Навеки твой, Лео - читать онлайн книгу. Автор: Миа Шеридан cтр.№ 48

— Я рванул оттуда, сел в новую машину и повел ее, как идиот, срезал углы, гнал на скорости, не просто опасной, а самоубийственной. Я потерял управление, протаранил сбоку полуприцеп, и машина перевернулась шесть раз. По крайней мере, мне так сказали. Я ничего из этого не помню. Я очнулся в больнице с головой, обмотанной бинтами, и с торчащими из меня трубками.

Я делаю глубокий вдох.

— У меня была сломана челюсть, раздроблена правая скула и сломан нос, восьмидюймовый порез на затылке, три сломанных ребра, разорванная селезенка, переломы обеих рук и ноги. Я провалялся в больнице шесть месяцев, пока меня собирали по кусочкам, в том числе лицо.

— О боже! — охаю я.

Он безучастно кивает.

— Мне оставалось одно — лежать и размышлять, так что в каком-то смысле мне повезло, что такое случилось. Часть меня действительно умерла и теперь возрождалась. У меня просто не было выбора, кроме как встретиться лицом к лицу со своими демонами. К несчастью, Лорен приходила ко мне каждый день, а бежать было некуда. Однажды, когда я пробыл там уже около месяца, она явилась и сказала, что убедила их отпустить меня домой после следующей пары операций, а она будет ухаживать за мной. Я запротестовал, разозлился и сказал, что мне уже больше восемнадцати, и я ни за что не позволю ей приблизиться ко мне. Она стала меня уговаривать, откинула одеяло и полезла ко мне в постель. — Он издает горловой звук отвращения, и я вздрагиваю. — А что я мог сделать? Я был в буквальном смысле беспомощен, чтобы остановить ее, и только орал, чтобы она отвалила и что я больше не буду молчать. И тут вошел отец. Она отскочила назад, наступила немая сцена, и наконец он сказал: «Так вот оно что? Вот почему ты ненавидел нас все эти годы». Как будто для него все вдруг встало на свои места. И тут он начал хвататься за грудь. Лорен закричала и вызвала медсестру. У него случился инфаркт.

— О боже, Лео, — шепчу я, и еще больше слез катится по моим щекам.

Он продолжает, но теперь его голос звучит устало, почти монотонно.

— На следующее утро он пришел в сознание, и мы решили, что он выздоравливает, но через пять дней у него оторвался тромб, и он умер. Это частое явление после инфаркта. В то утро, когда он пришел в себя, меня пустили к нему, и он положил руку на сердце и сказал, что ему очень жаль и что он не винит меня. Я плакал, как ребенок.

Я снова сжимаю его руку.

— На следующий день в больницу пришли его адвокаты, и он изменил завещание, оставил компанию целиком и полностью мне. У Лорен осталось достаточно средств, чтобы до конца жизни жить так, как она привыкла. Но компания на сто процентов моя.

Мы оба замолкаем на минуту, и я задумываюсь.

— Это Лорен была у тебя в номере в Сан-Диего и ответила на мой звонок? — тихонько спрашиваю я.

Он снова проводит рукой по лицу.

— Да. Она узнала, что я в городе, и застала меня в номере врасплох. Я потребовал, чтобы она ушла, или я вызову охрану. Я знаю по опыту, что она могла учинить, поэтому сказал ей, что пойду в душ и запру за собой дверь, и если, когда я выйду, она еще будет в номере, я ее вышвырну. Тогда я не был готов рассказать тебе об этом, поэтому и наврал. Но ложь копилась и копилась, и я не знал, как с ней справиться, не рассказав тебе все. Такая вот хрень. Я во всем виноват.

На секунду он замирает, а затем продолжает:

— И это она пришла в клуб, где мы были в тот вечер с Лэндоном и его другом. Джо, дежурный охранник, сообщил ей, где мы, когда она сказала, что она моя мать. Ну, больше он такой ошибки не совершит. Тогда я и решил, что нужно признаться. Только не знал, как это сделать.

