели от боли, и это напомнило ему, как он полз по стене. После того как Исаак просунул его через проем в каменной кладке – гусиный жир оказал чудесное действие, – он прижался к стене, словно трехногая ящерица. Его изуродованная нога беспомощно свисала вниз. Однако руки держали его. Пальцы впивались в трещины и выемки, едва различимые глазом. Хрупкие кусочки камня под его пальцами указывали путь, по которому так легко было спуститься вниз, так что Танкмар задался вопросом, почему стены резиденции не кишели карабкающимися по ним любителями ночных прогулок.