Неумерший - читать онлайн книгу. Автор: Жан-Филипп Жаворски cтр.№ 72

– Ты о чём? – вскрикнул брат своим пронзительным голоском. – Я не гонюсь за тобой, я даю тебе пинков!

– Ещё чуть-чуть! – надрывался Суобнос. – Почти добежали!

Слова поддержки были мне необходимы, чтобы я смог выдержать этот путь, лежа на дне речной плоскодонки. Я больше никуда не бежал, ну если только в бреду от сильной лихорадки. Время от времени, в коротких проблесках сознания, я вырывался из навязчивого круга кошмара и понимал, что это бесконечное бегство происходило только в моём измученном разуме. Моё проколотое лёгкое наполнялось свежестью проточной воды. Затылком я упирался в корму лодки, поэтому слышал, как волны плескались за бортом. Над головой проплывала листва и сверкающие облака в лазурном наваждении. Между мной и небом появилось полное трепетной заботы лицо Сегиллоса:

– Ты как, Бэлл?

– Помоги мне! – проурчал я. – Помоги мне бежать! Он совсем близко!

Брат подоткнул мне одеяло под подбородком и грустно улыбнулся:

– Успокойся, Бэлл. Отдохни. Мы в лодке, никто тебя не преследует. Мы плывём по Дорнонии до Аржантаты. Ты будешь в безопасности у Тигерномагля и останешься там, пока не поправишься.

Рядом с ним я улавливал беззвучное присутствие Сумариоса. Он сидел, поджав ноги, с копьём на коленях и пристально вглядывался в левый берег реки. Борт лодки закрывал мне обзор, но я смутно догадывался, что он там высматривал. Брат, должно быть, думал, что воин опасался врагов, но, благодаря дару прозрения, которым наделили меня страдания, я увидел истинную природу его беспокойства. В нескольких саженях от нас реальность переносилась в другое время. Зимний лес склонил заиндевевшие ветви над летней рекой. Меж густыми клубами тумана и оцепеневшими деревьями три щупленьких создания отчаянно неслись вдоль русла. Самый высокий из беглецов был бедняком в лохмотьях, двое поменьше – сопливыми мальчишками. Чудовищная опасность настигала их. В мерных ударах весла, в плеске волн, бившихся о корпус шлюпки, я чувствовал, как от исполинских прыжков сотрясалась твердь. И снова закрыв глаза, я попытался вырваться из лихорадочных объятий сновидения; из последних сил старался оторваться от чудовища. Ничего не помогало. Лодка начинала исчезать, лёд сковывал бегущие воды, могильный холод снова кусал за бока. Я вновь принялся бежать с того места, где остановился.

– Держись, – в ужасе визжал Суобнос. – Вот уже и стада. Мы приближаемся к Гариссалю!

Хрипя от мороза и пошатываясь, я бежал в хвосте нашей тройки. Крик бродяги как-то странно прозвучал в ушах, возможно потому, что мочки горели от холода. Вокруг ничего не изменилось: голый зимний лес по-прежнему тонул в студёном тумане. Перед глазами не было ничего похожего на загон для скота или даже на луг – лишь укутанные блёклой дымкой стволы и ветви поваленных деревьев, переплетённые корни. И всё же я услышал, как брат крикнул:

– Ого! Они повсюду! По всему лесу!

– Не приближайся к ним! Не трогай их! – орал Суобнос, не замедляя бега.

И тогда, пусть сквозь слёзы, но я их увидел. Они неподвижно замерли в тумане. Их можно было принять за сухие деревья или валуны, но в промёрзшем воздухе над ними поднимались лёгкие клубы пара. Сквозь него я смог разглядеть только неподвижные очертания разношёрстных силуэтов. Причудливое стадо, расположившееся на поляне, мирно поглядывало на нас. В нём были массивные зубры, буйволы и бизоны, а также изящные олени и грациозные лани, коренастые пони, которые были помельче кельтских лошадей. Поражённые этим необычным заповедником, мы без сомнения остановились бы здесь в другое время, но позади сотрясал землю Таруос, и на последнем издыхании Суобнос тащил нас вперёд.

