Нет, нам нельзя встречаться. Это усугубит и без того кошмарное положение, в котором мы оба находимся.
«Я приеду. В середине декабря».
Теперь мое сердце подскакивает к самому горлу и затрудняет дыхание.
«А я буду ждать».
* * *
– Значит, он приедет к тебе через пять дней, – с улыбкой повторяет Ира. Мы заходим в магазин посуды, где я надеюсь купить красивые синие бокалы для мамы. – У меня сейчас так дыхание перехватило, словно это ко мне парень едет, с которым у меня будет сумасшедший секс!
– Ничего не будет.
– Ой, ну да!
Я останавливаюсь и с самым серьезным выражением лица смотрю на веселую подругу.
– Я серьезно: ничего не будет.
– Секса не будет, секса не будет, – напевает себе под нос Ира и двигается дальше – к дорогой посуде с новогодним рисунком. – Не тупи! Оторвись, как следует.
– Ира…
– Что Ира? В кои то веки нашла своего человека по всем параметрам и начинает нюни распускать! Не хотел бы ехать к тебе, не ехал бы! Думаешь, в его голове есть только одно желание – поговорить с тобой? – усмехается она. – Ага, как же. Сначала, он намерен хорошенько отодрать тебя, а уже потом…
– Ира! – громко восклицаю я. Да так, что некоторые покупательницы рядом дергаются от неожиданности. Почувствовав себя глупо, я беру свою шибко разговорчивую подругу под руку и с деланной улыбкой тихонько говорю: – Прошу тебя, хватит говорить об этом в таком ключе… Ты даже не представляешь, как мне совестно за эту связь. Возможно, случись это с кем-то другим, то я бы так же весело посмеивалась, но сейчас я не могу себе этого позволить. Даже, если это действительно в какой-то степени по-настоящему забавно. Не могу.
– Но ты ведь думаешь об этом? – шепотом спрашивает меня Ира.
– Да, – честно отвечаю я, чувствуя болезненные укусы совести. – У меня мысли, как у озабоченной какой-то. И мне это вообще не нравится.
– Правда? – усмехнулась она. – Таки не нравится думать и воображать, как всё будет? Ой, не вздыхай так! Ты об этом парне, как оказалось, думала всю свою взрослую жизнь, и теперь у тебя появилась возможность стать ближе к нему. Разве это не классно?
– Нет. Да… Нет! И ты сама знаешь, почему. Я безумно хочу увидеть его, потому что у меня вот здесь в груди что-то потрескивать начинает и это так…приятно. Как будто именно этого мне и не хватало, понимаешь?
– Понимаю. Как и качественного секса.
Качественный.
Я вздыхаю и разворачиваюсь на пятках. Это слово уже давно стало для меня особенным.
– Катюш, ну ладно тебе! Просто хочу, чтобы ты расслабилась и не грузила себя! Если ваша связь ничего хорошего тебе не приносит, тогда обрывай её. А если у тебя в груди что-то потрескивает – наслаждайся. По полной программе… Поверь, миллионы неудовлетворенных женщин забросали бы тебя помидорами за то, что ты так вредничаешь!
– И еще пятнадцать миллионов забросали бы меня камнями за то, что я связалась с женатым мужиком.
– Тогда в ответ на это семь миллионов несчастных женщин, сделавших неправильный выбор, но понимающих, что уже ничего нельзя изменить – облили бы их кислотой, чтобы хрень не несли и катились колбаской в свою гребаную правильность!
– Господи боже, какая ты кровожадная.
– Приходится такой быть, когда дотошные девицы вроде тебя глупо полагают, что честность от и до сделает их счастливыми! В этом мире нужно быть хорошей девочкой с легкой дымкой сучковатости.
Я улыбаюсь и аккуратно беру в руки тот самый синий бокал.
– Такая, как я, влезла в отношения твоих родителей и моих. И кому это принесло счастье, Ира?
Мой телефон в кармане шубы начинает звонить. Ира закатывает глаза от раздражения и отмахивается. Наверное, своим нытьем я её очень достала.
– Привет, мам, – говорю я в трубку. – Знаешь, где я?
– Привет. Нет! – восклицает она заинтригованно.
– В том магазине, где продаются синие бокалы. Помнишь, я тебе показывала?
– А! Да-да, помню.
– Куплю их тебе сейчас.
– Да ну что ты, не надо…
– Надо! Я знаю, что они тебе очень понравились. Как у вас дела?
– Да потихоньку. Еду вот домой. Была в клинике, потом поехала в магазин скупилась немного. Думаю, сегодня картошку с мясом в духовке сделать на ужин.
– Я тоже хочу.
– Так приезжай. Кстати, у меня новость.
Когда я слышу это слово, то на ум приходит только самое нехорошее.
– …Какая?
– Завтра папа в Тюмень прилетит, – сообщает мама. – Поедет потом в Екатеринбург заключать договор с одной фирмой.
Папа в Тюмень.
Кирилл в Тюмень.
Папа ко мне.
Кирилл ко мне.
– Мм… – протягиваю я, в ужасе хлопая глазами. – А на сколько? Когда обратно?
– До тридцатого декабря. Он дня на два в Екатеринбург, а потом вернется. Ты рада? – засмеялась мама. – Ты когда к нам прилетаешь?
– …Двадцать восьмого.
– О! Уже через недельку! А я всё думаю, когда нам…
Черт…
Кирилл уже купил билет и будет здесь двадцать пятого. Как и папа. Черт! Ни о каком знакомстве и речи быть не может, собственно, как и о какой-нибудь случайной встрече…
– Что такое? – шепчет Ира, глядя в мое обескураженное лицо.
Я слышу голос мамы в трубке и отчаянно пытаюсь сообразить хоть что-то, чтобы спасти долгожданную встречу с Кириллом, которую ДА, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, я жду с замиранием сердца!
– А я тут уезжаю! – бросаю я первое, что приходит в голову. – Сегодня ночью. Всё так быстро случилось…
– Куда это?
– В Пермь! Ира пригласила к бабушке своей… – Глаза Иры стремительно лезут на лоб. – На два дня всего лишь. Её бабушка очень обижается, что она не приезжает к ней, а Ире там всегда очень скучно, так что она пригласила меня и я согласилась. Вот. Мы сегодня ночью едем. На поезде.
– Ого. Надо же, ну езжай! Развейся. Только сообщай мне, где ты и как, хорошо?
– Конечно, мама.
– А во сколько поезд?
– …В половину первого ночи. У папы же есть ключи от квартиры?
– Да, есть. А обратно когда?
– …Так через два дня. Ира брала билеты.
– Обязательно фотографии сделай там! И магнитик купи.
Вот же черт…
Опять эти долбаные фотографии.
* * *
– Мне одной кажется, что это чертовски глупая идея? – бурчит Ира, оглядывая свое отражение в зеркале. – И почему роль бабки досталась именно мне?