Он делает глубокий вдох, кажется, немного приходя в себя.

— В общем, после смерти отца ко мне на следующий день прислали больничного психолога, и он мне понравился, он знал свое дело, мы поладили. После этого он стал регулярно навещать меня, и я открылся ему, впервые рассказал о своем прошлом, о тебе. Среди прочего он мне сказал вот что: «Бывает больно смотреть на прошлое, но можно либо убегать от него, заглушать его, либо учиться у него». Я убегал и заглушал. А это уже не действовало. Пора было учиться.

Я на минуту закрываю глаза, а когда открываю, у нас обоих на глазах слезы.

— Я понял, что не было ни дня, когда бы моей первой мыслью утром и последней перед сном не была мысль о тебе. Я принадлежу тебе, Эви. Так было всегда.

Он печально качает головой.

— Нужно было оказаться на волосок от смерти, чтобы понять, что необходимо что-то делать, и к черту все мои страхи. Я больше не могу притворяться, что тебя не существует. Но было страшно, я же не знал, как ты меня воспримешь. Врачам пришлось немного переделать мне лицо, не до неузнаваемости, конечно, но учитывая, что с пятнадцати лет я здорово изменился, я не был уверен, что ты меня сразу узнаешь. А Гвен, когда в первый раз увидела меня после больницы, сказала, что ей нравится, как врачи поработали над моим лицом. Как будто я устроил себе самоубийственную аварию ради бесплатной пластической операции. Гвен — это нечто.

Нам обоим удается слегка улыбнуться.

— А у тебя есть фото, где ты до аварии? — тихо спрашиваю я.

Он на минуту задумывается.

— Есть старые права. Вот. — Он достает из кармана пиджака бумажник, находит документ и протягивает мне. Я понимаю, о чем он. Он и до аварии был потрясающе хорош, но черты были как-то резче, без голливудского лоска. По правде говоря, он не так уж изменился, но мне кажется, что раньше он больше походил на мальчика, которого я знала. Хотя, может быть, дело в том, что теперь я знаю, кто он.

Я возвращаю ему карточку, а он продолжает:

— Выйдя из больницы, я возглавил компанию отца и сказал совету директоров, что переезжаю в Цинциннати. Приехал и отыскал тебя. Но я так чертовски нервничал. Да, все мои чувства сосредоточились на тебе, и я мечтал о тебе каждую ночь все эти восемь лет, но я же не знал, вдруг ты замужем, вдруг у тебя дети… Ничего не знал. И еще я спрашивал себя, на самом ли деле ты такая, какой я тебя знал, мечтал ли я о тебе настоящей или о той, которую сам себе придумал. Вот я и решил проследить за тобой, почувствовать тебя. И понял, что ты та же самая Эви, только, трудно поверить, еще прекраснее, чем я помнил. У меня от тебя дух захватило, а ведь я еще даже не подошел к тебе. Я думал, не представиться ли каким-нибудь знакомым, но не знал, как это лучше подать, и вообще, вдруг ты меня узнаешь. Я хотел разобраться, рассмотреть это со всех сторон, но ты меня опередила.

И пойми, я вовсе не пытался тобой манипулировать. Всего лишь через неделю после того, как начал следить за тобой, я понял, что влюбился в тебя еще сильнее, чем когда мне было пятнадцать. И не мог рисковать, сказав тебе правду, ты ведь могла убежать от меня.

В тот день ты застала меня врасплох, и пришлось принять решение на ходу. Я понял, что ты не узнала меня, и брякнул, что Лео погиб. Ты сказала, что он предал тебя, и я решил: пусть так и остается. Просто мне так хотелось быть рядом с тобой. Чтобы ты не отшила меня. — Он качает головой, его лицо растерянно. Я отвожу взгляд, я не готова ответить.