Сквозь туманную дымку проступила грубая изгородь, огораживавшая поляну от леса; косо посаженный частокол щетинился трофеями. Наспех срубленные, даже не окоренённые кругляки были увешаны медвежьими и волчьими черепами, тушами оленей и бычьими головами с прямыми или изогнутыми рогами. Тут и там, среди пригвожденных скелетов можно было различить умбон примятого щита, выщербленное лезвие меча, пучок гнилых копьев. Под морозным узором это старое оружие было сплошь покрыто ржавым налётом.

Несмотря на простоватый вид, забор был внушительный. Чтобы не терять времени понапрасну, пытаясь через него перелезть, ещё сотню шагов мы во весь дух неслись вдоль ограждения. Очень скоро показалась брешь. Два могучих дуба служили живым окаймлением просторного дверного проёма; с обеих сторон частокол опирался на их вековые фусты. Над порогом, переплетённым корнями деревьев, ветви были обломаны, чтобы высвободить место для весьма высокого крыльца. С соседних веток свисали жуткие гроздья: дюжины человеческих черепов болтались на них, словно огромные гирлянды. Большинство из них были со следами значительных повреждений: с проломленными лбами, отвисшими челюстями, пробитыми темечками или с разбитыми надбровными дугами. К этим мрачным подвескам слетелись стаи ворон, похожие на чёрную кружащуюся листву.

Одним прыжком мы перемахнули через этот зловещий порог. Тропа повела нас к открытой площадке, трава на которой была прибита морозом. Стена, казалось, сдерживала лес. Как ни странно, именно внутри этого замкнутого пространства вдоль частокола пролегал глубокий ров. Хотя он и был довольно широкий, все же не являлся оборонительным сооружением. Нам сильно повезло, что мы попали сюда в разгар зимы, потому что огромная канава оказалась выгребной. Летом мы, несомненно, задохнулись бы от зловония: сотнями туда были выброшены разорванные на части туши крупных животных. В страшном беспорядке там валялись кучи костей, гниющие конечности, проколотые грудины, обглоданные позвоночники. На эти раздробленные останки мороз накинул тонкое лоскутное одеяло, искрившееся кристалликами соли.

Пройдя мимо груды трупов, мы рванули к центру поляны. Меня поразил запах: в морозном колючем воздухе веяло жжённой древесиной и жареным мясом. Он доносился из огромной костровой ямы, где угли всё ещё тлели под слоем пепла. Позади, в туманной дымке, прорисовывался округлый приземистый холм. Призрачные очертания огромной коряги, на которую опиралась телега со сломанной осью, добавляли мрачности этому жуткому месту.

Какой бы зловещей ни была эта поляна, она не остановила Таруоса. В погоне за нами он громко топал вдоль ограды. Дважды с чудовищной силой ударял по заграждению, ломая частокол, отчего трофеи лавиной сыпались наземь. Каждый толчок сопровождался яростным рёвом, затем грохот покатился в сторону входа. Мы остановились на мгновение, чтобы отдышаться, в надежде, что наш преследователь пойдёт на попятную. Но Таруос не замедлил свой бег. Над зубчатой кромкой забора мы замечали, как сильно сотрясалась крона какого-нибудь дерева и с хрустом ломался его ствол.

– Твоя уловка не сработала! – заныл брат. – Он не боится этого места!

– Не может этого быть! – простонал Суонос. – Мы же в самой пасти волка!

– Не знаю, где мы, но мы тут надолго не задержимся!

– Нет, нет! – простонал бродяга. – А, была не была! Придётся разбудить владыку Гариссаля!

Он повернулся к бесформенному пригорку, наполовину скрытому в тумане, и, молебно сложив руки, призвал: