– Конечно, не зря. – Я наклонилась к нему так близко, что чувствовала тепло, исходящее от него. – И за свои страдания ты получил награду.
Я чмокнула его в щеку и выпрямилась на стуле. Он улыбнулся, пронзая меня своим обжигающим взглядом, от которого по всему моему телу побежали мурашки.
– Ты такая хитрая! – Он наклонился и потерся носом о мой нос.
– Есть немного – я лукаво взглянула на него, отправляя в рот ложку с мороженым. – Ты что-то говорил о наших различиях. М… восхитительное мороженое! – Я закрыла от удовольствия глаза. – Попробуй. – Подцепив на свою ложку мороженое, я протянула ее ему. Сквозь смех Али открыл рот, и я начала его кормить. Он быстро его прожевал и поцеловал меня в губы.
– М… изумительно! – Восхитился он, отрываясь от моих губ, на что я улыбнулась, ощущая радость и покой.
– Али, ты же понимаешь, что нам нужно поговорить? – Он тяжело вздохнул, отодвинул стул и прошел к плите, чтобы подключить чайник. – Я не лезу в твои дела и не оспариваю твои решения, мне просто… гораздо важнее то, что ты чувствуешь, о чем переживаешь.
Он повернулся ко мне лицом, опираясь руками о столешницу.
– Абсолютно ничего – без каких-либо эмоций произнес он.
– Али… – он посмотрел в мои глаза так, словно, пытался что-то в них увидеть – такого не может быть.
– Я не чувствую ничего такого, о чем ты думаешь. У меня нет ни сожаления о содеянном, ни страха перед неизвестным будущим, ни стыда или огорчения за то, что я сделал ради того, чтобы ты была рядом со мной.
– Вчера ты так спокойно реагировал на все, что происходило в кабинете твоего отца – он отвернулся, чтобы налить нам кофе.
– Не было ничего такого, что могло бы меня задеть или огорчить. Я уже не раз говорил, что ты для меня дороже всего.
– Ну, да… миллион долларов на дороге не валяются. – Он поставил передо мной чашку и вымученно улыбнулся.
– Я не это имел в виду, но ты права.
– Спасибо. – Я пододвинула к себе чашку и вдохнула восхитительный аромат этого изумительного древнейшего напитка.
– Я всегда мечтал о такой жизни – он опустился на свое место и с мечтательным видом посмотрел на меня. – Приготовить завтрак своей любимой жене и детям, – он выразительно посмотрел на меня, а я удивленно вскинула брови – пообедать в каком-нибудь ресторане в перерывах между встречами и нескончаемыми делами на работе, после работы спешить к своей семье и каждый вечер находить покой в объятиях любимой и любящей меня жены.
– То есть ты был рад, когда с тебя сняли ответственность за твой народ?
– Не сказать, что испытал безграничную радость, скорее это было облегчение.
– Как это? – Я всем телом развернулась к нему и положила ладони на его бедра.
– Как бы тебе объяснить. – Он тяжело вздохнул и задумался. – Представь, что ты всю свою жизнь готовишься к самому важному экзамену в своей жизни, – я кивнула, не до конца понимая, к чему он ведет – но при этом ты не знаешь, когда именно пройдет этот экзамен, а главное – не знаешь, как долго он будет длиться. А самое страшное – у тебя нет права на ошибку, потому что от тебя зависит судьба всего университета.
– Что ж, довольно доходчивый пример – он кивнул и украдкой взглянул на меня.
– Так вот вчера я, можно сказать, отчислился из этого университета, и необходимость сдавать этот супер-важный экзамен отпала. Я свободен! – На его лице появилась лучезарная улыбка.
– Хорошо. И что дальше? То есть я хочу сказать, если ты отчислился из этого университета, а точнее тебя отчислили – я выразительно посмотрела на него, чем вызвала его усмешку – за нарушение дисциплины, ты ведь не сможешь поступить в другой?
– Тебя интересует, чем я планирую заняться? – Я осторожно кивнула. – Я перестану быть долларовым миллиардером.
Я открыла рот, а затем закрыла его, не зная, как реагировать.
– Это абсолютно неважно…
Он посмеялся и дотронулся указательным пальцем до моего носа.
– Я стану долларовым миллионером. – Я закатила глаза и отстранилась, в то время как он продолжал смеяться. – Помимо отцовских компаний, у меня еще есть две своих, с офисами в Дубаи, Москве и Канаде. Делами отца я занимался, потому что так было нужно для вступления на должность эмира. Завтра я передам все дела Гаязу, и больше ничто не будет связывать меня с королевской династией, ну… кроме фамилии.
– Как это? Ты не собираешься поддерживать с ними связь? – Он поджал губы и отрицательно покачал головой. – Это из-за того, – осторожно начала я – что тебе сказал отец? Я заметила, как ты изменился в лице, когда он сказал тебе что-то на вашем языке. Что это было? – Он выпрямился на стуле, а я убрала руки и слегка отстранилась, не сводя с него глаз.
– Ничего серьезного – он попытался спрятать свой взгляд. Я положила ладонь на его руку, понимая, что он не готов говорить со мной об этом.
– Ладно. Проехали. Лучше скажи, чем занимается твоя фирма.
– Архитектура и строительство – ровным тоном ответил он, переворачивая свою руку и сжимая мою ладонь, но до сих пор избегая встречаться со мной взглядом.
– Ты архитектор? – Я издала нервный смешок, осознавая, что до этого момента даже не интересовалась сферой деятельности своего мужа.
– Да. – Со смущенной улыбкой ответил он, прислоняя мою руку к своим губам. От этого нежного и трепетного жеста внутри у меня все затрепетало. – Я учился в нескольких университетах. Получил два образования. Первое – архитектурное, второе – по части нефтяной промышленности. Сам сдал экзамены, поступил на бюджет. – Он грустно улыбнулся, бросая на меня короткий взгляд. – Когда решил, чем именно хочу заняться в жизни и куда планирую поступать, я прибежал домой, хотел рассказать родителям. Думал, обрадуются, устроят большой праздник… – он поджал губы, выдерживая паузу. Я осторожно повернула его лицом к себе и увидела, как в его глазах стоят слезы. – А там отец… представил мне свою вторую жену. – Он судорожно вздохнул. – Это был первый раз в моей жизни, когда я пережил настоящее потрясение.
Он закрыл глаза, сделал глубокий вдох, проводя ладонями по лицу, пытаясь побороть свои эмоции. Я продолжала молчать, давая ему возможность говорить.
– Я знал, что у моего отца есть женщина, но и подумать не мог, что ей окажется одна из ближайших помощниц моей мамы. Это был нож в спину для всех нас. – Он часто заморгал, закусывая нижнюю губу. – Ты хотела знать, что мне сказал отец? – Я насторожено кивнула, не решаясь что-либо сказать. – Я скажу, но… больше ничего у меня не спрашивай об этом. – Он опустил глаза в пол, перебирая пальцы моей руки. – Он сказал, что я не достоин этой страны, не достоин этого народа, – он нервно сглотнул, а у меня все внутри похолодело от сочувствия ему – а в конце добавил, что с этого момента я ему больше не сын.
Он резко поднялся на ноги и вышел из кухни, а я так и осталась сидеть, не в силах пошевелиться или хоть как-то отреагировать на то, что услышала и, не понимая, как такое возможно.